– Градиент флексуры <Флексура – коленообразный изгиб слоев, образовавшийся в результате перемещения одного участка пространства относительно другого без разрыва между ними. – Примеч. ред.> в данном регионе указывает на серьезную и к тому же происшедшую совсем недавно космическую травму.
Рош поморщилась.
– Я ничего не понимаю.
– Пространство-время деформировано в огромном диапазоне, – пояснил Ящик. – Травмированный регион занимает примерно семнадцать миллиардов километров в длину и два миллиарда в ширину. Точечный источник излучения находится в самом его центре, хотя мне не удалось пока определить, является ли он причиной флексуры или еще одним побочным эффектом. Предположительно и вполне возможно, что точечный источник и аномалия есть различные грани одного и того же феномена. Однако прежде чем я смогу сказать что-нибудь наверняка, нужно провести ряд исследований.
– Сколько?
– Все зависит от результата последнего прыжка, – ответил Ящик. – Я направляюсь на самую границу региона, который был Палазийской системой, мы выйдем из гиперпространства неподалеку от якорной точки, в которую собирались прибыть.
Предполагаю, что уровень флексуры заметно увеличится.
– И что это докажет?
– Я бы не хотел высказывать никаких предположений до тех пор, пока мы не получим конкретных данных.
– Когда это произойдет? – сердито спросила Рош.
– По моим расчетам, до прибытия к месту назначения осталось пятнадцать минут.
– Так мало?
– В результате градиента флексуры наша относительная скорость заметно увеличилась. В определенном смысле аномалия тянет нас к точечному источнику излучения.
– Все больше и больше становится похоже на черную дыру, – бросил через плечо Гейд.
– Эффект имеет отношение только к реальному пространству, – продолжал Ящик. – В гиперпространстве мы словно взбираемся вверх по склону: хотя наше движение в гиперпространстве значительно превышает скорость перемещения в нормальном пространстве, двигаться вперед становится все труднее и труднее. Я проконсультировался с Каджиком, и мы выбрали оптимальный уровень для прыжка – и не намерены его превышать.
Рош удовлетворенно кивнула. Несмотря на то что объяснения Ящика весьма туманны, она порадовалась тому, что он по крайней мере работает вместе с Каджиком.
– Я опять уловила тот след, – сообщила Майи во время паузы, возникшей в разговоре.
Рош бросила взгляд на суринку, которая вновь нахмурилась.
– Где?
– Я не уверена. Когда выходишь из гиперпространства, очень трудно сразу сориентироваться. След определенно стал сильнее, но, похоже, не ближе. Он по-прежнему не несет в себе никакой угрозы.
– А ты можешь хотя бы определить, является ли он представителем земной касты?
На лице суринки появилось беспокойство..
– Часть моего существа говорит – нет, но это какое-то... внутреннее ощущение. Возможно, Высший человек.., нет, не думаю. До сих пор я не сталкивалась ни с чем подобным.
«Солнечный Вундеркинд?» – хотелось спросить Рош, но она промолчала. Майи сказала бы. Однако ей никак не удавалось изгнать мысль о том, что какая-то сила притягивает их к себе в реальном пространстве и отталкивает в гиперпространстве. Если не беглец, тогда кто?
Рош сложила руки на груди и принялась наблюдать за главным экраном. Медленно уходили минуты, а она по-прежнему ничего не знала, и от сознания собственной беспомощности и огромности непознанного Рош хотелось кричать. Ей требуются точные ответы, а не предположения.
– Если ответы ЕСТЬ, – проговорила Майи, – мы найдем их, когда отыщем Палазийскую систему.
Прежде чем Рош успела признать справедливость ее слов, по кораблю прокатился глухой рокот, начавшийся у кормы и унесшийся к носу.
– Ну, что теперь? – с тревогой оглядываясь по сторонам, спросила Рош.
– Минутку... – проговорил Каджик.
– По правому борту зажглись красные огни, – сообщил Гейд. – Уже погасли.
– Небольшое возмущение, – сказал Ящик. – Ничего страшного.
Рош прикусила губу, дожидаясь отчета Каджика.
– Двигатель в полном порядке, – доложил наконец экскапитан. – По-видимому, мы натолкнулись на какую-то турбулентность. Возможно, гиперпространственную ударную волну.
– Снова аномалия? – спросила Рош.
– Похоже.
– Мы приближаемся к границе аномалии, – сказал ИИ. – Очевидно, следует приготовиться к турбулентности.
– Направленной против нас? – предположил Гейд.
– Нет, – ответил Ящик. – Речь идет именно об ударной волне. Турбулентность может быть вызвана аномалией только в том смысле, в каком присутствие большой массы вызывает гравитацию.
– Не сознательно направленной против нас, но симптоматичной. – Рош задумчиво провела ладонью по ручке кресла. – Для нас никакой разницы, верно?
– Не совсем, – заявил Ящик. – Если сможем найти связь между происходящим и симптомами, нам удастся разобраться в природе аномалии.
– Еще одна, – сказал Кейн, который наклонил голову, словно прислушивался.
Корабль снова издал стон, который медленно, постепенно перемещался по всему корпусу, только на сей раз громче, когда рокот достиг пика. Рош, которая изо всех сил вцепилась в ручки кресла, почувствовала легкое покалывание в кончиках пальцев.
– Нам что-нибудь угрожает, Ури? – спросила она.
– Вне всякого сомнения, давление вызвано индуцированными колебаниями в корпусе. Пока мне удается глушить резонанс.
– Сообщи, если возникнут проблемы.
– Хорошо. Если мы еще раз столкнемся с подобным явлением.
Рош взволнованно следила за продвижением корабля.
Примерно через две минуты третья ударная волна прокатилась по кораблю, на сей раз у всех, кто находился на борту, возникло ощущение, будто какая-то сила развернула их и пытается стащить с курса.
– Снова красные огни, – доложил Гейд.
Через секунду Кейн проговорил:
– Все чисто.
Рош с беспокойством ждала, что скажет Каджик.
– Никаких повреждений, – сообщил он. – На этот раз удар был намного мощнее. Чем ближе мы подбираемся к аномалии, тем сильнее сотрясения.
– Сколько мы еще выдержим?
– Если они будут усиливаться, то немного, – ответил Каджик. – Но мы подлетим очень близко к аномалии.
– Хорошо. – Рош развернула кресло, чтобы видеть главный экран. До конца прыжка осталось всего несколько минут. – Вытащи нас, как только поймешь, что нам грозит опасность. Предоставляю решение тебе.
– Понятно.
Корабль снова застонал, сначала очень тихо, но Рош все равно изо всех сил вцепилась в ручки кресла. У нее возникло ощущение, будто за спиной кто-то колотит в колокол, такой громадный, что его грохот проникает внутрь ее существа, старается раздробить каждую косточку в теле. Не успели стихнуть звуки первого набата, как ему на смену пришел следующий.
