Грищенко отлично знал, что Хомич и Кротов были друзьями.
За последние два года Хомич несколько раз пытался реабилитировать Кротова и его людей и вернуть к нормальной оперативной работе. И он давно бы сделал это, если бы не Грищенко. Это был не вопрос репутации сосланных в подвал оперов. Это был уже вопрос политики.
— Козел, — буркнул Кротов, провожая глазами Грищенко.
— Что? — фельдшер опешил.
— Я не вам, простите.
Обыск в комнате Хрыча дал многое. К обыску привлекли следака, работавшего по всей серии из 15 квартирных краж, и он безошибочно признал часть похищенного. Это была железная доказуха. Кроме того, среди вещей Хрыча нашли и золотую цепочку, которую он сорвал с изнасилованной и убитой им Риты.
Закованного в наручники Хрыча в УВД доставил наряд ППС. Сразу же прибыл работавший по мокрухе следователь из СК, чтобы закреплять материал. А вот изъятые вещдоки в УВД привезли Кротов, Лазарев и Гарин. Около дежурки Кротов увидел Рогова, который со смесью изумления и оторопи смотрел на него. По спине Кротова пробежала волна удовлетворения. Но он с достоинством прошел мимо, не удостоив Рогова взглядом.
А вечером Кротова вызвал к себе Хомич. Довольный, он подошел к оперу, разглядывая его перевязанную бинтами голову, и крепко пожал руку.
— Молоток, Сань. Просто молоток. Так держать. Ты всем показал. Все офигели сегодня от вас, даже я. Отвечаю.
— Ах, оставьте, — усмехнулся Кротов.
— Выпьешь?
— Не сейчас.
— Как хочешь. — Хомич уселся за стол. — А ко мне уже Грищенко прибегал. Желчью брызгает. «Почему они не передали информацию кому надо?!».
— А ты?
— Я ему сказал как есть. Говорю, да потому что их никто и слушать бы не стал. Напомнил, как вчера на разводе у Самого Лично ты заикнулся про гастролера. Говорю, хоть кто-нибудь Кротова всерьез воспринял, нет?
— Приятно умыть его, а?
Хомич на секунду искренне просиял:
— Не то слово, Сань. Не то слово.
А потом он перешел к делу.
— Слушай… Сколько вы уже в подвале гниете? Два года?
— И один месяц.
— Довольно долго, не находишь?
— Вить, я сейчас тебе в зубы дам, — отозвался Кротов.
— Я не к тому, угомонись. Просто сегодня вы показали, что вас рано списывать. Показали не мне, я это знаю. Показали нашему Грищенко. И показали Самому Лично.
— Ну и что?
— Теперь мой ход.
— А поточнее?
— Пойду к Шевелеву. Буду просить за вас.
Кротов скептически хмыкнул. За последние 25 месяцев он слышал это — с той или иной формулировкой — уже не раз.
Дорогая новостройка находилась в центре Степного. Длинный дом с оригинальной архитектурой и панорамными окнами на верхних этажах занимал полквартала. От других элитных новостроек эта отличалась тем, что у нее был проездной двор, поэтому кататься по нему могли все — никакой охраны, никаких шлагбаумов на входе. Поэтому появления этим утром старенькой черной «Нивы» с заляпанными грязью регистрационными номерами не могло вызвать недоумения ни у кого. Окна «Нивы» были тонированы, но не наглухо, и внимательный наблюдатель мог бы определить, что внутри сидят двое — оба на передних сиденьях — водитель и пассажир. Но такого наблюдателя во дворе не было.
Женщина вышла из крайнего подъезда ровно в 8.55. Стильно одетая и молодая, ей было чуть за 30, она двигалась уверенно. Направившись к припаркованным напротив подъезда машинам, она щелкнула кнопкой на брелоке, и габариты дорогого красного «БМВ» вспыхнули, разблокируя дверцы и снимая авто с охраны.
Женщина заметила бы, если бы посмотрела направо, как тонированная «Нива» тихонько, еле заметно начинает двигаться. Но женщина не смотрела направо, в этот момент она доставала из сумочки сотовый телефон.
До машины оставалось жалких два метра, когда женщина принялась набирать номер из памяти телефона и поднесла трубку к уху. Другой рукой она уже тянулась к ручке водительской дверцы новенького «БМВ».
Черная «Нива» вдруг резко стартанула вперед и неслась на женщину со скоростью локомотива, стремительно преодолевая разделявшие их метры. Когда женщина услышала визг покрышек прямо за своей спиной, она вскрикнула и со страхом обернулась.
Единственное, что она успела увидеть — существо в маске, сделанной из черной вязаной шапочки с прорезями для глаз. Единственное, что она успела услышать — мощный треск электрического разряда. А единственное, что она почувствовала — жуткая боль, когда электроды электрошокера в руке существа в маске впились в ее шею.
Женщину отбросило на «БМВ», она плюхнулась на крышку багажника и стала сползать вниз. Нападавший не дал сделать ей даже этого: сильные руки подхватили ее и швырнули на заднее сиденье «Нивы». Прихватив сумочку и упавший на асфальт телефон женщина, человек в маске прыгнул в машину — и «Нива» сорвалась с места.
Все похищение стильно одетой женщина заняло около 15 секунд. Даже если кто-нибудь видел это, он смог бы назвать лишь марку машины похитителей. Но наблюдателей по-прежнему не было.
Во дворе элитной новостройки, как единственное немое напоминание о произошедшем, осталась лишь кожаная женская туфелька, слетевшая с ноги похищенной в тот момент, когда ее, бесчувственную, бросили на заднее сиденье.
Полковник Шевелев выслушал Хомича, не перебивая и вдумчиво. Шевелев знал о грызне между своими подчиненными, но учитывая свой возраст и скорый выход на пенсию, не готов был радеть всей душой за одну из сторон. Однако Хомича как опера он уважал безусловно.
— В основных группах нехватки людей нет, — говорил Хомич. — Ни у убойщиков, ни в разбойной группе, ни в наркотиках. Слава богу, в управлении полный комплект. То есть, я не собираюсь предлагать перетасовать личный состав и тиснуть Кротова и его людей в одну из существующих групп. Но делать, как мне кажется, что-то надо. Даже если просто взглянуть на статистику, то мы увидим, что группа Кротова не оправдывает себя.
— Но они же работают? Раскрывают?
— Конечно, это не вопрос, Егор Ильич. Я сейчас о другом. Я хочу сказать, что в этой группе в масштабах управления смысла вообще нет. В принципе. Они занимаются мелочевкой, которой раньше всегда занимались опера с «земли», участковые и дознание. Это мелкие кражи и хулиганка.
— Америку ты не открыл, — кивнул Шевелев нехотя. — Но Витя, я надеюсь ты помнишь, о чем ты сам говорил два года назад?
— Тогда был другой вопрос, Егор Ильич. Тогда я просто хотел сохранить нормальных оперов, которым… которым просто не повезло. Можно считать это экспериментом. Мы создали группу, в течение двух лет посмотрели на ее работу. И сейчас можно смело сказать, что эксперимент был неудачным.
Хомич тщательно подбирал слова. В этот момент раздался стук в дверь, и в кабинет заглянул Грищенко.
