Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 49
Алексей устроился поудобнее, так, чтобы ему было видна улица в зеркальце заднего обзора, слегка откинул спинку сиденья и принялся равнодушно ждать. Сафар протянул руку и со своей стороны утопил вниз все кнопки на дверях, которые открывали замки. Молча то же самое сделал и Алексей. Они были уже опытные бойцы, десятки раз участвовали в захватах и знали, что обычно водитель во время стоянки машины никогда не закрывает дверцы, если сам находится в салоне. Сколько раз они пользовались этим… обычно на легковой автомобиль «работали» трое собровцев, если позволяла ситуация. Первый на прикрытии, второй открывает заднюю дверь и блокирует водителя или пассажира на переднем сиденье, удерживая того в удушающем захвате, а третий уже надевает задержанному наручники и вытаскивает вон.
В таком «спокойном» городке, как Назрань, в 1999 году могло произойти все, что угодно, поэтому собровцы, внешне совершенно расслабленные, внимательно наблюдали за ситуацией на оживленной улице (улицу они умели «читать», но только на предмет возможной засады и готовящейся к захвату группы, в этом они разбирались) и в любую секунду готовы были применить оружие на поражение.
Они изредка перебрасывались ничего не значащими словами и постоянно оглядывались. Было тепло, светило солнце и в воздухе висела мельчайшая пыль, поднятая проезжавшими машинами. (Эта же пыль, смешанная с водой, зимой и осенью покрывала всю почву, создавая ощущение вечного, не просыхающего болота.)
Состояние улиц было отвратительное, чувствовалось, что администрации города нет до них никакого дела, и Назрань была непозволительно грязна для столицы республики. Мимо них медленно текла пестрая, не слишком разнообразная людская толпа. Вот по тротуару идут девушки в красивых платках и платьях или юбках ниже колен, симпатичные и веселые. Вот компания молодых людей с короткими мусульманскими бородками на худощавых лицах. Они идут, громко разговаривая между собой и не на кого не обращая внимания. У одного из них, крайнего справа, Алексей заметил характерную выпуклость пистолета под летней рубашкой. Еще один из этой компании, очевидно, немного поумнее остальных, несмотря на теплый день набросил на плечи пиджак, чтобы его оружия не было видно.
Сафар обернулся к Алексею, и тот понимающе кивнул.
– Наверное, уже повоевали, сволочи, – негромко проговорил Чижов и уперся ненавидящим взглядом в спину того, кто был в пиджаке. – Уверенно носят оружие, знают, что за них есть кому заступиться… боевики скорей всего.
– Наверное, – пожал плечами Сафар. – Отсюда до Чечни километров сорок по трассе, и они заезжают сюда свободно, они сейчас герои, которые отстояли свою республику от гяуров… а может, это и ингуши.
– Может быть, – пробормотал сквозь зубы Алексей.
(Оба собровца, как уже пожившие на Кавказе долгое время люди и изъездившие его вдоль и поперек, могли, конечно, отличить язык одной крупной кавказской национальности от другой и назвать место рождения человека, но вот различить родственные языки (например, ингушский и чеченский) для них было сложно.)
Алексей и Сафар фиксировали любое событие в пределах видимости, которое заслуживало их внимания. Они отслеживали все машины, которые останавливались недалеко от них, и все группы мужчин среднего возраста, проходящих мимо или находящихся на незначительном расстоянии. Все это делалось автоматически и с должным прилежанием. Формально они находились на российской территории в мирной республике, и сами они были граждане России, но вот попасть в плен (год назад двух «оперов» Управления в аналогичной ситуации захватили в этом же городе) к своим соотечественникам им совсем не хотелось. Или быть расстрелянными прямо в «шестерке».
Вот идет пожилая семейная пара. Старик, даже в теплый день, одет в старые, еще пятидесятых годов, галифе и запыленные хромовые сапоги, важно вышагивает впереди пожилой женщины с тростью в руках. На голове у него невысокая папаха, а голова женщины повязана платком. В руках она тащит тяжелый вместительный черный пластиковый пакет с надписью «БМВ» и еле поспевает за своим мужем. Она одета в темное длинное платье, и видно, что устала. Вот старик внезапно принимает решение перейти улицу как раз перед машиной оперативников. Он медленно перешагивает через невысокий бордюр и вступает на проезжую часть. По сторонам он не глядит. Тут же все движение на улице замирает. Только что несущиеся машины затормаживают с визгом колес прямо перед пешеходом, но старый ингуш даже не поворачивает головы. Не оглядывается он и на свою жену. Он медленно, шаркая ногами в высоких сапогах, наконец-то переходит улицу. Женщина с застывшим от усталости лицом идет вслед за ним, тоже не обращая ни на кого внимания. Никто из водителей не сигналил и ни одна дверца не открылась, чтобы посоветовать старику побыстрее шевелить своими «булками». Пробка образовалась изрядная, дед переходил улицу как раз там, где не было светофора, но он шел, как по тропинке, ведущей к своему дому.
Алексей усмехнулся. Вот оно, уважение к старшему. Но это на Кавказе… А что было бы в России?
Сафару он ничего не сказал. В СОБРе споры и даже размышления на тему «лица кавказской национальности и их отношение к русским или наоборот» никогда не возникали, просто хотя бы потому, что офицерам приходилось постоянно вместе рисковать жизнью независимо от национальности. Вот и сейчас кабардинец и русский, два разных человека, выросшие и воспитанные в семьях, которые отличались друг от друга во всем, кроме понятий о честности и порядочности, знали, что в случае опасности они могут рассчитывать друг на друга. Они знали это оба, поэтому проводили глазами старика, пока он не скрылся за поворотом переулка, подумали об одном и том же и оба промолчали.
Через долгий томительный час (Алексей вздрогнул) в рации резко запищал «тональник» вызова. Сафар схватил ее и поднес к своим губам:
– Слушаю, я Второй.
– Я Первый… – отозвался Зернов. – Как там у вас?
– Нормально… ты как?
– Придется еще ждать.
Если на лицах собровцев отразилась сдерживаемая досада, то в голосе Сафара она никак не чувствовалась:
– Ладно… тогда мы за водой сходим, здесь я кафе недалеко вижу.
– Давайте… и аккуратнее там.
– На связи, если что.
Зернов отключился.
– Чего они там рассусоливают? – пробормотал Алексей. – Давно бы уже все решили.
– Может, ждут кого-то…
Алексей вздохнул. Оперативная работа полна неожиданностей и случайностей, все предусмотреть невозможно, и это ожидание может затянуться на долгое время. А может, встречи не будет, и они приедут сюда еще завтра. Всего-то два часа в дороге… ерунда для оперативных машин…
– Я за водой, – проговорил Сафар и вылез из машины. Алексей последовал за ним. Оставлять своего напарника одного было нежелательно.
Они закрыли машину, перешли на другую сторону улицы и зашли в темное тесноватое кафе, в котором пахло шашлыком. В маленьком зале, в котором стояло всего пять столиков, застланных обыкновенной цветастой клеенкой, никого не было.
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 49
