– Чужак, у тебя есть два выхода. Или ты умрешь от наших лап, или присоединишься к нам.
«Йо, как я и предполагал. Все, я попал», – обреченно подумал Ман-Кей.
– Ты несомненно украсишь нашу банду, – продолжил бурундукиборг.
«Все-таки банда, банда!!!»
– Мы слышали, как ты читаешь рэп. Это было культово.
– Да, культово! – откликнулись остальные.
У Эм Си появилась надежда. Он внимательнее присмотрелся к стоящему перед ним бандиту. Наверняка это был главный. Чип, торчащий ножками вверх, явно символизировал корону.
– Хай, народ, меня зовут Ман-Кей Эм Си. Кто назовет меня обезьянкой, пощады не проси. Читаю, читаю рэп во сне даже; сочиняю на ходу. Пощады не проси, если скажешь, что плету ерунду. А если захочешь говорить визави, то дурня не корчи – себя назови.
– Виртуоз! – восхитился коронованный чипом, другие тоже одобрительно загудели. – Кликуха моя Шершавый, «пан» лучше не говорить. Мы тут все современные парни. Ну, я главный. Почему? Потому что сбежал из города, между прочим, из столицы, и принес в нашу глушь дух настоящего расколбаса.
– Настоящего расколбаса?!
– Точно, брат! Привил ребятам электронную культуру. Трип-хоп, хаус, эйсид, понимаешь?
Эм Си, подбоченился, усмехнулся.
– Не вопрос, йо!
– Йо! – хором откликнулись бурундукиборги.
– Отличный день, ребята! – крикнул главарь.
– Да, Шершавый!!!
– А почему Шершавый? – полюбопытствовал шимпанзе.
– Из-за короны. Попробуй, погладь меня по голове.
Ман-Кей почему-то вспомнил о Колючем.
Главный сказал:
– И последнее, что ты должен знать перед тем, как принять решение: именно потому, что мы любим электронную музыку, а также верим в приход киберпространства, мы не просто бурундуки.
– Только поэтому? – недоверчиво спросил Эм Си.
– Ну, еще слово «бурундукиборги» круто звучит. Теперь все.
– И никаких микросхем в мозгах и теле? Что-то верится еле-еле.
– Вот это воображение! – рассмеялся Шершавый. – Таких устройств нет даже у людей.
– Но-но, а как же кино? – возразил шимпанзе.
– Уморил! Ман-Кей, оно на то и кино, чтобы показывать все не так, как в жизни!
Бывший циркач растерянно молчал.
– Не грузись, брат, – сказал главарь бурундукиборгов. – Настала пора посетить наш священный танцпол. Эй, ребята! Готовьте площадку. А нам с гостем – по ведру орехов!
Эм Си угрюмо поплелся за бурундуками. Надо же, напридумывал себе ужасов и испугался. Как ребенок, ей-богу!
Ехать на лошаке – это вам не пешком ходить. Еж и скунс наслаждались видами, а Иржи Тырпыржацкий неторопливо шагал между деревьями.
Иностранцы попробовали расспросить жеребчика о местном лесе.
– Я мало о нем знаю, – ответил конек. – Все-таки я не дикий, в деревне живу. По мне, так в лесу все спокойно. Лесные не трогают нас, мы не трогаем их. Конечно, случаются иногда конфликты, но ведь так везде…
– Пойми, Иржи, нам важно наладить связь со здешними зверями, – принялся объяснять Колючий. – Когда в тамбовском лесу что-то случается, весть об этом облетает округу за считанные минуты. Здешние жители помогут найти наших друзей.
– Логично, пан Колючий, – согласился лошак.
– Я знаю, кто нам нужен, – изрек Парфюмер Сэм.
– И кто? – Еж обернулся к скунсу.
– Самый главный. Местный Михайло Ломоносыч.
– О! Это вам, панове, потребно к воеводе идти, – сказал Иржи.
– У вас что же, война? – насторожился Колючий.
– Как же ж война, почему же ж война? – удивился Тырпыржацкий. – Ни-ни.
– А воевода?..
– Так то ж чин, давно принятый и учрежденный, – пояснил жеребчик. – У нас все государство поделено на воеводства.
– Ну и кто он?
– Он – бобр. Справедлив, но добр. Это все, что у нас в деревне знают о лесных соседях.
– Хм… И где его найти, тоже не знаешь? – спросил еж.
– Не-а.
– Бобры обычно строят плотины, – неопределенно высказался Сэм.
– Верно! – обрадовался Иржи. – Нам – к реке!
– И как добраться до реки?
– Просто, – ответил конек.
Колючий обиделся и замолчал. Тамбовчанин не знал, что «просто» по-польски означает «прямо».
На закате лошак вынес седоков к реке. Они очутились значительно севернее речного островка, на котором «загорали» Лисена и Петер. Решив, что ночью бобров разыскать не удастся, путники расположились на ночлег.
Утром Колючий и Сэм слегка поспорили, выбирая, куда идти. Скунс хотел отправиться вверх по течению, а еж – вниз. Иржи Тырпыржацкому было все равно, он наслаждался свободой, но в конце концов принял сторону Колючего. Коньку показалось, что ниже по течению трава сочнее.
Туда и отправились.
Случается, выйдешь из леса неприметной древней тропой, расступятся пограничные деревья, и увидишь чудесную, словно игрушечную, деревушку, или откроется вид небывалой красоты, такой, что сразу становится понятно, почему на Руси всегда в избытке водятся поэты… Ну, так это действительно у нас, в России. В зарубежье немного по-другому.
По-другому, но тоже по-своему волшебно.
Гуру Кен с братьями-енотами вышли из леса прямиком к подножию древней крепостной стены и остановились. Кенгуру будто в сказку попал. Стена, естественно, была полуразрушена, зато в проломе маячили руины самого замка. Беглого взгляда было достаточно, чтобы сказать: да, в былое время это сооружение внушало уважение. Оно и сейчас впечатляло. Мощь, разрушавшаяся веками, была утрачена далеко не вся. Одна из серых башен сохранилась почти в целости. Конечно, она сильно обветшала, остался голый камень, зато стены были по-прежнему крепки.
На седых валунах давно поселился мох, там и тут в расщелинах между булыжниками притулилась трава, кое-где на стенах чудом держались самые настоящие деревца. Внутри и снаружи замка царствовала буйная растительность. Терновый кустарник, несколько елей, лиственная поросль столпились в замке. Лес подходил к нему вплотную. Немудрено, что до руин так долго не доходили человеческие руки.
Гуру Кен различил несколько звериных троп, ведущих внутрь крепостного двора.
– Вот мы и в цитадели, – благоговейно промолвил Анджей.
– Стойте, путники! – послышался глухой суровый голос.
– Эй, мы и так стоим, – сказал кенгуру.
– Да… Э… – Чувствовалось, что невидимый страж растерялся. – Ну, так обычно говорят, когда чужаки переступают границы охраняемой территории.
