В конце концов Пэм на несколько минут выпустила Мейду из виду, поскольку увлеклась полотном некой Кончиты Сальваторе, которая довольно необычно сочетала в своей работе цвета. Собственно, Пэм полагала, что Мейда стоит рядом, поэтому спустя некоторое время обернулась, чтобы рассказать ей о необычности живописного полотна. Однако Мейды поблизости не оказалось.
Куда эта бестия подевалась? — подумала Пэм, обводя взглядом зал.
И вдруг увидела Мейду. Стоя в сторонке, она болтала с каким-то молодым мужчиной, лица которого видно не было.
Вот проныра, промчалось в мозгу Пэм. Уже кого-то подцепила! Не успела я отвернуться, как она вильнула хвостом и устремилась на поиски развлечений. Сейчас жених появится, а она...
Но неожиданно Пэм поняла, что на этот раз несправедлива к Мейде. Никого та не подцепляла, ее собеседник и есть жених. Его появления ждать не нужно, он уже здесь!
Тут Мейда перехватила взгляд Пэм и поманила ее к себе. Жениху, наверное, стало интересно, кого зовет невеста, и он обернулся...
В следующее мгновение Пэм показалось, что пол Синего зала качнулся. Голова наполнилась тихим звоном, сквозь который прорезался чей-то насмешливый голосок: «А разве Мейда не рассказывала полдня, что ее будущего мужа зовут Энди?».
Все верно, только она не называла фамилии.
У Пэм потемнело в глазах, и ей пришлось собрать все силы, чтобы не выдать своего состояния. Почти не чувствуя под собой ног, она двинулась к Мейде и Энди Рэндаллу.
— Мне здесь очень понравилось, — подойдя, услышала Пэм последнюю фразу Мейды. Увидев подошедшую Пэм, она бросила на нее заговорщицкий взгляд. — Я и Пэм то же самое сказала: как хорошо, что Энди придумал встретиться в картинной галерее! Иначе неизвестно, когда я побывала бы здесь. Вот, Пэм, видишь, это и есть мой Энди, — добавила Мейда без паузы.
И Пэм увидела, как Энди Рэндалл поворачивается к ней.
Ущипните меня! — хотелось крикнуть ей. Этого не может быть! После трех мучительных лет я наконец встретилась с Энди Рэндаллом, но лишь для того, чтобы узнать, что он женится на Мейде Фетчер, дочке фермера, выращивающего кукурузу в деревне под названием Донкиз-Брей, Ослиный крик!
В это мгновение Энди заговорил, и ей показалось, что от звуков его голоса у нее зашевелились на макушке волосы. Услышать вновь после долгого перерыва эти до боли знакомые и бесконечно родные бархатистые нотки было безумно приятно и в той же мере больно.
— Рад познакомиться, — произнес Энди. — Значит, вы и есть репетитор Мейды. Она часто рассказывает о том, как вы с ней занимаетесь.
Пэм понимала, что следует что-то ответить, но будто онемела. Энди Рэндалл стоял перед ней собственной персоной, а она все не могла в это поверить. Происходящее казалось ей нереальным.
— Постойте... — вдруг пробормотал Энди. — А ведь мы знакомы! Вы дочка кого-то из моих коллег. И познакомились мы, если не ошибаюсь, на каком-то торжестве.
— В до... кхе-кхе... в доме моих родителей, — хрипловато и взволнованно выдавила Пэм.
Зато голос вклинившейся в беседу Мейды звенел.
— С ума сойти! Ты знаком с Пэм Джонатан? — Она захлопала в ладоши. — Супер!
— Пэм Джонатан? — улыбнулся Энди.
— Да, но это фамилия матери, и... — пролепетала Пэм, однако Энди продолжал говорить:
— Ну конечно! Пэм Джонатан. Я сразу тебя узнал, только с ходу не мог вспомнить, как... Постой, мы на «ты» или на «вы»? — перебил он сам себя. И тут же добавил: — Впрочем, какая разница. Будем на «ты», идет? Кстати, если позвонишь матери или она тебе позвонит, передавай от меня привет. Ее ведь сейчас нет в городе, так что...
— Да, моя мать в настоящий момент...
— Знаю-знаю, — махнул рукой Энди. Затем окинул Пэм пристальным взглядом. — Давненько я тебя не видел. Хм, а ты еще больше похорошела... И повзрослела. Сколько же мы не виделись? — Он сморщил лоб, пытаясь вспомнить.
— Три года, — сдержанно произнесла Пэм.
— В самом деле? Хм... Значит, ты сейчас преподаешь на актерских курсах?
— Мой любимый преподаватель, — вставила Мейда, слегка подмигнув Пэм. — Ваще, Пэм молоток.
— Вообще и молодец, — абсолютно механически поправила Пэм.
— Да. Помогла мне сегодня с покупками. Видишь, сколько всего! — Мейда кивнула на пакеты и коробки, лежавшие на паркете у ее ног и находившиеся в руках Пэм. — А вот эту юбку, которая сейчас на мне, я нарочно приобрела, чтобы не идти в шортах в картинную галерею. Правда, Пэм сомневалась, стоит ли с таким количеством покупок заходить внутрь, ведь можно было и снаружи тебя подождать. Но я сказала — нет, раз уж мы здесь, надо посмотреть картины, а то когда еще выберемся...
Пэм не верила собственным ушам: Мейда все перевернула с ног на голову. Ее послушать, так она просто рвалась в эту галерею!
— Ну и как, понравилось тебе здесь что-нибудь? — спросил Энди.
— О, конечно! Еще как! — воскликнула Мейда.
Пэм заметила, что брови Энди удивленно приподнялись.
— Признаться, не ожидал. Ты случайно не шутишь?
Мейда бегло обвела зал взглядом.
— Какие шутки! Здесь так... шикарно!
Энди тоже скользнул взглядом по увешанным картинами стенам.
— В самом деле?
— Да, тут роскошно!
Уголки губ Энди двинулись вверх в едва заметной ироничной усмешке.
— Роскошно?
— Просто блеск! — подтвердила Мейда.
Пока шел этот разговор, Пэм тайком рассматривала Энди. Он ничуть не изменился — казалось, и не было этих трех лет. Светлый летний костюм сидел на нем идеально, подчеркивая ширину плеч и узость бедер. Белокурые волосы подстрижены короче, чем прежде, но челка все так же красиво ниспадает на высокий лоб. И ямочки на щеках точно такие же — появляются, когда Энди улыбается. А зеленовато-серые глаза кажутся мягкими как бархат.
Внезапно Пэм охватила тревога. Эта неожиданная встреча таит в себе большую опасность. За минувшие годы Пэм почти удалось убедить себя, что можно жить и без Энди, и вдруг он появился, будто из небытия, неся с собой все прежнее — любовь, нежность, боль, воспоминания...
Бежать, вот что нужно делать! — взвизгнул кто-то панически в мозгу Пэм. Уносить ноги, пока не поздно! Спасаться! Иначе беда!
И Пэм даже сделала движение, словно впрямь собравшись ретироваться, но в следующую минуту опомнилась. Хороша бы она была, если бы ни с того ни с сего сорвалась с места. Нет уж, лучше проявить выдержку, дождаться конца разговора, а потом спокойно и с достоинством удалиться. И путь эти двое женятся, рожают детей, налаживают быт, семейную жизнь и прочее в том же духе. Ее все это не касается.
Одного не пойму, подумала Пэм, почему Мейда называет Энди стариком? Да, он на тринадцать лет старше нее, но выглядит просто замечательно. Неужели она этого не видит? Впрочем, дело, скорее всего, не во внешности.
