Виктория стоит у входной двери, едва переступив порог. У нее длинные темные вьющиеся волосы, а через плечо переброшена белая холщовая сумка с кожаной отделкой. На Виктории светлая летняя скроенная по косой юбка из тонкой ткани. Крошечная бирюзовая кофточка с жемчужными пуговицами небрежно наброшена поверх маечки. Длинные загорелые ноги оканчиваются белыми сандалиями, украшенными блестящими камнями на больших пальцах. У нее орлиный, почти мужской нос, губы не накрашены. Совершенно очевидно, что Викторию отличает как серьезность, так и красота, — сочетание, перед которым трудно устоять. «Интересно, где она будет спать?» — думает Сидни.
Виктория обнимает миссис Эдвардс. Следует замысловатая и излишне сентиментальная процедура знакомства с Венди и Артом, которые, похоже, заразились лучезарной улыбкой хозяйки. Виктория протягивает им длинную прямую обнаженную руку, запястье слегка согнуто, как будто для того, чтобы привлечь к себе другого человека. Этот изумительный жест вызывает у Сидни восхищение.
Сидни ожидает, скрестив руки на груди.
— Ты ведь помнишь Джули, — говорит миссис Эдвардс.
Виктория мимоходом обнимает девушку и в процессе встречается взглядом с Сидни. Сидни улыбается и делает шаг вперед, протягивая ей руку.
— Меня зовут Сидни Скляр, — говорит она.
— Сидни здесь ради Джули, — быстро произносит миссис Эдвардс, демонстрируя ошеломляющую бесцеремонность, которую мистер Эдвардс тут же стремится загладить.
— Ради всех нас, я надеюсь, — говорит он.
Миссис Эдвардс этого как будто не слышит. Воцарившееся на мгновение неловкое молчание нарушает вовремя подоспевший Бен.
— Я отнесу это наверх, — говорит он, показывая на сумку Виктории.
«Куда именно?» — думает Сидни.
Виктория бормочет невнятные извинения и выскальзывает из окружившей ее толпы. Хоть она и согласилась ехать на автобусе, но, судя по всему, не смогла воспользоваться предоставляемыми этим видом транспорта удобствами.
Из расположенной рядом ванной комнаты доносятся журчание, отчетливый вздох облегчения и шорох разматываемого рулона туалетной бумаги. Чтобы заглушить эти звуки, мистер Эдвардс откашливается, а затем сморкается в белый носовой платок, который всегда носит в заднем кармане брюк.
— А вы быстро доехали, — обращается он к Джеффу.
Сидни обнаружила прискорбную акустику ванной комнаты на первом этаже вскоре после приезда к Эдвардсам и с тех пор тщательно избегала пользоваться ею.
Когда Виктория возвращается к собравшимся, она застенчиво улыбается. Она направляется к двери, ведущей на веранду. Джефф идет за ней.
— Бог ты мой! — восклицает она, восхищаясь видом, который, должно быть, видела уже тысячу раз.
Стоя в прихожей, Венди и Арт, а также миссис Эдвардс изучают узкую спину Виктории.
— Она прелестна, — говорит Венди.
— Красотка, — соглашается Арт.
— Мы с Марком надеемся, что либо на этих выходных, либо на следующих… — доверительно шепчет миссис Эдвардс.
— Помолвка? — интересуется Арт.
— Правда? — изумленно спрашивает Джули.
Миссис Эдвардс бросает встревоженный взгляд на дочь, о присутствии которой, видимо, забыла. Она прижимает палец к губам, призывая Джули к неразглашению тайны.
Сидни тоже не может оторвать глаз от прелестной женщины в дверном проеме. Что может не нравиться в Виктории? Или, скорее, в Вики, которая нисколько не напоминает свое компьютерное изображение, несмотря на многочисленные поправки. Виртуального художника придется уволить.
Мистер Эдвардс провозглашает, что стол будет накрыт на веранде. Он удаляется на кухню, и Сидни охотно к нему присоединяется. Похоже, мистеру Эдвардсу нравится процесс приготовления пищи со всеми сопутствующими подводными камнями. Это искусство он освоил сравнительно недавно. Ее отец в Трое никогда не появлялся на кухне.
Закончив чистить клубнику, Сидни предлагает накрыть на стол, что подразумевает перетаскивание гор тарелок, стаканов и серебряных столовых приборов на круглый тиковый стол в углу веранды. Приходится иметь дело с коварной сетчатой дверью, которая норовит зацепиться за ее щиколотку. И очень важно удержать салфетки, не позволив им разлететься на свежем морском ветру.
Во время последней ходки Сидни обнаруживает, что Бен, Виктория и Джефф уже сидят на тяжелых тиковых стульях вокруг стола.
— Тебе помочь? — спрашивает Виктория.
— Спасибо, я уже закончила, — говорит Сидни.
— Тогда присоединяйся к нам, — приглашает Бен.
Сидни встречается глазами с Джеффом. Приглашение или предостережение? Прежде чем она успевает понять, момент уже упущен.
Сидни садится, хотя ей и не нравится такая арифметика. Джефф и Виктория, Бен и Сидни. Она жаждет вторжения хотя бы еще одного человека, пусть даже миссис Эдвардс (может быть, особенно миссис Эдвардс с ее талантом делать из Сидни невидимку), чтобы изменить это уравнение.
С момента прибытия Виктории Сидни отдает себе отчет в смене конфигураций. Миссис Эдвардс со сцепленными на груди руками, слегка отклонившись назад, преподносит Викторию, как если бы эта молодая женщина приходилась дальней родней королевской династии. Мистер Эдвардс небрежно обнимает за плечи Джули. Джефф сдержан, не похоже, чтобы он стремился быть поближе к своей девушке, касаться ее (может быть, они страстно целовались в «ленд ровере» по дороге с автобусной остановки). Бен с диетической колой в руке примостился на ступеньках лестницы и сверху наблюдает за происходящим.
Из-за яркого солнца темные очки являются необходимым аксессуаром во время ленча на веранде. Вся семья инкогнито. Сандвичи, которые подает мистер Эдвардс, божественны — сочетание моцареллы, помидоров, базилика и оливкового масла между ломтиками хрустящего хлеба. Миссис Эдвардс смотрит на бутерброды, которые кладет на ее тарелку супруг, как будто вопрошая: «И что я должна с этим делать?» Вне всякого сомнения, ей очень хочется разделить ломтики хлеба и выскрести только сыр, но она не может себе этого позволить в такой изысканной компании. Только не в присутствии Виктории.
Виктория уверенно поддерживает разговор о бейсболе, об острой миелоидной лейкемии и обанкротившемся ресторане на Сейнт-Ботольф-стрит. Бен заметно приободряется при упоминании о возможном появлении на рынке нового объекта недвижимости.
Сидни через стол наблюдает за Джули. Девушка выглядит подавленной. Возможно, она видит в Виктории женщину, которой ей никогда не стать. Может быть, она недовольна тем, что кто-то предъявляет права на ее брата. Или все дело в том, что она уже представляет, как все разбегаются по своим делам, так и не взяв ее с собой? Сидни решает после ленча пригласить девушку на прогулку.
Сидни редко прямо говорят о намечающихся в семье мероприятиях. Предполагается, что она сама сделает выводы, собрав в течение дня достаточно информации: глядя на дополнительные пакеты с продуктами на кухонном столе, из обрывков разговоров или еще более тонких намеков (таких, как второй душ миссис Эдвардс в три часа, чтобы к вечернему застолью у нее были свежевымытые волосы).
