– Что угодно господину?
– Сладостей, свежего чая и бутылку сливового вина для моих гостей.
Олдер кинул тяжелую имперскую серебряную монету и отвернулся. Посетив Забережье несчетное количество раз, он так и не мог привыкнуть к местным обычаям, казавшимися варварскими и нелепыми любому жителю Империи. Девушка разносчица была закутана в покрывало, скрывающее ее лицо, еще на ней была надета короткая до неприличия юбочка, оставляя открытым все остальное. Не зря в городах метрополии жителей дальнего Полдня считали распутными сумасшедшими, хотя в местном климате такая одежда уже не казалась безумной. Впрочем, в открытой пустыне и мужчины и женщины носили плотные цветастые накидки, хорошо защищающие от вездесущего песка.
Свет в дверном проеме на мгновение померк, и Олдер заметил входящего в гостиницу Фабула и семенящего за ним Бинго. На генерале была надета свободная рубаха местного покроя и широкие штаны. Если бы не бледная по сравнению с аборигенами кожа и длинный меч у пояса вместо легкой рапиры, его можно было бы принять за жителя Забережья. Фабул, ловко поджав ноги, сел рядом с магом, а мгновение спустя на подушки в полном изнеможении рухнул полурослик:
– Проклятый песок! Как они живут в таком месте?
– Привыкли, и ты привыкнешь. – Фабул отстегнул меч и, по обычаю наханаров – рейдеров пустыни, – положил его у своих ног.
– Только не я! – Бинго приподнялся на локтях и снова рухнул.
– Ну а коли не привыкнешь, то потерпишь. Не вечно же нам здесь торчать и искать Рендала! – Олдер принял из рук разносчицы чай и отхлебнул из пиалы.
– Может, и не вечно, но долго – это точно. – Фабул откупорил бутылку и налил себе с Бинго. – Он, оказывается, вполне знаменитая в этих местах личность и при этом в бегах.
– Мда-а-а. – Олдер угрюмо посмотрел в пиалу. – Что наш бард натворил в этот раз?
– Ты не поверишь, – Фабул отхлебнул вина, – этот прохвост – наипервейший мошенник! Он обманул многих местных торговцев.
– Здесь, где духи пустыни… – У мага брови изогнулись дугой от удивления.
– Именно. Местный народ привык, что никто не нарушает устных договоров, а иностранные глупцы, что не знакомы с местными обычаями, учат это на своей шкуре, причем хорошо подсушенной. Так вот, наш Рендал научился составлять такие договоры, в которых можно воспользоваться разночтением и облапошить любого, а если припомнить его красноречие и способность убеждать людей… Короче, духи его не трогают, а вот местное купечество наконец-то решило принять меры и назначило цену за его голову. Как за убийцу наханара! К тому же он отказал какой-то местной девице во время Сезона Дождя, так что теперь за ним охотится еще и оскорбленный клан Тет! Точно известно, что Рендал не подался в Империю, где его уже поджидали на границе. Люди думают, что он скрывается где-то в пустыне, причем закрывшись от магического слежения.
– Та-а-ак, понятно, – протянул маг, – никак не мог представить себе таких выкрутасов от нашего Рендала. Ну, там похабные песенки петь про старину Трира или засиживаться с какими-то странными личностями, выясняя подробности привычек питания троглодитов, – это в его духе. Но мошенничество? Ну, хотя бы какие-нибудь зацепки есть, где его искать?
– Да как сказать… – Фабул тоскливо посмотрел в потолок. – В связи с наступающим Сезоном Дождей здесь ни с кем толком поговорить не удалось. Все только и готовятся к празднованию и к правлению женщин.
– За себя и говори. – Бинго наконец-то сел прямо. – Я тут связался с кое-какими деловыми партнерами… Они люди серьезные, до вечера обещали дать знать, где Рендал может находиться. Если вообще кто-либо знает. – Бинго перешел на язык ледовых варваров, на котором свободно изъяснялись его друзья, но вряд ли кто еще в гостинице. – Меня местные обычаи уже порядком утомили. Полуголые красотки, сезоны всякие, понимаешь… Варвары!
– Это мы для них варвары, мастер Бинго, – Фабул потрепал полурослика по голове, – а на самом деле их обычаи вполне разумны.
– Шутишь, что ли? – Бинго недоуменно посмотрел на генерала. – Да ведь они же сами своим бесстыдным видом привлекают к себе нехороших людей!
– Не думаю, что какой-нибудь насильник проживет в этих краях дольше минуты. Здесь сама земля защищает своих дочерей от всякого сброда. Думаешь кому-нибудь хочется стать жертвой духа земли? Жаль, что местные женщины забывают, что такой защиты у них нет за пределами их благословенной страны. Было дело, я как-то выручил одну…
– Ну а сезоны их дурацкие? – Бинго бесцеремонно прервал монолог Фабула.
– Это действительно странный обычай, – согласился Фабул.
– Ничего странного, – Олдер посмотрел на вход, где заколыхалась занавеска. – Женщины два раза в году переходят на две недели из подчиненного положения в правящее и выбирают себе мужей. Оазисы здесь расположены далеко друг от друга, путешествовать небезопасно, а к тому же во время больших дождей лучше всего зачинать детей.
– О, славная Владычица Очага! Ну не варвары ли? – Бинго только махнул рукой. – Мне их не понять.
– И не надо! Главное, не отказывай местным леди во время Сезона Дождя – это оскорбление целого клана! – сиплый голос на Имперском без малейшего акцента произнес откуда-то сверху.
Бинго вздрогнул и резко вскочил на ноги. Прислонившись к перегородке, на него насмешливо смотрел огромный человек. Про таких говорят, что их предки грешили с гигантами. Светлая кожа и пшеничная копна волос недвусмысленно говорили, что этот человек прибыл сюда с полночных земель Империи.
– А ты кто такой? – Бинго уже пришел в себя и внимательно разглядывал незнакомца.
– Торговец, звать меня Apг. Вот услышал родную речь и подошел посмотреть на соплеменников. Извиняюсь, если помешал.
С этими словами Apг кивнул головой и шагнул за перегородку. Друзья переглянулись. Поверить, что этот парень был простым торговцем, мог бы только Деревенский дурак. Все в этом человеке говорило о том, что он опасен и чрезвычайно силен. Та ловкость, с которой он подкрался, и та грация, с которой он удалился, выдавали в нем отличного воина и следопыта. Фабул сделал незаметный знак рукой, а вслух сказал на Имперском:
– Не стоило тебе, Бинго, обсуждать местные обычаи, а то тебя могут неправильно понять. – Одновременно руки генерала, скрытые от посторонних его широкой спиной, задвигались в странном ритме, складываясь в слова тайной речи, понятной во всем мире только его друзьям: «Кто это, кто-нибудь знает?»
– Хорошо, хорошо. Да кто же знает все эти обычаи? Я их по незнанию могу нарушить. – Бинго тоже включился в двойной разговор: «Я его не знаю, но он точно опасен. Что ему нужно?»
– Ну, кое-что тебе знать положено было бы, ведь ты не в первый раз здесь! Например, мужчинам, кроме близких родственников, нельзя видеть лица женщин помимо Сезона Дождя. – Олдер присоединился к своим товарищам: «Очевидно, что он имеет какое-то отношение к нам, и дал понять, что он про нас знает. Есть ли соображения, зачем он это сделал?»
