тенью крытой террасы, в облюбованном мною кресле-качалке. Удобное, с мягкой подушкой, оно принадлежало её деду.
Вернусь домой — закажу такое же.
Я пытался сосредоточиться, но тщетно: в голове пусто и гулко.
Мой разум так же чист, как те белоснежные холсты, что одиноко лежат в коробке и ожидают своей очереди.
Взгляд, словно приклеенный, следует за каждым движением девушки.
Разве можно думать о чём-то, когда в шаге от тебя привлекательная женщина в таком виде?!
И это не костюм работниц борделя — они…
Я подавил рвущийся наружу стон и закрыл горящее лицо ладонями. Тяжело сглотнул вязкую слюну — более нелепой ситуации на моей памяти не было. Мне пришлось рассыпаться в извинениях, когда я предположил, что Тереза стеснена в средствах.
Насмешливый взгляд, без капли хитрости, сразил меня наповал. Кузнечным молотом ударило осознание: эта паршивка надо мною глумится!
Тграш!
Я бессилен. И признаться в этом — означает принять правила игры.
Тереза и моё, как она назвала? «Попаданство»? Сломали мой личный мир. Он прежним не будет.
С трудом отрываю взгляд и опускаю его на экран планшета — всевозможные модели этих «купальников». Когда успел?!
Если застряну здесь, смогу ли привыкнуть?
Одетый на девушку «купальник» — всего лишь купальник. Вещь. Для загара.
В моём мире такие «костюмы» наделают шуму.
Кстати, это хорошая идея, как обеспечить ещё один источник средств. Уверен, что швеи собьются с ног, спеша обслужить привередливых модниц.
Пока Тереза отвечала на мои вопросы — всё пролетело мимо ушей! — я пытался скрыть резко нахлынувшее возбуждение и удержать взгляд на лице. И как это сделать, если перед глазами настойчиво маячит картинка аппетитной тяжёлой груди?..
Работа. Она всегда спасала меня. И обязательно надо придумать, как возместить Терезе потраченное на меня средства.
Поморщившись, я переменил позу: скрещённые ноги затекли, а возбуждение меньше не стало.
В моём мире я бы не обратил на Терезу внимание — на первом месте всегда академия и брат.
Супруга Дети? Не мечтаю. Однажды моё солнце разлетелось на жалящие осколки. Не желаю повторений. Проще сбросить напряжение в борделе — там всё просто и понятно. Без выяснения отношений, приторной лести и обмана.
Женская одежда подаёт «блюдо» в самом «выгодном свете», а не выставляет прелести напоказ, лишая воображение пищи.
Здесь — протяни руку, коснись и присвой. Но — нельзя.
Умом понимаю и… Позор! Мне нравится эта "одежда". Неутолимая жажда закрыть ото всех — спрятать за высоким забором или накрыть "куполом непроглада" выжигала внутренности — я желал оставаться единственным "зрителем".
И вот сейчас, пока девушка с мечтательным, почти блаженным выражением на лице, наносила мазок за мазком на холст, мои мысли упрямо стремятся в ту сторону, где я прижимаюсь губами к изгибу шеи, переходящей в ключицу…
Воображение рисовало Терезу, сжатую моими руками. Стонущую в моих объятиях.
С тяжёлым вздохом отложил в сторону планшет — сосредоточится в таких условиях выше моих сил!
Я откровенно глазел на её полупопия. Очень соблазнительной, округлой формы, с небольшими ямочками по бокам. Похожих на две аппетитные сочные фасолинки.
Рот резко наполнился слюной — какая она на вкус?
Удивительно пропорциональная девушка. Невысокая, зря я счёл её сразу дурнушкой. Соблазнительная округлость груди, хорошая такая, в руки просится… Тграш!
Так, учебник для десятого класса!..
Взгляд то и дело поднимается к ней: волосы до лопаток, тонкая талия, которую так хочется сжать сзади и медленно бра…
Я выругался, откинул тряпку, под которой безбожно вспотел, и поспешил уйти в дом, в прохладу. Может, так на меня повлияло перемещение? Да, скорее всего.
Секс, страстный секс, позволяет нарастить резерв быстрее. Вспомнил — я ж «пуст».
Мысленно вернулся к урокам старого наставника, когда он палкой по конечностям заставлял принимать правильное положение тела в пространстве.
С появлением аппетита и доступности женщин, когда я понял, что нравлюсь им, а они мне, я этот способ отбросил — с ним — гимнастикой и погружением в себя, отсечением от мира внимания, резерв нарастал медленно. Но верно.
Скинул рубашку, натянул штаны из тонкой растягивающейся ткани. Трико, как сказала Тереза.
Сад, напоенный терпким ароматом цветущих деревьев.
Зелень, наливающаяся силой. Полуденное солнце, иссушающее капли пота.
Вдох. Ме-едленный выдох. Не оборачиваться! Я мужчина. Умею держа-ать себя в руках-х.
Зачерпнуть извне руками энергию. Если её не видно — это не значит, что её нет. Направить во внутренне солнце…
Глубокий вдох через нос.
Поднять внутреннюю энергию от копчика к голове, выдохнуть через рот. Медленный выдох. Не смотреть я сказал! Задержка дыхания…
Постепенно мне удалось отрешиться, и под конец гимнастики я находился в полном согласии с собой и миром, и если не смирился с ситуацией, то немного свыкся.
Сдаваться и лежать, пожав лапки и хвост, не в моих привычках. Иначе бы не смог основать академию несколько лет назад
"Слишком молодой", "слишком амбициозный" и прочее. А я… Я просто помнил, чем обернулось отчисление для моих друзей. Они пропали с моего компаса, но я их найду…
Дорогие читатели, как считаете, кто такой (или что такое) этот самый тграш? Хотите узнать? Пишите в комментариях) Мне интересно узнать ваше мнение)
Глава 11. Тереза
Ближе к двум часам пополудни жара стала невыносимой.
Отнесла мольберт с наброском под крышу террасы, отмыла кисти и спрятала тубы.
Я повернулась к Дарию самой «красивой» частью моего тела. Не смогла удержаться от издевательской ухмылки: шок — это по-нашему!
Задница горела. Казалось, он взглядом выжигает клеймо на моей коже.
Настроение? Сто баллов из десяти.
Мы пытаемся сосуществовать в одном доме неделю, и я начала уставать.
Хоть мой «гость» и старается держать «лицо», всё-таки маска иногда трещит по швам.
Оно и понятно. Случись такое со мной —
