Вместо шикарного авто, на котором она собиралась подъехать к дверям сверкающего ресторана, так сказать, вся в пурпуре и шоколаде, и произвести тем самым настоящий фурор, их ждало самое обычное такси.
— Дэну понадобилась его машина, — буднично объяснил Майкл, усаживаясь рядом с ней за заднее сиденье.
Он и сам сегодня был великолепен как никогда. Голубая хлопковая рубашка трещала на широких плечах. Черные отглаженные брюки на узких бедрах. Туалетная вода была бесподобной, твердый подбородок гладко выбрит, безукоризненной стрижке не страшны были никакие порывы ветра. Лу совершила небольшой маневр и как бы невзначай прикоснулась своей презентабельной ногой к мускулистому бедру. Майкл задумчиво уставился на ее ногу. Впервые после длительного перерыва он увидел эту деталь не в брюках, а в тонком чулочке и, главное, так близко.
— На Вашингтон-авеню, — распорядился Майкл.
Лу отдала долг его выдержке. Ногу не убрала (пусть помучается), но выбрала нейтральную тему для беседы.
— Кстати, на чем ездишь ты, когда Дэну нужна его машина?
— На серой «хонде».
Ему подходит этот автомобиль. Мощный, быстрый, красивый, со спортивной жилкой, а также с активно подруливающей задней подвеской, навигационной системой, ионизатором воздуха… Мне тоже нужна такая, внезапно решила Лу.
— А что с ней приключилось?
— Кто-то сделал надрез на тормозном шланге. Я обнаружил это уже тогда, когда кончился бензин и отказали тормоза.
— Похоже, ты перебежал кому-то дорогу.
— Волнуешься за меня, — тут же заметил Майкл.
— Ты притягиваешь пули, Майкл. Меня это всегда смущало, — ужом вывернулась Лу.
Майкл привез ее в китайский ресторанчик в Майами-бич. Видимо, вспомнил, что она любит полакомиться восточными деликатесами. Их провели за столик, они расположились друг против друга и, изучив меню, сделали заказ.
Майкл произнес тост:
— За нашу первую совместную работу.
— А как же «Борт-1», Москва и прочее? — напомнила Лу.
— Это не считается. Тогда мы оба были на секретной службе.
Ужин начался, как только принесли блюдо под названием «Замок омара». Лу плотоядно облизнулась, отдала должное красоте конструкции из кусочков розового мяса, завернутого в зеленые листья, с которых стекал кремовый сок с капельками черной икры, и взялась за вилку. В дальнейшем она активно налегала на блюда, представленные в большом ассортименте, оттеняя их мягким вкусом саке, Майкл уделял большую часть времени разговору. Он вводил Лу в курс нового дела, как партнера по бизнесу. И, судя по тому, с каким энтузиазмом он предавался этому занятию, никакие маниакальные мысли в отношении самой Лу не крутились ни на близких, ни на дальних орбитах его сознания.
— Лучшая зацепка в этом деле — искусство, — говорил Майкл. — Драгоценности продать легко, а вот с произведениями именитых мастеров придется повозиться. Нужно найти покупателя, но вначале нужно найти посредника, человека, который имеет в этой области авторитет и занимается подобного рода операциями. Скорее всего, этим человеком окажется брокер из Цюриха, и картины в итоге осядут там же. Я тут проконсультировался у знающего человечка, так вот, он объяснил мне, что законы Швейцарии основаны на доверии к покупателю и призваны защищать его интересы. К примеру, покупатель «Танцовщиц» заявляет, будто приобрел эти прелестные пастели в результате частной сделки. В этом случае закон позволяет ему оставить произведения искусства у себя, даже если они были украдены. Существует даже хорошо разработанная схема мошенничества в этой сфере. Человек покупает ценную картину и оформляет на нее крупный страховой полис, потом организует кражу, чтобы получить деньги по полису. И продает картину частному лицу. Таким образом, первоначальный владелец срывает двойной куш…
Лу слушала внимательно, но без особого интереса. Она наелась. Ей было скучно. Видимо, Майкл не кривил душой, когда говорил, что занимается бытовой рутиной. Ну кража, ну антиквариат, ну миллионы, но разве сравнишь с их былыми приключениями, когда вокруг все взрывалось и пенилось! Когда адреналин бил фонтаном и азарт подлетал под десять тысяч миллиметров ртутного столба. Она что, не в Майами — этой непризнанной столице преступности? Где что ни дело, то замешана мафия, где криминальная группировка на группировке, где среди веселья, моря денег и обнаженных тел царит похищение, воровство и насилие? Лу уже совсем было собралась впасть в уныние и приложиться к стопочке, чтобы хоть как-то себя взбодрить, как Майкл вдруг сказал:
— Здесь мне понадобится твоя помощь, Лу.
Лу встрепенулась. Воображение заработало.
— Ну наконец-то! Боевая операция? Захватить и обезвредить врага? Закидать его фанатами? Подложить фугас под его автомобиль? Расстрелять подлеца из австрийской винтовки! Но вначале допросим, да, Майкл? Чтобы выведать, где он прячет картины и брюлики, поиграем в доброго полицейского и плохого…
— Остынь, Лу, — перебил Майкл скептически. — Я знаю, все, что связано с риском для жизни, находит в твоей душе живой отклик, но ты пока на испытательном сроке, так что давай без этих твоих штучек.
Лу тут же перестроилась: она не собиралась делать карьеру на этом детективном поприще, но и получить пинок под зад тоже не хотелось. В последнее время жизнь и так нанесла ряд серьезных ударов по ее самолюбию.
— Ладно, меня слегка занесло. Говори, что нужно сделать.
— Нужно вытащить Каррадо из дома часа на три в один из ближайших вечеров. Сможешь?
Лу припечатала его оскорбленным взглядом.
— Будем считать, что я этого не слышала. А зачем тебе это нужно? Хочешь заглянуть к нему в гости без приглашения?
— Угадала. Видишь ли, ни один из служащих поместья не подходит на роль вора. Совершенно безобидные люди. Другое дело — сам хозяин. Что-то тут настораживает. Каррадо совсем недавно переоформил страховку, и не абы где, а в специальной консалтинговой компании. А его главный охранник, отвечающий за безопасность поместья, похоже, помогает ему спрятать концы в воду.
— Считаешь, что Каррадо организовал кражу собственных драгоценностей и картин? — Сама того не подозревая, Лу задала Майклу тот же вопрос, что и Дэн. И сама же на него ответила: — Но какой смысл? Двойной выигрыш?
— В том-то и штука, что Мартин Каррадо твердит, что сам готов заплатить, лишь бы ему вернули картины. В общем, Дэн сейчас изучает наружку, в поместье весь периметр утыкан камерами наблюдения.
— Понятно, свет вырубить не удастся, зато на экранах все будет происходить исключительно в записи с задержкой на полчаса. Как в «Гудзонском ястребе» с Брюсом Уиллисом.
— Умница. И охрана будет спокойна, и я покопаюсь в его сейфе, вдруг чего-нибудь да найду. Так как насчет Каррадо?
— А он не страшный? — проявила специфический интерес Лу. — Не забывай, ты работаешь с деньгами, а я — с телом. Хотелось бы, чтобы клиент не вызывал отвращения.
