Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 85
– Жить вы где будете? – спросила она.
– Так у меня дом есть. Большой.
Коньяк оказался на удивление неплохим. А пирог и вовсе поразительно вкусным, Леха таких в жизни не пробовал. Наверняка это неправильно и не по-благородному закусывать коньяк яблочным пирогом, но уж больно он хорош.
Только все хорошее быстро заканчивается.
– Еще хотите? – голос Вероники Сергеевны потеплел.
– А можно?
Кара говорила, что просить добавки не принято.
– Конечно, можно. Вы вообще ужинали?
– Ага. В пиццерии.
– Господи, Алина! Ты с ума сошла тащить Лешу в пиццерию. Я же мясной рулет делала! Хотите?
Леха хотел. И мясной рулет, который полагалось закусывать тонкой сухой лепешкой с чесноком. И маринованные баклажаны… только было несколько неудобно. Решат, что Леха вечно голоден. Оно в принципе верно, как-то у него не получалось надолго наедаться. Он же здоровый. Ему много надо.
– А ваши родители в курсе? – Вероника Сергеевна села рядом с мужем, и тот обнял ее.
Странно как.
Зачем?
– Неа. Умерли. Давно уже.
Когда Леха только-только поднялся. Он собирался их переселить в хату поприличнее и в клинику отправить, чтоб закодировали. А они взяли и померли.
Назло Лехе.
– Друзей у меня тоже не особо. Так, деловые партнеры.
– Алька, а ты Дашке сказала? Надеюсь, ты понимаешь, что она захочет быть свидетельницей? И платье… мне надо платье выбрать. Ну вот как мне за три дня платье выбрать?
– Так завтра надо ко мне подъехать. Ну, в магазин. Там платьев много… подберут чего надо. Я скажу своим.
От съеденного и выпитого клонило в сон. И надо бы убираться, но Лехе лениво. Он готов дремать на этой кухоньке, где еще пахнет едой и тепло.
– Вызвать такси? – поинтересовалась Алина, пнув его под столом.
– Аля, ну какое такси? У тебя диван раскладывается.
– Но, мама…
– Не делай из меня ханжу. Верно, Боря?
Боря доразлил коньяк. И ведь доза была несерьезной, Лехе случалось принимать и больше под куда менее серьезную закуску, но тут что-то повело.
– Ты останешься? – поинтересовалась Алина тоном, который не оставлял сомнений, что не желает она видеть Леху на собственном диване.
– Ага, – ответил он. – Спасибо, Вероника Сергеевна.
Второй пинок был ощутимей первого. Хорошо, что на Альке тапочки, а не сапоги, вроде тех, с металлическими носочками, которые Кара любила.
– Ты… ты… – Алина шипела, как рассерженная кошка, тыча Лехе пальцем в грудь. – Что ты себе позволяешь?
– Успокойся, – ее хотелось сграбастать в охапку и держать, пока не угомонится. – Я просто спать хочу. Устал как собака.
– Со мной?
– С тобой. Ты же невеста.
В ее комнате не было розовых рюш, да и вообще никаких рюш. Зато имелся плед из кусочков ткани и смешные длинные подушечки. Низкий табурет и зеркало в раме, которое поворачивалось вокруг оси. Леха крутил зеркало и туда, и сюда, глядя, как меняется отражение комнаты. Потом помог разложить диван, хотя Алина гордо о помощи не просила. Она же сунула ему упакованную зубную щетку с медвежонком и полотенце, сказав:
– Ванную комнату сам найдешь.
Когда Леха вернулся, она была уже в пижаме, мягкой, поношенной и оттого уютной. Особенно пчелки на спине порадовали. Сидя на полу, Алина заплетала волосы в косу.
– Зачем? – Лехе хотелось потрогать эти волосы еще раз. Но сегодняшний лимит наглости он, кажется, перебрал.
– Чтоб в колтуны не сбились, – Алина перехватила косу резинкой. – Или чтобы ты не выдрал. Ты маме понравился… она любит готовить, а никто не ест. Ну столько, сколько она готовит.
– Вкусно.
– Ага. Только много.
Леха присел на край дивана, уже застеленного. Идея остаться показалась вдруг нелепой. Чем его собственная кровать не устраивала? Она большая. А здесь как двоим разместиться?
– Кто она у тебя?
– Учитель младших классов. А папа – доктор наук. Нейрофизиологией занимается. У него все мысли в работе, и, если бы не мама, он бы вообще не замечал, что происходит. Зато у меня биология на «отлично» была всегда. И химия тоже. А бабушка – архивариус. Ты с ней позже познакомишься.
Вот как-то с бабушкой-архивариусом Леху вообще знакомиться не тянуло. Хватит с него папы-профессора. Он их иначе представлял.
– А мой папаша слесарем был. Пятого разряда, – Леха сказал это из вредности. Кару его пролетарское происхождение злило. Она считала, что упоминать о подобном – верх бестактности. Алина же пожала плечами и велела:
– Спать ложись.
От постели пахло мятой. От Алининых волос – осенью. И Леха потерся было носом о шею, но получил локтем в живот.
– На пол сгоню, – пообещала Алина. – Или маме пожалуюсь.
Сама же хихикнула. И Леха, не выдержав, заржал.
– Может, по-настоящему поженимся? – предложил он, отсмеявшись. – Ты прикольная.
– Ну уж нет.
Конечно, кто такой Леха, чтобы за него пошла профессорская дочка, у которой мама печет пироги с яблоками и делает мясные рулеты, а бабушка – вообще архивариус, что бы это ни значило.
– Ничего не бойся, – Леха повернулся к Алине спиной. – Я сумею тебя защитить.
– От чего?
– От всего, – сказал он отключаясь.
Жанна старалась.
Отныне каждое ее утро начиналось так: лишь проснувшись, Жанна вставала с постели и в одной сорочке спешила к зеркалу. Она разглядывала собственное отражение ищущим взглядом, пытаясь вызвать то прекрасное, что, по мнению отца, скрывалось в ее неловком теле. Повторяя себе, что красива, Жанна заставляла себя верить этим словам.
Матушка смеялась над нею.
И прислуга переглядывалась, пряча улыбки.
Бедную девочку жалели, считая, что будто бы таким образом она не добьется ничего, кроме душевного расстройства. К чему спорить с Всевышним?
Ее старые знакомые – она пыталась уверить и их – вовсю веселились.
– Дурочка! Дурочка! – кричали они и, подхватывая комья грязи и навоза, кидали в Жанну.
Это было обидно.
Единственным, кто по-прежнему помогал ей, был отец.
Когда Жанне исполнилось девять, матушка ее, решив раз и навсегда определить судьбу дочери – пусть выкинет наконец из головы эти глупые кривляния перед зеркалом, – взяла ее к гадалке. Мадам Лебон была известна всему Парижу. Рожденная среди цыган, она давным-давно оставила кочевую жизнь, сменив кибитку на уютный особняк, купленный, по слухам, одним из многочисленных любовников. Мадам была хороша в молодости. Ее горячая кровь и гордый нрав служили приманкой для глупцов, которым казалось за счастье завладеть такой женщиной.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 85
