– О-о-о… болваны несчастные, – пробормотала она, угрожающе прищурившись. – Дайте мне разобраться с вами, и тогда посмотрим, как вы будете смеяться.
Прошедшая ночь подарила больше, чем может желать любая девушка. Незнакомец научил ее таким вещам, о которых она никогда не знала, подарил ей невообразимое наслаждение. Губа Эйтин задрожала, когда она вспомнила, как изысканно, необыкновенно он ласкал ее своими руками и ртом, жаром опаляющим ее плоть. Как глубоко он был внутри ее. Как она была частью него. Все чувства и эмоции, которые он пробудил в ней.
Не было ничего, что бы Эйтин от него утаила. Беззащитная, она отдала ему свое сердце.
А потом проклятый ублюдок разрушил красоту их отношений, назвав ее Тамлин!
Это было как нож в сердце. Она посмотрела в лицо боли и правде. Не оставалось никаких сомнений в том, что ее незнакомец знает Тамлин, питает к ней глубокие чувства.
Любит ее.
Эйтин проглотила подступившие слезы, руки задрожали, и она с трудом подавила порыв расплакаться. О, могла ли ее жизнь запутаться еще больше? Сделав глубокий вдох, Эйтин переплавила боль в гнев.
– Откуда вы его похитили? – Эйтин бросилась в атаку прежде, чем идиоты поняли, что она в ужасном настроении. Троица имела склонность разбегаться, словно крысы, когда она хотела устроить им взбучку, поэтому Эйтин остановилась прямо на пути их бегства. Эти несчастные олухи даже не заметили ее кипящей ярости.
Хью сел боком в хозяйском кресле, свесив ноги с подлокотника. Его ореховые глаза смотрели на нее безо всякого выражения. Льюис и Дьюард повторили его действия. Все трое невинно улыбнулись и переспросили в один голос:
– Кого?
– Прекратите прикидываться простаками, кретины. У нас только один незнакомец, которого вы притащили в Лайонглен и сгрузили на мою кровать. – Подбоченившись, она просверлила их гневным взглядом. Краем глаза заметила Эйнара, пытающегося незаметно ускользнуть. – Не смей уходить, Эйнар. Ты должен был проследить, чтобы они в точности выполнили мои указания. Сядь! – Она указала на скамью.
– Слушаюсь, принцесса. – Кающийся, он попытался сделаться в два раза меньше, когда подошел к скамье и сел.
При его размерах это выглядело настолько комично, что Эйтин с трудом сдержала смешок и рявкнула:
– Не называй меня принцессой, Эйнар!
Пристыженно понурив голову, он кивнул:
– Как вам будет угодно, принцесса Эйтин.
Она обреченно выдохнула.
– Я не хочу, чтобы ты называл меня «принцесса Эйтин», я приказала вообще не называть меня принцессой.
– Слушаюсь, принцесса, – пророкотал он, а трое дурачков-братьев захихикали и подтолкнули друг друга.
– Ох, ладно, не важно. У меня нет времени спорить о том, чему ты не научился за десять лет. Мне нужно знать, где вы нашли этого мужчину. Он воин. Я осмотрела его одежду, она принадлежит человеку знатного происхождения. Так откуда же вы, олухи безмозглые, украли его?
Трое братьев посмотрели друг на друга и закатили глаза, стараясь не рассмеяться. Дьюард пнул Льюиса, предупреждая, чтобы тот молчал. Естественно, Льюис не остался в долгу и пнул брата еще сильнее. Затем внезапно они накинулись друг на друга, а Хью покатился со смеху.
– Ох, сестра, это была славная ночка! – Хью растянул рот до ушей. – Мы устали, но Динсмор и его дружки наверняка валятся с ног. После того как все ночные горшки были опустошены, мы забросали их камнями, недостаточно большими, чтобы причинить вред, но вполне приличными, чтобы здорово досадить им, ведь Динсмор приказал не выпускать стрелы в ответ. Кэмпбеллы в конце концов отъехали и поднялись на холм, к шатру Динсмора. Пока они влезли в ручей, чтобы отмыться от какашек, мы отвязали их лошадей. Долго им пришлось собирать их. А потом, пока слуги спали, мы разрезали веревки шатра. Вся эта штуковина рухнула прямо на голову Вонючке Динсмору. Ох, как же он орал, как ругался! Пока его люди пытались вытащить его из-под шатра, мы опять отвязали и разогнали их лошадей.
В ярости сузив глаза, Эйтин резко развернулась к Эйнару.
– И ты позволил им сделать это? Их же могли ранить, убить, что, если бы лакеи Динсмора взяли в руки оружие? – Она вскинула руки, когда Эйнар повесил голову. – Ой, не знаю, зачем я напрасно сотрясаю воздух.
– Прости, принцесса.
– Сестра, перестань отчитывать Эйнара. Кэмпбеллы не могли взять в руки оружие. Они не сделают ничего, что могло бы расстроить тебя. Потому-то так забавно поиздеваться над ними. – Хью улыбнулся и поднес ко рту кубок с элем.
Когда Дьюард и Льюис повалились на пол, все еще мутузя друг друга, она зыркнула на Эйнара и указала на дерущихся. Он тут же ухватил их за пояса, поднял и опустил на скамейку. Оба брата бросали на Эйнара и друг на друга разъяренные взгляды.
– Хватит! – рявкнула Эйтин голосом, который приберегала как раз для таких случаев. – Я хочу знать, откуда вы похитили воина… немедленно. – Эйтин топнула ногой, чтобы сосредоточить их внимание, но невнятное бормотание и пожатие плеч были единственными ответами, которых она добилась. – Вы нашли его в Гленроа. После того как я запретила вам ехать туда, вы отправились на праздник костров и похитили оттуда мужчину. Так было дело?
Услышав ее умозаключения, братья вытаращили глаза. Хью нахмурился.
– Так нечестно, Эйтин. Ты обещала никогда не пользоваться своим даром ясновидения и не копаться в наших головах. Нехорошо залезать в мысли человека без его разрешения.
– Мне не нужны особые приемы, чтобы догадаться о ваших идиотских действиях. Рыцарь назвал меня Тамлин. Это сказало мне все. Он из Гленроа.
– Эйтин, мне надо отдохнуть. – Льюис потер глаза. – Кузина Тамлин не будет скучать по нему. У нее уже есть один такой.
– Такой? – в замешательстве переспросила Эйтин.
– Мы позаботились, чтобы ты получила того, кого нужно, – Дьюард серьезно взглянул на нее, словно ожидая похвалы.
Льюис вздохнул, потом поправил одежду, помявшуюся в драке с Дьюардом.
– И заметь, это было нелегким делом. Там все прямо-таки кишело драконами.
Боясь, что они чересчур увлеклись элем, она постучала ногой, показывая, что ее терпение на исходе.
– Объясните насчет драконов. И посмейте мне только сказать, что это Дракон Шеллона – норманнский воин, которого Эдуард Длинноногий послал предъявить права на Глен-Шейн. Конечно, даже вы трое не могли пойти на такое безрассудство и украсть его?
Она пошатнулась, почувствовав дурноту от последствий их глупых действий. Замышляя этот план, она всего лишь стремилась упростить свою жизнь, обеспечить себе хотя бы малую толику уверенности в будущем. И вот теперь все это оборачивалось кошмаром, в результате которого она может оказаться в Белой башне, узницей короля.
