Черт возьми, да он и не знал ни одной девушки, которая его ненавидела. Брошенный Изобел вызов приятно будоражил его воображение.
— Вы меня даже не слушаете.
Леди Ашли обиженно надула алые губки и игриво шлепнула Тристана по руке.
Каково это, целовать Изобел Фергюссон, осыпающую его проклятиями?
— Мой отец говорит, что недостаток ума шотландские горцы восполняют особой жестокостью и безжалостностью. Что вы об этом думаете?
Тристан насмешливо изогнул бровь и улыбнулся англичанке. Возможно, в словах ее отца была доля истины.
— Думаю, это можно сказать обо всех, кому недостает ума. Будь он горец или англичанин.
— Хм-м, — сладко промурлыкала леди Маргарет, кокетливо потупив глаза и показывая всем своим видом, что готова сдаться, не дожидаясь штурма. — А вы жестоки, Тристан?
Достаточно жесток, чтобы отправить эту милую даму назад к отцу, отделав так, что она по крайней мере еще день не сможет ходить… или сидеть. Интересно, что бы она на это сказала? Возможно, упала бы в его объятия, желая немедленно удостовериться, что он унаследовал всю лютую беспощадность своих предков.
Тристан пробыл в Англии всего несколько дней, но успел убедиться в доступности напудренных английских леди, готовых прыгнуть к нему в постель даже без приглашения. От этих бесконечных посягательств он чувствовал себя опустошенным, как все пустые головы Уайтхолла, вместе взятые. Он легко мог бы овладеть леди Ашли прямо здесь, под огромным портретом Оливера Кромвеля, ведущего свою парламентскую армию на Шотландию. Месяц назад Тристан скорее всего одарил бы Кромвеля издевательской усмешкой, наслаждаясь Телом одной из дочерей Англии, но после унизительного отказа Изобел победы над лондонскими красавицами не доставляли ему радости. Он чувствовал себя как лев, при виде которого газели падали замертво, вместо того чтобы пускаться в бегство. Прелесть охоты в преследовании, а не в том, чтобы растерзать беспомощную жертву.
— Тристан… — Леди Ашли замедлила шаг и склонила голову на плечо своему спутнику. — Можете поцеловать меня, если хотите.
Тристан не испытывал особого желания целовать леди Маргарет, но как сказать об этом даме, не оскорбив ее?
— Знаю, мне следовало бы проявить больше благоразумия, — проворковала англичанка, обвив руками шею горца, — однако слухи о вашей искушенности в делах любви пробудили мое любопытство.
Тристан высвободился из объятий пылкой леди.
— Увы, прекрасная Маргарет. — Он поднес ее руки к губам и поцеловал, чтобы смягчить отказ. — Боюсь, от прикосновения ваших нежных пальчиков моя слава беспутного повесы рассыплется в прах.
Леди Ашли улыбнулась и покраснела, ее золотистые ресницы затрепетали. Тристан вздохнул про себя — не столько от облегчения, что его даме недостает ума, чтобы уловить истинный смысл его слов, сколько сожалея об этом обстоятельстве.
Выпустив ее руки, он заметил краем глаза огненную вспышку и, обернувшись, увидел рыжеволосую мисс Фергюссон, направлявшуюся в Оружейную галерею.
— Простите. — Тристан отступил от леди Ашли, не сводя глаз с Изобел, словно ястреб, заметивший добычу. — Мне необходимо уладить одно дело.
Следуя за Изобел, он держался на небольшом расстоянии, приноравливаясь к ее шагу. Тристан сознавал, хоть ни за что и не признался бы в этом, что желание вновь заговорить с мисс Фергюссон имело мало общего с попыткой защитить себя и свою семью. Ему недоставало легкости и непринужденности их бесед. Ему хотелось снова увидеть насмешливые искры в ее изумрудных глазах. Его приводила в изумление способность этой девушки видеть в нем лучшее, когда никто другой не давал себе труда заглянуть ему в душу.
Он бесшумно следовал за мисс Фергюссон по длинному дворцовому коридору. Изобел прошла галерею, не остановившись. Глядя на ее изящную фигуру, на плавное покачивание бедер, Тристан чуть склонил голову набок. Подол ее платья немного истрепался, но мисс Фергюссон шла мимо роскошно одетых женщин, высоко подняв голову. При виде ее горделивой осанки Тристан затаил дыхание.
Он раздумывал, как лучше приблизиться к ней, когда Изобел внезапно повернулась и смерила его яростным взглядом.
— Вы собираетесь и дальше следовать за мной, Макгрегор?
С трудом оторвав взгляд от ее округлых форм, Тристан невольно улыбнулся: голос девушки звучал воинственно, а в огромных зеленых глазах застыла настороженность. И все же Изобел показалась ему глотком свежего воздуха, без которого он задыхался.
— После того как я имел удовольствие наблюдать за вами с такой выигрышной позиции, мисс Фергюссон, — тихо заговорил он, приближаясь, — признаюсь, едва ли я смогу отказаться от этого зрелища.
Щеки Изобел вспыхнули. От внимательного взгляда Тристана не укрылась легкая дрожь, пробежавшая по ее телу: мисс Фергюссон едва сдерживалась, чтобы не сорвать со стены один из старинных мечей и не пронзить наглеца.
— А сейчас я должна затрепетать от восторга и лишиться чувств, как остальные ваши овечки? — язвительно поинтересовалась она, избрав оружием свой острый язычок. Надо признать, им мисс Фергюссон владела мастерски. — Может, они принимают вас за барана, но я-то знаю, кто вы на самом деле.
«Никто этого не знает, даже я сам», — подумал Тристан. Ему больше не хотелось поддразнивать Изобел. Ее гнев уже не забавлял его. Тристан, подобно хамелеону, с легкостью менял обличья и мог играючи изобразить кого угодно, но в душе он никогда не был безжалостным убийцей.
— Тристан!
Кто-то окликнул его из заднего коридора. Он узнал голос Мейри. Проклятие! Остальные Макгрегоры, возможно, не придали бы особого значения его интересу к Изобел, полагая, что это увлечение долго не продлится; родичи хорошо знали, что помешать Тристану невозможно, разве что связать его и запереть, но Мейрй, вспыльчивая и необузданная, не привыкла так легко отступаться.
— Приходите в королевский сад сегодня в полночь, — торопливо проговорил он, боясь, что сестра вот-вот увидит их вдвоем. — И позвольте мне доказать, что вы ошибаетесь.
Губы Изобел дрогнули; казалось, она готова была рассмеяться. На мгновение Тристан поймал себя на мысли, что отдал бы все на свете, лишь бы услышать ее смех.
— Мой ответ, — сурово отчеканила она, — тот же, что и в прошлый раз, когда вы пригласили меня на прогулку. Вы сошли с ума, если думаете, будто я соглашусь на тайное свидание со своим злейшим врагом, мистер Макгрегор. Похоже, вы законченный безумец.
Ему бы следовало согласиться с Изобел. Удовлетворить мимолетный интерес — это одно, а попытаться завоевать расположение дочери Арчибальда Фергюссона — совсем другое. За такое предательство его могли вышвырнуть из Кэмлохлина. Он не раз задавался вопросом, почему отец не сделал этого раньше: за минувшие десять лет Тристан доставил своей семье немало горя.
— Тогда придите ради ваших братьев, пожалуйста, — отчаянно взмолился он и, смягчив улыбкой свою безумную просьбу, поспешил прочь, оставив Изобел изумленно смотреть ему вслед.
