крабовое мясо и не спросил парикмахера насчет аллергии.
– У вас нет аллергии на крабов?
– На крабов? Даже не знаю. Я довольно чувствительный, у меня непереносимость многих продуктов.
Бух! Такое чувство, что меня снова огрели по затылку.
– Подумаешь, аллергия! Один укол в больнице – и как огурчик. Зачем беспокоиться о таких мелочах, когда современная медицина настолько развита? Ты ешь, не бойся. Говорят, у сытого человека и после смерти хороший цвет лица. Ничего страшного, если что-то немного поболит после вкусной еды, – подбодрила приятеля Хван-пучжан.
Любопытно, откуда такая логика?
– Прошу, подумайте хорошенько. Вдруг вы все же страдаете от аллергии, – повторил я.
– Кажется, да. Нет, подождите… Ой, не знаю. Не помню.
Ответ парикмахера мало что прояснил.
– Неплохой ресторанчик, – сменил тему Ван. – Я с ваших слов, дорогие подружки, представлял это место совсем заброшенным. Как вы думаете, правда, что здесь кого-то видели? Ходят слухи, что с лестницы доносится чей-то голос и кто-то машет рукой.
– Так говорят. И якобы это нечто появляется только перед детьми. Может, оно хочет им что-то сказать?
– Оно? О чем речь?
– О привидении, разумеется. Нельзя утверждать, что духи есть, но и отрицать их существование невозможно. Да и, честно говоря, кто сможет с уверенностью сказать, что люди, внезапно пропавшие во время ужина, живы-здоровы?
– Все равно очень странно. Такое впечатление, что хозяйка нашего ресторана обладает чудесной силой притягивать людей. Еда, конечно, хороша, но кто-нибудь из нас представлял, что мы будем вот так сидеть здесь и наслаждаться ей? Абсурд полнейший, и все-таки это место действует как магнит.
Пока Ван и женщины смеялись и болтали, я приготовил «Секретное оружие» с крабовым мясом и угостил каждого блинчиком за счет заведения. Посетители ушли далеко за полдень, оставив после себя горы пустых грязных тарелок, а парикмахер заказал две порции «Секретного оружия» с собой. Ресторан, в котором почти весь день бурлила жизнь, погрузился в тишину. А я бездумно сидел в оцепенении, не в силах справиться с тревогой на душе.
«Что, если я становлюсь излишне чувствительным? Стилист не уточнил, есть ли у него аллергия. Зачем преждевременно беспокоиться о том, что может случиться? Нет смысла заранее переживать».
Я с трудом мог себе представить, что слова, предназначенные для Сори, придется сказать этому типу.
«Никогда не бывает именно так, как хочется. Если Ван – нынешнее перерождение моей любимой, то ничего не попишешь».
В таком случае не получится сдержать слово. Хотя если я доведу до совершенства «Роман картошки и зеленого лука», то половину обещания можно будет считать выполненной, но что толку? Я оказался здесь в надежде встретиться именно с Сори. Раньше мне было совершенно неважно, в каком облике любимая появится передо мной. Однако, едва я столкнулся с неожиданной реальностью, мои прежние ожидания рассыпались, как замок из песка, и появление каждого нового посетителя теперь вызывало страх и беспокойство. И все же мне не о чем жалеть, я должен увидеть, как живет Сори.
Какая разница, как она сейчас выглядит? Лишь бы она была уверена в своей счастливой судьбе. Этого мне будет достаточно. Закончив совершенствовать рецепт «Романа картошки и зеленого лука», я угощу им Сори и скажу про себя: «Прости, любимая, что обещал защищать тебя, но не сдержал слово». Да, не стоит желать слишком многого.
Я нуждался в этом самоутешении, чтобы психологически подготовиться и не разочароваться, если парикмахер окажется моей девушкой. Но никакие доводы рассудка не помогали. Каждой клеточкой я ощущал, что причина, по которой мне нужно встретиться с Сори, сдувается, как мыльный пузырь.
«Первое, что нужно сделать, – перестать беспокоиться о событиях, которые еще не произошли. Я подожду пару дней. Если у Вана есть аллергия на крабовое мясо, у него обязательно возникнут симптомы: сыпь или отеки, покраснение глаз, в худшем случае – затрудненное дыхание».
Из размышлений меня вывел скрип двери, и в комнату вбежал знакомый мальчик со взмокшими от пота волосами.
– Сестра… моя сестра…
Ребенок тяжело дышал и не мог внятно говорить.
– Что твоя сестра? Снова хочет тебя поцарапать? В таком случае беги от нее подальше или пожалуйся родителям. Я не в настроении выслушивать тебя и разнимать вас.
– Не в этом дело…
Переводя дыхание, мальчишка показал пальцем на улицу. Видимо, что-то случилось. Я вышел из дома. Парнишка побежал впереди меня и остановился на пустыре.
– Эй! – крикнул я, увидев двух девочек в школьной форме: одна стоит на коленях, а вторая занесла над ней кулак.
Драка была неминуема. Нечто потаенное, скрытое глубоко в моей груди, внезапно взорвалось и вырвалось на свободу вместе с криком. Я бросился к обидчице и схватил ее за рубашку.
– Эй, тетя, полегче! Вы чего?
Школьница с силой оттолкнула мою руку и отряхнулась. На кармане висел бейджик с ее именем: «Ку Чжуми». Недовольно поджав губы, она пробормотала:
– Блин, принес же черт!
– Ах ты дрянь! Ты на кого ругаешься? – Я чуть было не врезал ей.
– И что? Бить будете? Давайте, что встали? Ну же, ударьте, ударьте!
Девчонка наклонила голову в мою сторону. Я хотел стукнуть ее разок, но остановился: мне не стоило сейчас привлекать к себе лишнее внимание. Я медленно опустил кулак.
– И что? Почему не бьете? Боитесь? Поэтому не можете ударить? Если слабо, то не лезьте не в свое дело и идите, куда собирались. Кто вы такая, чтобы совать нос в чужие дела? Принес же черт!
– Эй ты, следи за языком! А то прибью!
– Так убейте!
Я кипел от злости, едва сдерживаясь, а девчонка фыркнула, демонстративно развернулась и ушла.
Школьница, стоявшая на коленях, подняла голову. Лоб девочки был красным: ей явно досталось. Я протянул руку, чтобы помочь бедняжке подняться, но она встала, отряхнула форму и с безразличным видом отвернулась, оставив меня в полном замешательстве. Я спас эту девочку от побоев – могла хотя бы сказать спасибо или кивнуть в знак благодарности. И что за странное выражение лица, будто я чем-то рассердил ее? Это холодное безразличие очень меня разозлило.
– Эй, может, соизволишь поблагодарить? Между прочим, на меня из-за тебя наехали! – крикнул я. Школьница же сделала вид, что не услышала, и ушла.
«Неужели в этом районе собрались одни неадекваты? И куда делся мальчишка?»
Ребенка нигде не было не видно.
Он дожидался меня в ресторане.
– Тетенька, чем все закончилось?
– Твоя сестра благополучно ушла. Она не очень-то вежливая.
– Ой, она та еще вредина.
Сейчас мальчик выглядел иначе, чем час назад, когда, запыхавшись, прибежал просить помощи.
– Они подрались?
– Драка – это когда у обоих равные силы. А если один сильнее, другой даже не попытается дать отпор. Хотя откуда тебе об этом знать? Иди уже… Мне нужно о многом подумать. Кстати, ресторан до завтра закрыт. Вся еда на сегодня закончились: я готовлю только определенное количество блюд в день и больше заказов не принимаю.
Моя импровизированная ложь прозвучала так
