Лила принесла корзинку для пикника и расстелила на снегу одеяло. Броуди нисколько не противился этому. Он вырос в здешних краях, но никогда не был на зимнем пикнике.
Собрав еловые ветки, Броуди развел небольшой костер. А затем, сидя у костра и почесывая собаку за ухом, попивал горячий шоколад и поедал предложенные ему бутерброды и печенье.
— Смешно, — сказала Лила, — но я никогда не бывала в таких условиях.
— Во Флориде явно не организуешь пикник на снегу, — заметил он, и она показала ему язык.
— Я имею в виду поездку за елкой. Во Флориде не отыщешь живой ели. Моя мама всегда наряжала искусственную елку, но оставляла ее в гараже, потому мне она не нравилась.
Броуди, не сдержавшись, спросил:
— Вы приехали сюда потому, что вам не хватало живых елей?
— Не смейтесь надо мной. Хотя, возможно, и из-за этого. Я помню, как приехала в этот городок на Рождество в десятилетнем возрасте. В каждом доме наряжали живую елку, и шел настоящий снег. Я запомнила именно это. Все казалось мне таким настоящим.
— Тогда я не понимаю, зачем вы так настаивали на возвращении в парк эльфов. Они ведь сделаны из металла.
Она улыбнулась:
— Когда мне было десять лет, эти эльфы казались мне настоящими. Я любила их.
— Вам нравится жить в вымышленном мире? Казалось, она обиделась:
— Я предпочитаю считать этот мир волшебным. Разве вы можете объяснить логикой абсолютно все? Вы не верите в чудеса под Рождество? Броуди помолчал, потом произнес:
— Недавно мне пришлось арестовать девочку, которая украла видеоигру, чтобы подарить ее своему брату на Рождество. Эта игра была не по карману ее родителям. Меня удивило, что она ничего не взяла для себя. Мне приходилось арестовывать девочек, которые таскали из магазинов помаду или духи, но все это они брали исключительно для себя. В тот раз все оказалось иначе. И все равно мне трудно назвать подобный поступок рождественским чудом. Извините.
Произнося это, Броуди рассчитывал на то, что Лила очнется ото сна и посмотрит вокруг иным взглядом. Однако вместо этого он отчасти раскрыл перед ней свою душу.
— Ох, Броуди, — произнесла она. — Ох, Броуди.
Он рассердился на себя за подобную откровенность, но еще больше за то, что в этот момент чувствовал. Броуди не испытывал подобных ощущений с тех нор, как умершего брат.
Он намеренно, ответил так, будто совсем не понял сожаления Лилы.
— Я знаю, что ужасен. В подтверждение этому ежедневно получаю гневные письма.
— Я не говорила, что вы ужасны. Мне просто жаль ту маленькую девочку.
— В этом-то и дело, Лила. Реальная жизнь резко отличается от той фантазии, которую вы привыкли лелеять. Я имею в виду эльфов в парке, фиолетовую рождественскую елку в витрине, «Заснеженную гору».
— Елка в витрине моего магазина не фиолетовая, а цвета лаванды! — делая вид, что не понимает его, ответила она.
— Какая разница?! — рявкнул он.
Итак, возможность восстановить взаимопонимание исчезла. Сочувствие во взгляде Лилы пропало. Броуди засыпал снегом костер. Пикник, который так хорошо начинался, закончился отвратительно.
— Погода меняется, — сказал он. — Мне нужно погрузить елку в грузовик, а потом будем спускаться с холма.
Пока Броуди грузил елку, Ворчунья гонялась за сосновой шишкой, которую бросала ей Лила. На какое-то мгновение Броуди показалось, что, возможно, Лила права, вот так непринужденно радуясь жизни. Но нет, они с ней слишком разные люди.
— Значит, Рождество в «Заснеженной горе» состоится, — сказала Лила, когда елка была погружена. Казалось, что она по-прежнему хочет поднять Броуди настроение.
Он заметил, что Ворчунья устало лежит у ее ног. Нагрузка, которую она получила, была большой даже для здорового пса.
— Нет, — мрачно заметил он. — Просто в жизнь воплотится фантазия Лилы Грейнджер. Для девочки, которая украла игру для своего брата, ничего не изменится.
И моя собака скоро умрет, подумал он, и никакие чудеса не спасут ее.
— Знаете что? — сказала Лила. — По-моему, вы способны заразить своей мрачностью, как вирусом, любого, кто окажется рядом с вами.
В ответ Броуди потребовал, чтобы она поживее усаживалась в грузовик.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Лила была озадачена столь быстрой сменой настроения у Броуди Таггерта. Она уже начала думать, что зря затеяла эту поездку за елкой.
— Вы считаете, что негуманно рубить живые ели для Рождества? — спросила она, когда молчание по дороге домой затянулось.
— Негуманно? — он казался удивленным и рассерженным. — С точки зрения экологии, возможно, и негуманно.
— А мне кажется, что негуманно выглядит клонирование людей.
— Я считаю, что для сохранения экологического баланса искусственные елки лучше, — ответил он.
— А вы не задумывались над тем, какой ущерб наносится экологии при производстве искусственных елей? Ведь в воздух выбрасывается огромное количество токсичных веществ. Кроме того, люди начинают привыкать к тому, что искусственные елки могут быть голубого, розового или белого цвета, но никак не зеленого.
Броуди упорно молчал, держа руль обеими руками. Снегопад становился все сильнее.
Лила поняла, что он намеренно держится враждебно по отношению к ней. Это означает только одно: Броуди неравнодушен к ней.
Грузовик въехал на крутой подъем и начал буксовать.
Лила от неожиданности ахнула, и Броуди мельком посмотрел на нее.
— Дорога немного скользкая, — спокойно произнес он. — Не о чем беспокоиться.
— Так будет продолжаться в течение всей зимы? — спросила она, наблюдая за тем, как он ведет грузовик. — Если да, то я опасаюсь усаживаться за руль.
— Дядя даст вам несколько уроков зимнего вождения, — сказал Броуди.
Лила глубоко вздохнула и снова ахнула, когда колеса грузовика начали буксовать. Ее сердце билось настолько учащенно, что, казалось, выпрыгнет из груди.
— Извините, — пробормотала она, поймав на себе вопросительный взгляд Броуди. — В прошлом году я побывала в автомобильной аварии, так что теперь побаиваюсь водить машину.
Если бы Броуди попросил ее рассказать об аварии, она тут же выложила бы ему всю историю с подробностями.
— Я давно догадался, что с вами произошло что-то неприятное.
— Мой дядя что-нибудь говорил об этом? — изумленно спросила она.
— Нет, я сделал подобный вывод, увидев количество замков на вашей двери.
Да уж, от Броуди ничего не скроешь. Однако в его голосе не было осуждения, поэтому Лила успокоилась.
