Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 37
Об опасности красивых жестов
Такие люди украшают нашу жизнь. Внушают веру в великое будущее. Такие, как вчерашний пациент Вова. Гоблин высшей пробы с головы до ног. В 50 лет во рту три зуба. Один гнилой, два сломаны. Тело покрыто неавторитетными наколками. Заштрихованные перстни, кандалы, надписи типа INRI. Явно начал с малолетки. На днях в очередной раз освободился из зоны. Позавчера вечером решил нанести визит даме. Естественно — выпил. Без этого нельзя. По пути во дворе наломал букет сирени. Без этого можно, но букет цветов для любимой — тоже естественно. Обточив для удобства черенки, пару веточек воткнул себе в мочеиспускательный канал. Засунул аккуратно, не поцарапав кожу и не повредив уретру. Опыт. Хотел поразить и обезоружить даму прямо с порога. Это тебе, любимая!
Но любимая не оценила красоты жеста. Не растаяла от восторга, не отдалась прямо у дверей. Скорее наоборот. Женщина оказалась с твердым характером, без сантиментов. Сирень не любила. Жизнь научила ее жесткому обращению с нетрезвыми представителями сильного пола. Сильный пол в лице Вовы получает зверских «звездюлей». Сломан нос, ребра. Лицо превращено в сплошной синяк. Упавший Вова добивается ногами в живот. На полу разбивается его оригинальная ваза с цветами, ломаются ветки сирени. Полуживой Вова выбрасывается в окно с первого этажа и затихает под окнами.
Соседи вызывают «Скорую» только под утро — очередной посетитель известной квартиры почему-то долго не просыпается. Врач приемного отделения слегка удивлен, когда в обоссанных трусах обнаруживает осыпавшиеся цветки сирени. Но всякое бывает. Протрезвеет — сам расскажет. Но когда Вова слегка протрезвел, стало ясно, что очень ему плохо. И не от обиды и не от похмелья. Повреждено легкое, наверняка разорван кишечник.
В операционную. Разрез. Полная брюшная полость мочи из разорванного пузыря. В ней плавают щепки, обломки веточек сантиметров 5–10. В кишках множество мелких отверстий. Напоминает выстрел картечи в живот, только без следов снаружи. Местами разорвана брыжейка, множество кровоподтеков.
Очень не терпелось услышать версию случившегося от самого Вовы, когда он проснется после наркоза. Хотелось правдивости. Собственная версия катастрофы была уже разработана за 4 часа операции. И она оказалась очень близка к истине. Чтоб подогреть интерес Вовы к беседе, ему было предложено полежать до следующего утра с трубкой в трахее или ответить честно на несколько вопросов. Только да или нет. Вова заморгал. Согласен.
— А скажи, Вова, тебя женщина била?
— Да, да, — Вова снова заморгал.
— Скажи, Вова, ты сам эти ветки себе в член засунул?
Перед носом помахали пакетиком с извлеченными щепками. Вова подтвердил.
— Хотел сделать красиво? Хорошо, сейчас трубку вытащим, откашляйся. Теперь можещь говорить.
— Бля, — сказал Вова, — ведь цветы суке подарить хотел, а она, скотина… Никогда больше…
— Правильно, Вова, не надо цветы дарить тем, кто это не ценит.
Хотелось добавить, что тебе, похоже, и не придется больше дарить цветов. После такой травмы сначала попробуй выжить.
Циркумцизия[1]
Порадовал случай. Не перевелись еще мудаки на земле Русской!
Один гоблин по совету старших товарищей решил закатать шары. Куда — понятно. Якобы способствует успеху. Товарищи технику объяснили, а помочь не решились. Наркоз народный. Антисептик тот же. Мудак положил свой конец на разделочную доску, нож взял. Пытается разрезать кожу. Больно. Опять совет: «А ты порезче!» Размах. Приколотил ножом свое хозяйство к доске. Вытащить нож не может, а покачать в стороны — больно и страшно. Так и представил нам на деревянном подносе свою колбаску с ножичком.
Тут уж мы от души. Первым делом — фотосессия. Объяснили, что исключительно для учебного процесса — имеем право. Да и тебе пригодится. На память. Для фотогеничности предлагаем послать в отделение за одной из медсестер. От ее вида даже у коматозников в памперсах наблюдается шевеление.
Нож вытащить из доски труда не составило. Без наркоза. Остатки крайней плоти иссечены. Заглянул пожилой терапевт, услышав смех в перевязочной. С деланым акцентом:
— Ви што думаете, теперь это наш человек?
— Нет, это наш гоблин, наш родной. Не отдадим.
Понятно желание окружающих видеть фотографию. Убедиться в правдивости. Но во-первых, сам не снимал. Технически вооружен был слабо, да и концов покалеченных видал немало. Хотя лучшую фотку себе скачал. Не моя, а тут авторское право свято. Вдруг хозяин-хирург захочет монографию написать, на тему полового травматизма. Да и просто некрасиво, обещали.
* * *
От скуки смотрю фильм «Скала». Стареющий супермен Коннери, конечно, крут. Но у нас бывает и повеселее.
Летом во дворе суета. Очередной пациент четко спланировал побег из соседнего дурдома. Заранее выкрал психиатрический ключ. Рванул через приемный покой, через забор. Но куда в больничном халате без денег? Рассчитал, что успеет добежать до соседних жилых домов. Двери подъездов закрыты, везде домофоны. По водосточной трубе залезает на второй этаж и проникает в квартиру. Надо позвонить друзьям, а повезет — разжиться одеждой. Не учел одного — соседние дома заселены в основном работниками дурдома. И попадает он в квартиру старшей медсестры приемного отделения. Мадам так ничего, килограммов 120, к сумасшедшим привыкла. Позвонить не дала. Позвонила сама, к себе на работу:
— А что, у нас там ничего не случилось?
С ее квартиры парня забирали уже спокойного, с разбитой рожей.
Интересные имена
Читаю список. Михай Богиня Конфетовна. Естественно, цыганского племени. Странно, но ее два брата носят вполне человеческие имена: Давид и Болеслав. Соответственно — оба Конфетовичи. Старая знакомая Голубая Долоресса отдыхает. Так и не узнал, какое из слов ее имя, а какое фамилия.
Строгая мать
В приемном отделении знакомый пациент. Мужичок под 60. Не пьян, но с запахом. Впервые познакомился с ним лет пять назад, когда его матушка, старушка лет 80, проломила ему череп своим костылем. С тех пор знакомство поддерживаем, поступает к нам регулярно. Тогда мужику повезло, отделался легким порезом и потерей двух качающихся передних зубов, выбитых анестезиологом при интубации трахеи. Смог даже работать таксистом. После операции больной признался, что это мамина его так, не любит она, когда от сына попахивает спиртным. Но просил в милицию не сообщать. Правоохранители все равно интересовались, но сын маму не сдал. Сказал, что упал сам.
— Ну и что на этот раз?
— Да вот, доктор, посмотри. На этот раз ерунда.
Показывает перебинтованную руку.
— Чего, опять мать?
— Да, она, только она хотела ножом в шею, я прикрылся.
Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 37
