Книга Ныряльщица за жемчугом - Анна и Сергей Литвиновы

Из академического дома Надя и Полуянов вышли в молчании.

Митрофанова демонстративно избегала Диминого взгляда. А по ее нарочито прямой спине и поджатым губкам журналист понял: разобижена не на шутку. Хотя что он такого сделал? Ну, поддержал светскую беседу, сказал красотке-шоколадке пару комплиментов. Любой бы мужик на его месте точно так же себя повел. А Надька, похоже, себе напридумывала, будто они с Изабель чуть не жениться собрались. Дима, может, от подобной перспективы и не отказался бы, но только аппетитная штучка явно приучена к мужикам с куда большей мошной. К таким, кто может ей салон красоты купить. Но управляет-то Изабель своим салоном сама. Как, интересно, справляется? На бизнес-леди она совсем не похожа.

Хотя кто знает, как оно на самом деле. Вон, Митрофанова раньше тоже маскировалась. Притворялась глупышкой, влюбленно хлопала глазищами, восклицала: «Какой ты умный, Димочка!» А сейчас, когда много лет совместное хозяйство ведут, да еще жилье решили общее покупать, стала истинное лицо являть. Все требует от него чего-то, а восхищается — только в постели, да и то не каждый раз. Спасибо, хоть уют блюдет и кормежка по-прежнему на уровне.

Умом, конечно, Дима понимал, что Надя — отличная ему пара. Когда он одряхлеет, можно не сомневаться: стакан воды всегда поднесет. Но только насколько ярче, свежей и интереснее было бы просыпаться по утрам с очаровательной мулаточкой…

— Дима, а тебе не показалось, что Изабель что-то беспокоит? — выдернула его из сладких мечтаний Митрофанова.

— А?

— Ну, глаза у нее встревоженные, и вид — знаешь, как у ребенка, когда он знает какой-то секрет и аж разрывает его, так хочется выболтать.

— Да я как-то ей в глаза не смотрел, — признался Полуянов.

— Действительно, зачем смотреть девушке в лицо, коли у нее ноги от ушей и бюст четвертого размера? — съехидничала Надя.

— Брось, Надька! — Полуянов притворился, что сердится. — Не интересуют меня ее ноги. А лучше твоего бюста нет ничего в мире, ты прекрасно об этом знаешь.

Митрофанова — довольная! — зарделась, но причитать не перестала:

— Все-таки нехорошо у меня на душе… Чувствую, какой-то подвох с этой квартирой!

— По-моему, все идеально.

— Нет. Слишком все хорошо.

— Ну, Надька, — покачал головой Полуянов, — на тебя не угодишь!

— Надо бы эту Изабель досконально проверить, по каким-нибудь базам пробить, — задумчиво сказала Надя и, искоса взглянув на Полуянова, добавила: — Но просить тебя я не буду. Боюсь, чтобы твоя проверка в чужом будуаре не закончилась.

— Не волнуйся. Она не в моем вкусе, — фыркнул Дима.

Обнял подругу и крепко поцеловал.

Полуянов, грешным делом, красотку Изабель вспоминал, особенно по ночам. Но на работе ему было не до мечтаний. Планерка, письма, звонки. Большая статья идет в завтрашний номер, а «главнюга» очередной заголовок забраковал, надо срочно придумывать что-то «более в русле, поспокойнее»… То есть — беззубое. Дима заперся в кабинете, заварил себе кофе, но инициировать мыслительный процесс не успел — зазвонил внутренний телефон.

— Полуянов, — послышался сердитый голос секретарши главного Марины Максовны, — тебя дама требует. Сколько можно?..

— А что делать, когда поклонницы прохода не дают! — снахальничал журналист.

— Мадам сказала, она не поклонница. Якобы ты у нее квартиру покупаешь.

— О, Изабель? — встрепенулся Дима. — Да, конечно! Соединяйте!

— Слушаюсь, — усмехнулась умудренная годами секретарша. — Только передай своей подружке, чтобы в приемную главного редактора больше не звонила.

А Полуянов, откашлявшись, приготовился подбавить в голос тепла и бархата. Настроился впечатлять, очаровывать, веселить. Однако все усилия пропали втуне. Прекрасная мулатка заполошно затараторила:

— Дима, как хорошо, что я вас нашла! Я еще вчера хотела визитку попросить, да при Наде постеснялась. У меня к вам дело. Очень срочное, важное. Я, мне… мне не к кому больше обратиться! Просто глас божий, что вы журналистом оказались, к тому же моим любимым. Вы можете прямо сейчас со мной встретиться? Я тут рядом, почти на улице Правды!

Приятно, конечно, слышать нежный, умоляющий голосок. Однако мудрая Надька вчера вечером, словно бы между делом, сказала:

— Ох, не завидую я окружению Изабель!

— Это почему еще? — удивился Полуянов.

— Типичная иждивенческая порода. Такие только и ищут, к кому бы прилепиться и соки высасывать. Чтобы на нее спину гнули, а она на шее сидела, ножками болтала.

Кто знает, права ли ревнивая Митрофанова, но решать проблемы Изабель Полуянов не слишком хотел. Своих хватало. Поэтому достаточно сухо произнес:

— Вы хотите что-то по поводу квартиры со мной обсудить?

— Квартиры? Какой квартиры? — опешила красавица. — Тут со мной такой ужас происходит! Просто кошмар! Реальный! — Она всхлипнула и жалобно добавила: — Я вас очень прошу. Пожалуйста, помогите мне. Или просто хотя бы скажите, что я дура, что мне все чудится!

Полуянов покосился на монитор, где немым укором висела «безголовая» статья. Заголовок пришел в голову сам собой. Журналист быстро напечатал вверху страницы: «ПОМОГИТЕ!» НА ТИХОЙ УЛИЦЕ».

А что? Вроде неплохо.

— За вами «хвоста» нет? — строго проговорил он в трубку.

— Что? — растерялась Изабель.

— Шутка. Через полчаса в кафе напротив редакции. Подойдет?

— Ох, Дима! Спасибо, спасибо вам огромное! — обрадовалась она.