Очевидно, такой поворот событий не имеет смысла. И как совместить все это с его преданностью Богу? Однако он не может просто перестать обращать на нее внимание, или обращаться с ней исключительно как с сестрой. Пожалуй, самым правильным шагом будет поговорить с ней напрямую. Она безусловно заслуживает этого. Он назначит ей свидание, и они поговорят откровенно. Он скажет ей прямо, что хочет получше узнать ее. Это должно поднять ее настроение. Но хватит ли у него смелости пойти до конца и сказать, что он на самом деле думает? Сказать, что в нынешнее время не стоит стремиться к романтическим отношениям?
Бак так и не разобрался, на каком решении ему следует остановиться, но одно он почувствовал совершенно определено: если он не сделает этого немедленно, он не сделает этого уже никогда. Он посмотрел на часы. Примерно половина одиннадцатого. Может быть, она уже легла спать. Бак набрал номер Стилов.
Рейфорд услышал телефонный звонок, поднимаясь по лестнице. Он слышал какие-то звуки в комнате Хлои, но света у нее уже не было.
— Дорогая, я отвечу, — сказал он. Рейфорд поспешил к своему ночному столику и снял трубку.
— Мистер Стил, это я, Бак.
— Алло, Бак! Вы как будто уже перестали обращаться ко мне «мистер». Так вы заставляете меня снова почувствовать себя стариком.
— А разве вы уже не старик? — спросил Бак.
— Не остроумно. Зовите меня Реем. Чем могу быть полезен?
— Не знаю, но могу посмотреть.
— Да нет, не надо, — ответил Бак. — Пусть она позвонит мне, когда ей будет удобно.
Он назвал Рейфорду свой новый номер телефона.
— Папа, — с упреком сказала через минуту Хлоя, — ты же знал, что я не спала.
— Но ты не откликнулась, когда я сказал, что отвечу, — возразил он, поэтому я не был вполне уверен, что ты не спишь. А ты не думаешь, что это может быть даже к лучшему? Пусть он подождет до утра.
— Ох, папа, — сказала она, — я не знаю. Как ты думаешь, чего он хотел?
— Понятия не имею.
— Ох, как мне это надоело.
— А мне это нравится.
— Да уж, тебе, конечно, нравится.
ГЛАВА 3
В субботу утром Бак отправился в «Церковь новой надежды», надеясь застать Брюса Барнса на месте. Его секретарь сказала, что тот заканчивает приготовления к проповеди, но, насколько ей известно, он хотел бы видеть Бака.
— Вы ведь входите в узкий круг Брюса, не так ли? — уточнила она.
Бак кивнул в знак согласия. Он полагал, что так оно и есть. Должен ли он считать это за честь? Как последователь Христа он чувствовал себя ребенком, который делает только первые шаги. Мог ли кто-нибудь предвидеть подобное? А кто мог вообразить, что произойдет восхищение? Он с раздумьем покачал головой. «Пожалуй, могли представить те, кто были внутренне готовы к нему», — решил он.
Узнав, что его ждет Бак, Брюс тотчас распахнул двери и обнял его. Для Бака эти объятия были пока непривычны, особенно, когда обнимались мужчины. Брюс выглядел изможденным.
— Что, еще одна бессонная ночь? — спросил Бак. Брюс кивнул в ответ.
— Зато еще один праздник встречи со Словом. Вы же понимаете, я наверстываю упущенное. Долгие годы все это было у меня, да я не пользовался. Вот, думаю, как бы мне объявить в будущем месяце прихожанам, что собираюсь отправиться в поездку. Боюсь, люди будут возражать.
— Вы боитесь что они почувствуют себя брошенными?
— Да. Но ведь я не бросаю церковь. Я буду находиться здесь столько, сколько смогу. Я уже говорил вчера вам со Стилом, что Бог возлагает на меня эту миссию — я это чувствую. Здесь есть и радостная сторона: я сам многое узнаю, многому научусь. Но вместе с тем меня это тревожит. Я ощущаю, что пока не вполне готов к этой миссии, если только Святой Дух не поддержит меня. Думаю, это часть цены, которую я должен заплатить за то, что не сразу принял истину. Но вы ведь пришли не для того, чтобы выслушивать мои жалобы?
— У меня к вам только два небольших дела, и потом я сразу же отпущу вас к вашим занятиям. Во-первых, меня ужасно мучает все то, что связано с Хетти Дерхем, все последние дни я не могу отделаться от угрызений совести. Вы, может быть, помните ее? Это бывшая стюардесса Рейфорда…
— Женщина, которую вы представили Карпатиу? Конечно, помню. Рейфорд чуть было не закрутил с ней роман.
— Да, и мне кажется, что он тоже чувствует какую-то неловкость по отношению к ней.
— Насчет него я ничего не могу сказать, Бак, но, насколько мне помнится, вы ведь пытались предостеречь ее насчет Карпатиу.
— Да, я сказал ей, что она может стать марионеткой в его руках. Но в то время я еще совершенно не представлял, кем он является на самом деле.
— Она ведь отправилась в Нью-Йорк по собственной инициативе. Это был ее собственный выбор.
— Но, Брюс, если бы я не познакомил их, он бы ее не пригласил.
Брюс откинулся назад, сложив руки.
— Так вы хотите спасти ее от Карпатиу, так что ли?
— Конечно.
— Не представляю, как вы можете добиться этого, не поставив самого себя под угрозу.
— Несомненно, она в восторге от своей новой жизни. Стюардесса стала личным помощником самого могущественного в мире человека.
— Личным помощником и, как знать, может быть, кем-то еще. Брюс кивнул.
— Возможно, это и так. Думаю, он выбрал ее не из-за ее религиозных убеждений. Так что вы намерены сделать? Позвонить ей и сказать, что ее новый босс — Антихрист и чтобы она от него бежала?
— Вот поэтому я у вас, — ответил Бак. — Я не знаю, что мне делать.
— И вы полагаете, что я знаю?
— Я надеюсь на это. Брюс устало улыбнулся
— Теперь я понимаю, что имел в виду мой бывший старший пастор, Берн Биллингс, когда говорил, что люди считают, будто пастор должен знать все.
— Так значит вы ничего не можете посоветовать?
— Это может прозвучать как банальность, Бак, но вы должны сделать только то, что должны.
— В каком смысле?
— В том смысле, что вы должны молиться, и если в самом деле почувствуете, что Бог направляет вас поговорить с Хетти, сделайте это. Но вы должны отчетливо представлять себе все последствия этого шага. Карпатиу будет первым человеком, которому станет об этом известно. Вспомните все его прежние поступки по отношению к вам.
— Да, тут много неясного, — сказал Бак. — Мне нужно каким-то образом узнать, что известно Карпатиу. Считает ли он, что ему удалось стереть из моей памяти, что я был участником собрания, как удалось в отношении остальных. Или для него не тайна, что я помню обо всем происшедшем. В таком случае мне грозят всякого рода опасности — худшие, чем только понижение в должности, перемещение на периферию и тому подобное.
