знакомую ему книгу, которую сам доставал для Лоингера. Будучи человеком многоопытным в своем бизнесе, он легко определил, что принесший ее мрачноватый тип ничего не смыслит в редких изданиях и наверняка достал ее незаконным путем. Фамилию свою он, конечно, скрывает.
После того, как довольный Лемке с облегчением покинул магазин, хозяин поспешно закрыл двери и последовал с удивительной для его профессии ловкостью за ним.
Мысли гестаповца были заняты только одним – поскорее донести драгоценную ношу до своего дома. Поэтому он не обращал никакого внимания на то, что происходило вокруг него. Через некоторое время он пришел к трехэтажному особняку на несколько семей. По загоревшемуся свету в окне на втором этаже, видимо в прихожей, преследователь определил, что воришка живет в правом крыле.
Перед входом в дом он выяснил по табличке жильцов, что это квартира номер три и проживает в ней семья Лемке. Уже в магазине, порывшись в адресной книге, он нашел по этому адресу некоего Хайнца Лемке, служащего полиции. Дело принимало интересный оборот.
* * *
Старинные часы на стене пробили восемь раз. Еще прилично было нанести визит в частный дом. Букинист выключил свет, тщательно запер ставни и дверь и уселся в запаркованный во дворе небольшой «народный автомобиль», «Фольксваген Жук». Оставив машину несколько вдалеке от дома, в котором жил Лоингер, Арним прошелся пешком и внимательно осмотрел обстановку вокруг особняка. Никаких скучающих субъектов на улице не было, и он торопливо вошел в подъезд.
Марта несколько последних дней находилась в шоке, который никак не проходил. Еще совсем недавно жизнь казалась ей легкой и полной маленьких приятных приключений. В университете ее каждое утро ждала интересная работа, веселое щебетание с подружками за обеденными бутербродами и кофе. По вечерам за ней заходил Гюнтер, аспирант с соседней кафедры, который провожал ее домой и развлекал легкомысленными разговорами и томными вздохами. У дверей квартиры ее встречал любимый папа в неизменном шерстяном кардигане и с трубкой в руках. Они не спеша ужинали, и Марта рассказывала отцу, как прошел ее день. Все закончилось в одночасье, когда в дом ворвались люди в гестаповской форме, скрутили отца и перерыли всю квартиру. Она несколько раз бегала в полицию, чтобы передать отцу теплые вещи и выяснить, за что его арестовали. Пожилой полицейский грубо рявкнул, что ее отец – враг фюрера и рейха и ему посылки не положены. Затем в квартире вновь появились гестаповцы, которые искали антифашистскую литературу, побросав на пол книги со стеллажей. Девушка долго водворяла их затем на место.
Она сразу заметила, что на работе вокруг нее возникла пустота. Подружки полдничали без нее, Гюнтер перестал приходить и отвечать на телефонные звонки. В дополнение ко всему как раз сегодня позвонил руководитель кафедры и, запинаясь, разъяснил, что Марта уволена с работы и больше в университет может не приходить. Перед ней словно упал жесткий мрачный занавес, навсегда отрезав ее от прошлой беззаботной жизни. Она не представляла, что ей делать дальше, и безучастно устроилась в кресле, завернувшись в плед. В этом состоянии ее и застал Арним. Выслушав сбивчивый рассказ Марты, прерываемый рыданиями, и оглядев разгром в комнате, он быстро понял, что произошло.
– Послушай, девочка, – твердо сказал он Марте. – Отец уже не вернется. Тебе сейчас нужно думать о себе, как ты будешь жить дальше. У тебя остались какие-то средства?
Марта несколько обескураженно заметила:
– Я как-то не подумала о деньгах. Все финансовые дела обычно вел папа. Он мне давал деньги на ежедневные расходы. Наверное, у него осталось что-то на счете в банке.
– Если гестапо не арестовало его счет, – мрачно подытожил дядя Арним. – Я это постараюсь выяснить. Теперь давай договоримся. За тобой может следить гестапо, чтобы поймать на каком-то неосторожном поступке и отправить вслед за отцом. Будь крайне осторожна в общении со знакомыми и особенно с незнакомыми людьми. По любому непонятному для тебя вопросу обращайся сразу же ко мне, приходи прямо в магазин. Не надо предварительно звонить по телефону, гестапо может его прослушивать. Когда пойдешь ко мне, обязательно возьми с собой какую-нибудь книгу отца. Якобы ты ее принесешь на продажу. Если кто-то будет интересоваться, на что ты живешь, ты как раз и скажешь, что понемногу распродаешь редкие книги отца. О том, что мы давно знакомы, никому ни слова. Ты все поняла? – строго спросил Арним.
– Да, да, – поспешно закивала Марта.
– Ну хорошо, – вздохнул дядюшка. – Я тебе оставлю деньги на первое время, а пока постараюсь найти для тебя подходящую работу. Встряхнись, начинай обычный образ жизни, продолжай дома подготовку той научной статьи, которой ты занималась в университете. В свое время я пообещал твоему отцу, что, если с ним что-нибудь случится, я буду заботиться о тебе. Ничего не бойся, считай, что у тебя появился приемный отец.
Марта заплакала от благодарности и прижалась к плечу дядюшки Арнима.
– Да, – как бы вспомнив о чем-то, спросил он. – Где у тебя Библия Гутенберга, которую я помог купить папе? Девушка стала рыться в книгах, но это издание на своем месте не нашла.
– Нет, видимо, и альбома с гравюрами Дюрера, – задумчиво предположил дядя Арним.
Его действительно среди книг не оказалось.
– Послушай, Марта, ты не можешь вспомнить внешность гестаповцев, которые искали антифашистскую литературу? – спросил Арним. – Не было ли среди них такого субъекта? – И дядя подробно описал внешность Лемке.
Марта вначале отмахнулась, заметив, что ничего не запомнила. Но затем удивленно подтвердила, что весьма похожий тип рылся на полках, где хранились исчезнувшие книги. Арним попросил ни в коем случае даже не упоминать кому-либо об этом человеке. На том и распрощались.
Букинист еще долго колесил на своей машине по Берлину, посещал булочную, почту, прачечную и авторемонтную мастерскую. Здесь он поручил знакомому механику посмотреть тормоза, а пока попросил разрешения воспользоваться телефоном в небольшой конторке. Механик добродушно кивнул в знак согласия. Арним набрал номер телефона.
– Уважаемый доктор, у меня назначен прием завтра в семнадцать часов. Я могу рассчитывать, что процедура состоится?
– Да, приезжайте, – коротко ответил врач. Арним рассчитался с механиком и через некоторое время оказался на автостраде, ведущей в Мюнхен.
Глава 3
Неприметный доктор в Зальцбурге
В три часа пополудни на узенькой средневековой улочке в правобережной части Зальцбурга из небольшого старинного дома, прилепившегося к горе Капуцинерберг, вышел подтянутый моложавый мужчина. Справа от окованной фигурным железом дубовой двери висела надраенная медная табличка: «Штефан Фаркаш. Доктор медицины. Бальнеолог. Прием по предварительной записи». Мужчина не спеша начал спускаться
