Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 42
– Мы же договорились, что ты будешь есть на кухне.
– Я же не ем, я перекусываю, мама, – бросила она на лету Ларе.
– Ты не забыла, что скоро придут гости, нам надо накрыть на стол.
– Да, конечно, я помню! – вернулась уже через две минуты с кружкой молока и пакетом печенья в свою комнату Фортуна.
– Низкая позволяет подчеркнуть динамичность и глубину этого сюжета, – вернулась она в свою комнату и отправила ответ на вопрос.
– Поела?
– В процессе. Печенье овсяное будешь?
– Не, не люблю есть на лекциях. Чувствую себя как в университете, руки чешутся взять в руки конспект.
– Ладно, потерпи еще немного: дальше идут портреты.
– Это не портреты, это парижане.
– Надо было снимать ближе.
– Ближе страшно, не все же любят, что тебя снимают.
– Ага, поэтому много лишнего в кадрах. Со светом тоже беда, надо, чтобы он падал сбоку или сзади. Там будут лучше видны черты и характер, – осторожно кусала печенье Фортуна, чтобы то не крошилось.
– Понятно, но мне-то некогда было думать о свете.
– Думать необходимо. Умная должна быть фотография.
– Ладно, кончай, меня и так все бесят. Сейчас и ты попадешь в их число. Я на всех ору, на родителей, на друзей и особенно на себя. Не знаешь, в чем причина?
– Может, заслужили?
– Кончай язвить. Везде мерещится бардак, меня все раздражает, особенно близкие, им больше всех достается.
– Как же Париж?
– А что Париж?
– Можно же жить впечатлениями.
– Слушай, давай без эзотерики. Лучше скажи, что это?
– Забей. У меня тоже такое бывает.
– Может, осеннее?
– Может, оттого, что спишь одна, – попыталась поднять настроение подруге Фортуна, откусывая очередное печенье.
– Опять смеешься?
– Нет, я читала про гормональные сбои, такое случается, – уставилась она на висящий в ее комнате большой плакат группы Placebo, по которой она когда-то сходила с ума.
– Этого только не хватало. А у тебя как с этим?
– Ты представляешь, он поцеловал меня, – внимательно рассматривала она одного из участников группы, задаваясь вопросом: «Что я тогда в нем нашла?»
– Кто?
– Оскар. Помнишь, я тебе рассказывала.
– Ты серьезно? И как это было?
– Будто и не было вовсе, а так – легкая фантазия на тему «Красавица и Чудовище».
– Что же дальше, страшно хочется знать?
– И мне страшно.
– Ну расскажи.
– Все пока, была еще sms-ка. «Каждый день я вдыхаю твой космос, чтобы ярче горели звезды», – нашла sms-ку в телефоне Фортуна.
– Красиво. Что, поцеловал и уехал? Где это было?
– Дома. Он приезжал к нам в гости.
– Дома? С ума сойти. А родители?
– Они не знают. Родители – это бонус к моему существованию. Живут себе. Папа на севере, мама на кухне, – вытерла рукой усы от молока Фортуна. – Никому нет до меня дела.
– Теперь уже есть. Ну отец же приезжает, наверное, иногда?
– Да, конечно, приезжает со своими тараканами. Вечно чем-то недоволен. Постарел, что ли? Раньше с ним веселее было. Может, это я сильно изменилась в его глазах, оттого, что мало общаемся.
– Он же у тебя парашютист?
– Да, все время обещает меня с собой взять. Но дальше обещаний пока не прыгнуть.
– А ко мне сегодня клеился один дед.
– Дед?
– Да, именно дед, давай я тебе перезвоню, расскажу. Это словами не описать. Через минуту Вика позвонила.
– Алло!
– Да, слышу тебя.
– Так вот, он присел ко мне рядом на скамейку в тот самый момент, когда хотелось побыть одной, и начал грузить вопросами:
– Вы знаете кому этот памятник? – и сам себе отвечает: – Кутузову.
– Спасибо, я не знала. Они все такие похожие.
– Я бы мог вам много рассказать об этом городе и проводить по заповедным уголкам, – прошамкал он своими сухими губами и поправил седые усы. Хотите?
– Нет.
– А чего вы хотите?
– Я хотела бы посидеть одна молча.
– А как вас зовут?
– Не Лолита, – уже начала я понимать, к чему он клонит.
– Ага, к сожительству, – засмеялась собственной шутке Фортуна. И что дальше?
– Вы не бойтесь. Я не отниму у вас много времени.
Услышав про время, Фортуна машинально посмотрела на часы в комнате, те показывали пять часов. Она вспомнила, что в пять должны были прийти гости. Она совсем забыла, что обещала помочь матери накрыть на стол.
– Как вы можете отнять то, чего у меня нет?
– Вот и прекрасно, – снова смахнул он невидимые крошки со своих усов, – продолжала увлеченно Вика.
– Что вы тут делаете, такая очаровательная? – не унимался дед.
– Платье выгуливаю.
– Так вы здесь ждете кого-то?
– Да, мужа, – неожиданно пришло мне в голову.
– Что же вы раньше не сказали? – решил он навязать мне чувство вины. – Такая молодая, уже замужем. Почему так рано вышли замуж?
– Чтобы всякие липкие твари не приставали, – поднялась я со скамейки.
– Уже уходите? Можно я вас поцелую на прощание?
– Боже упаси. У вас усы отклеятся, – не стала дожидаться я ответа и исчезла.
– Здорово ты его отшила, я бы так не смогла, наверное. И чего им неймется, пенсионерам большой любви, сидели бы внуков лучше нянчили. Слушай, к нам уже гости приехали, давай я тебе позже перезвоню или завтра, – услышала Фортуна приветственную возню в прихожей.
– Ок, давай, до связи.
* * *
Я тихо вошел в ванную. Она стояла ко мне спиной под душем, намыливая негромко Love Me Tender. Блестящая и голая, одетая в струю прозрачной бегущей ткани. Я протянул к ней руку, независимость ее тела вздрогнула от неожиданности:
– Что ты меня пугаешь? Я думала, это кто-то другой.
– Размечталась.
Я поднял с пола ее белье и, приложив к губам, демонстративно вдохнул.
– Ну, Оскар, брось – оно несвежее. Ты любишь меня? Я чистая.
– А я грязный, – обнял я ее, прямо в облегающем платье воды и проглотил в поцелуе. Через минуту она выключила душ, а я сорвал с вешалки большое белое полотенце, запеленал ее с головой, поднял на руки и понес в спальню.
Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 42
