— Выходит, вы нашли то, что искали, — улыбнулся Габо.
— Не совсем так, — покачала головой Джен. — Я искала мистера Силвера, Скотта Силвера. Но, может быть, мистер Бриззел его знает?
— Вряд ли у мистера Бриззела есть друзья или приятели, — покачал головой Габо. — Если бы вы пообщались с ним, то поняли бы, что я имею в виду.
— Мне бы не помешало это сделать. Я ведь в этом доме, скажем так, нелегально. Ведь мистер Бриззел не знает, что приютил еще одну гостью.
— Думаю, он не хочет это знать, — вмешалась в разговор Кристин. — Иначе спустился бы, когда мы принесли вас с улицы. Может, он лег спать, а может, мы все надоели ему до чертиков и он махнул на нас рукой. Я бы не советовала вам искать с ним встречи.
— Но почему? — недоуменно оглядела своих новых знакомых Джен.
— Во-первых, потому что он крайне невежлив и совершенно не умеет разговаривать с женщинами, — сообщил Габо.
— Во-вторых, он выглядит так, что вы испугаетесь, когда его увидите, — опрокинув очередную порцию текилы, сообщила Кристин.
— Ну и в-третьих, — насмешливо добавила Пэм, — не будите спящую собаку. Зачем раздражать и без того нервного человека? Он и так твердил, что у него выдался инфернальный вечерок.
— Какой? — переспросила Джен.
— Инфернальный. По латыни «инферно» означает «ад», — объяснила Марта. — Так что у мистера Бриззела, судя по его словам, сегодня выдался адский вечерок. А мы, как видно, адские гости.
— Нет, я так не могу. — Джен выбралась из пледа и с мольбой посмотрела на своих спасителей. — Я ведь все время буду мучиться мыслью, что не представилась хозяину, какой бы он ни был. Если мистер Бриззел спит, я не стану его беспокоить, а если бодрствует, я объясню ему, что…
— Не ходите туда, Джен, — перебила ее Кристин. — Честное слово, вы пожалеете. Хозяин вашего «Такобризля» очень странный, нервный и невоспитанный тип. Он только испугает вас…
— Меня не так-то просто испугать, — улыбнулась Джен, поднявшись с кресла. — И потом, этот человек, какой бы он ни был, приютил нас всех у себя. А мог бы поступить точно так же, как таксист, который довез меня до развилки и выбросил как щенка посреди завьюженного незнакомого города.
Все молча уставились на Джен, переваривая то, о чем подумали впервые за этот вечер.
— А ведь юная особа совершенно права, — нарушил воцарившееся молчание Бишоп Крамер. — У мистера Бриззела, конечно, странные представления о хороших манерах, но все же он дал нам кров, еду и даже кое-что еще, — кивнул он на бутылки, красующиеся на журнальном столике. — И лично я считаю, что это вполне весомая причина для того, чтобы относиться к нему с уважением.
— Может, вы и правы, — поморщилась Кристин, — но от этого он не выглядит лучше.
— Я пойду, — решительно заявила Джен, и никто уже не стал ее разубеждать.
— Эта Джен похожа на упрямого подростка. И не только поведением, — донеслось до Джен, уже поднимавшейся по лестнице. Фраза, кажется, принадлежала Кристин.
Ну и пусть, сердито подумала Джен. Быть упрямым подростком куда лучше, чем неблагодарным взрослым.
Поднявшись на второй этаж, Джен огляделась по сторонам. Мисс Гордон сказала, что хозяин находится у себя или в библиотеке. Библиотекой, по словам мисс Гордон, была вторая комната с левой стороны коридора, а комната самого мистера Бриззела была самой последней по левую руку от лестницы.
Повертев головой вправо и влево, Джен решила заглянуть в библиотеку. К самому мистеру Бриззелу она еще успеет постучаться.
И зачем одинокому мужчине такой огромный дом? Джен, которой хватало одной комнаты для работы и отдыха, это казалось удивительной и ненужной роскошью.
Любопытно, что за человек этот Дако Бриззел?
Джен частенько рисовала мысленные портреты людей, знакомство с которыми ей предстояло в недалеком будущем. Например, Скотт Силвер представлялся ей высоким худым мужчиной, немного несобранным, но при этом вполне четко понимающим, чего он хочет от жизни. Джен далеко не всегда оказывалась права, но это не мешало ей снова и снова фантазировать о тех, кого она еще не знала.
Портрет мистера Бриззела, казалось, был уже нарисован его гостями, однако Джен до сих пор не верилось, что этот великодушный человек, собравший в своей гостиной Ноев ковчег в миниатюре, такой уж отвратительный и злобный тип.
Кристин сказала, что он уродлив. Впрочем, эта ухоженная и дорого одетая красотка наверняка относится к мужской внешности более чем требовательно. Да и потом, если даже мистер Бриззел некрасив, что с того?
Нарисовав себе портрет высокого, немного сутулого мужчины с висками, обрамленными сединой, и пронзительным взглядом темных, почти черных, глаз, беспокойного, но в глубине души отзывчивого, а еще глубже — дружелюбного, Джен постучала в дверь библиотеки.
Из библиотеки — если Джен, конечно, нашла нужную дверь, а мисс Гордон правильно расслышала ее вопрос — не донеслось ни звука. Джен постучала еще раз, и снова не получила приглашения войти.
Я просто загляну туда на всякий случай, подумала Джен и осторожно опустила вниз позолоченную ручку.
Комната, в которой горел приглушенный свет единственного бра, висевшего на стенке рядом с широким письменным столом, действительно оказалась библиотекой: кроме письменного стола в ней стояло лишь кресло, повернутое спинкой к двери, а все остальное пространство у стен занимали шкафы с книгами.
Признаков жизни библиотека не подавала, но Джен из любопытства решила осмотреть ее. Окинув восхищенным взглядом шкафы — на верхнюю полку даже самый высокий человек смог бы забраться только с помощью стремянки, — Джен подумала, что ей никогда в жизни не прочесть столько книг.
Пока она разглядывала корешки, кресло за письменным столом вдруг ожило и поинтересовалось:
— Какого черта вам тут понадобилось? Эта комната похожа на гостиную или спальню?
— Ой! — вырвалось у Джен. Она во все глаза уставилась на кресло, со скрипом развернувшееся в ее сторону.
В кресле сидел мужчина, которого Джен представляла себе таким же высоким, но вовсе не таким заросшим. Его черные, как уголь волосы почти достигали плеч, усы почти целиком скрывали верхнюю губу и плавно перетекали в щетину, которая в свою очередь заканчивалась где-то в области порядком отросших пучков волос, когда-то представлявших собой баки.
На этом обильный волосяной покров не заканчивался — у мистера Бриззела оказались весьма выразительные брови. Они нависали над глазами, подобно грозовым тучам над озерами. В самую высокую точку левой брови врезался любопытный шрам, напоминавший стрелки циферблата, которые остановились на трех часах.
Под густыми черными бровями Джен обнаружила тот самый пронзительный взгляд, но вовсе не черных, а довольно любопытного цвета глаз: они были насыщенно зелеными, почти малахитовыми. Глаза эти смотрели на Джен с таким выразительным возмущением, что ей стало немного смешно. Может быть, Кристин, которую напугала ручная игрунка, этот взгляд показался бы ужасным, но только не Джен. Она повидала на своем веку сердитых заказчиков…
