Потеряв над собой контроль, она так долго и пристально смотрела на мнимого графа Мелфордского, что он не мог не обратить на это внимание, и теперь его светлость отвечал ей тем же. В глазах у него зажглись веселые огоньки. Сара уловила знакомый блеск. Похоже, его чрезвычайно забавляла создавшаяся ситуация. От его взгляда Сару захлестнула удушливая волна, кровь молотом застучала в висках, и она скрыла пылающее лицо за веером. Когда спустя пару минут ее пригласил на котильон лейтенант Мэтьюз, она была просто счастлива вырваться из плена взгляда незнакомца. Машинально выполняя фигуры танца, она мыслями была так далека, что лейтенант Мэтьюз вынужден был повторять вопросы, дожидаясь ответа.
Пару раз незнакомец оказывался рядом с Сарой, совсем близко. Он танцевал с Анжелиной, но больше на Сару не смотрел. Он был настолько увлечен разговором с Анжелиной, что не замечал ничего вокруг. Возможно, тетя Феба права. Скорее всего, этот мужчина, так изысканно одетый, является другом ее брата, и он действительно граф Мелфордский. Но тогда зачем ему выдавать себя за разбойника и грабителя? И мгновенно ответ нашелся. Он – граф Мелфордский и одновременно Билл Кирси. Сара споткнулась и бросила на лейтенанта извиняющийся взгляд. Значит, она единственная, кому известно, кто на самом деле этот граф? Но зачем ему понадобилось выходить на большую дорогу под видом грабителя? Ведь он богат! Если бы он нуждался в средствах, то тетя Феба знала бы об этом.
Котильон подходил к концу. Сара не могла избавиться от наваждения. Стало быть, Ричард Меррик, граф Мелфордский забавлялся? Грабил, чтобы позабавиться, рассеять повседневную скуку? Может быть, он любитель острых ощущений? Она знала, что современные молодые люди способны на любые мистификации. И всегда в глубине души опасалась, что Фэрли может оказаться втянутым в опасную компанию. Но граф – не юноша! Каким надо быть испорченным человеком, чтобы решиться на такое! Естественно, что графа, состоятельного, светского, имеющего успех у женщин, вряд ли кто-то способен заподозрить в том, что он грабит проезжих на дорогах. Можно многое простить человеку, впавшему в отчаяние от нищеты, но чтобы делать из преступления развлечение?! Оказывается, это заблуждение, что на путь грабежа встают только обездоленные. Сара вспомнила нашумевшую историю о грабителе, который жил на модной Сент-Джеймс-стрит и заводил любовные связи со многими светскими красавицами.
В этот момент лейтенант Мэтьюз что-то сказал, и опять она не слышала.
– Простите мою невнимательность, – попыталась она улыбкой сгладить свою оплошность.
– Не беспокойтесь, мисс Оден. Я сказал, что сегодняшний бал удался. Восхитительный бал…
– Я рада, что вам у нас понравилось, лейтенант Мэтьюз, но думаю, наш бал несравним со светскими раутами.
– Ничего подобного. – Он посмотрел на нее внимательнее. – Вас, кажется, что-то беспокоит, мисс Оден. Надеюсь, такой наплыв гостей вас не утомил?
Сара улыбнулась:
– Я привыкла управлять домом, лейтенант Мэтьюз, и сегодня для меня представился редкий случай отвлечься от повседневных забот и оказаться в окружении стольких приятных людей. Вы, должно быть, не знаете, что я провела осень и зиму в Харрогите со своей тетушкой, а этот курорт не самое оживленное место.
– Я провел на водах всего одни сутки, но и этого достаточно, чтобы понять вас, – заметил он с улыбкой.
В это время граф Мелфордский оказался совсем близко от Сары, и она постаралась не прерывать разговор с партнером.
– Моя задумчивость вызвана присутствием некой персоны, которую я не ожидала здесь увидеть.
– Надеюсь, никто не посмел вас расстроить, мисс Оден? – Лейтенант Мэтьюз вскинул брови.
– Нет, нет! – поспешила она его заверить, и тут котильон кончился, к ее немалому облегчению.
Нельзя делиться подозрениями с кем-либо из гостей, подумала она. К сожалению, грабитель покинет их дом безнаказанным, выполнив свое обещание встретиться с ней вновь. Какое самомнение у этого человека!
Лейтенант Мэтьюз проводил Сару к дивану, где восседала тетя Феба, и, отвесив поклон обеим леди, он ушел.
Сара не сомневалась, что он направился к Анжелине с целью пригласить на следующий танец. Объявили кадриль, и Сара, обмахиваясь веером, увидела, что к ней приближается сын викария.
– Мой танец, кажется, – сказал он игриво, что вызвало у нее раздражение.
С натянутой улыбкой она уже хотела протянуть ему руку, но в это время властный голос произнес:
– Вы ошибаетесь, сэр. Я ангажировал мисс Оден на кадриль заранее.
Сара сразу поняла, кто это. Подняв глаза, она послала ему поверх веера холодный взгляд, что, кажется, его лишь позабавило, потому что в глазах незнакомца вновь появились веселые огоньки.
Чарлз Хенли возмутился:
– Простите, сэр, но мисс Оден ангажирована на этот танец мной.
Смерив мистера Хенли пристальным взглядом, незнакомец продолжал ледяным тоном:
– Хочу уведомить вас, сэр, что ко мне следует обращаться «милорд», а не «сэр». Это во-первых, а во-вторых, вы что, сомневаетесь в моем слове?
Чарлз Хенли не обладал такими утонченными манерами, как лорд, и мало того – он терпеть не мог всю эту манерность света, поскольку был поборником непредубежденности и не позволял никому ущемлять свои права. Он уже открыл было рот, чтобы осадить лорда, но Сара быстро вмешалась:
– Боюсь, что милорд прав, мистер Хенли, я совсем забыла, что обещала ему этот танец.
Чарлз Хенли, обладая великолепной памятью, был сражен такой ложью. А Сара, разозлившись, что ее вынудили солгать, прекрасно понимала, что Хенли не сможет тягаться с графом Мелфордским ни словесно, ни физически, и уже представила себе самое ужасное – лорд вызывает строптивого мистера Хенли на дуэль. Этого нельзя было допустить.
Чарлз Хенли отступил, пробурчав что-то себе под нос, а Сара подала руку лорду.
– Мисс Оден, позвольте мне представиться… – произнес он как ни в чем не бывало.
– Я уже знаю, кто вы, – прервала она его, стараясь контролировать себя, хотя ей хотелось выпалить в лицо этому наглецу, что она его узнала.
Он, кажется, слегка удивился.
– Я польщен, сударыня, такой честью, – сказал он, поклонился и повел ее в круг танцующих. – Надеюсь, вы примете мои извинения по поводу столь позднего прибытия. Семейные дела задержали меня дольше, чем я ожидал.
Саре едва хватило сил, чтобы кивнуть в ответ, и последующие несколько минут она старалась не думать о нем и сосредоточилась на танце, чтобы не сбиться.
– Почему вы хмуритесь? – спросил он наконец. – Это не было уж таким преступлением!
Голос был полон насмешливого участия. Наглец! Он откровенно подтрунивает над ней, зная, что она не может ответить ему так, как он этого заслуживает.
– Ваш поступок не заслуживает снисхождения, – сказала она, бросив на него хмурый взгляд. – Ведь мистер Хенли не может с вами соперничать, и вы это знаете. Непростительно извлекать выгоду для себя из его покладистости и неопытности.
