— Обойдешься! — огрызнулся Тора и отправился восвояси.
— За юбкой бегаешь? Наверное, хочешь знать, куда она подевалась? — прошамкал старик.
Тора вернулся.
— Ну, тогда сначала говори, а деньги потом. Я, слава Богу, не вчера родился.
— Ха!.. Я тоже.
Тора пригляделся к нищему повнимательнее. Тот сидел на корзине, выставив вперед перевязанную ногу; вместо другой у него был обрубок с уродливым шрамом на колене.
Тихонько выругавшись от избытка чувств, Тора достал из пояса пять медяков и бросил в пустую чашку.
Мгновенно спрятав добычу за пазуху, нищий сказал «Пошли!» и встал.
Тора не верил своим глазам. Калека стоял на двух тоненьких, кривых, но абсолютно здоровых ножках. Обрубок — судя по всему, это была раскрашенная деревяшка — он засунул себе под рубаху и заковылял по улице.
— Эй!.. — крикнул ему вслед Тора, едва оправившись от изумления, и бросился догонять мошенника, уже свернувшего за угол. Он вовсе не собирался швыряться медными пятаками и, уж конечно, меньше всего хотел стать жертвой наглого надувательства.
А между тем нищий семенил на своих кривых ножках поразительной скоростью — стало быть, хорошо-знал окрестности. Они пересекли какой-то пустынный двор обогнули несколько сараев и черед скрипящую-калитку вышли в проулок, ведущий к синтоистскому храму, окруженному реденькими деревцами, За храмом начинались склады и какая-то огороженная территория. Здесь нищий остановился и подождал Тору.
— От кого это ты так удирал? — задыхаясь от быстрой ходьбы, поинтересовался тот.
Нищий указал на длинную одноэтажную постройку, напоминавшую торговый склад.
— Иди туда и скажи, что тебя прислал Крыса!
Тора схватил нищего за грудки, приподнял над землей и сердито рявкнул:
— Щас тебе! Так я туда и пошел! Чтобы мне глотку перерезали? Ну уж нет, я не такой лопух и очень хорошо знаю, какие штуки вытворяют с приезжими. — Он подтянул нищего повыше и, глядя ему в лицо, прорычал: — Ты уже одурачил меня один раз с этим своим ложным обрубком и выудил пять монет. Теперь подавай мне сюда девушку или возвращай деньги. А не то я из тебя и впрямь калеку сделаю! — С этими словами он так сильно тряхнул Крысу, что и обрубок, и чашка, и монеты вывалились у того из-за пазухи и рассыпались по земле.
— Да нет же, ты все не так понял! — заныл Крыса, — Ну-ка отпусти меня, дурак! И послушай, что я тебе скажу: шуметь здесь опасно. Те монахи все еще разыскивают девчонку, и тебя они тоже не забыли. Так что иди куда я сказал и расскажи там, что произошло.
Тора поставил старикашку на ноги и разжал руки.
— А ты видел, что произошло?
Крыса кивнул.
— Я за ней наблюдаю. А теперь иди! И помни, что сказать: тебя послал Крыса! — Он наклонился, сгреб с земли свое добро и заспешил прочь.
Тора осмотрел постройку — ступенчатая крыша и никаких окон. В середине на двустворчатой двери красная вывеска гласила: «Школа боевых искусств Хигэкуро».
Тора подошел к двери и распахнул ее. Сразу от порога начинался просторный, тускло освещенный зал. Пол был устлан циновками, вдоль одной стены тянулась стойка с дубовыми и бамбуковыми шестами, используемыми в палочных боях. На другой стене крепились мишени для стрельбы из лука. На крючьях висели луки и колчаны со стрелами. В зале не было ни души.
В дальнем конце Тора заметил маленькую дверку и через нее вышел в грязный двор. Там тоже было пустынно, однако за низеньким бамбуковым заборчиком находился другой двор — он относился к кухне и упирался в высокую беленую стену соседских владений. Заглянув туда через заборчик, Тора увидел девушку. Она стояла спиной, наклонившись над корзиной с капустными кочанами. Эти восхитительные округлые бедра он узнал бы где угодно. Закричав от радости, он перепрыгнул через забор и подошел к ней сзади.
Девушка не реагировала, пока он случайно не опрокинул бадью с водой. Когда разлившаяся жидкость дотекла до ее ног, она обернулась, испуганно глядя на него. Он поздоровался, но она не проронила ни звука, только смотрела своими большими красивыми глазами. «Может, она слабоумная?» — подумал Тора.
— Не бойся, сестричка, — проговорил он медленно и разборчиво, все время улыбаясь. — Меня зовут Тора. Крыса сказал мне, где ты живешь.
Она покачала головой и попятилась.
— Подожди, не убегай! — Тора начал терять терпение и злиться. — Почему ты мне не отвечаешь? Могла бы хоть спасибо сказать.
Она совсем перепугалась и хотела убежать в дом. Тора взял ее за плечо, но в этот момент его так сильно дернули за другую руку, что он потерял равновесие; сзади под колено он получил болезненный удар и еще один в поясницу, после чего его приподняли, крутанули в воздухе и швырнули. Падая, Тора больно ударился о валявшееся бревно. Повинуясь слепому инстинкту, он перекатился и принял боевую стойку, готовясь встретить приближающегося противника. Но твердый каблук чьей-то высоко поднятой ноги угодил прямиком в челюсть, отчего голова его безвольно откинулась назад, а перед глазами все почернело.
Придя в себя, он сквозь болезненную пелену ощутил на лице чьи-то нежные руки. На губах, лежала прохладная влажная ткань. Тора облизнул губы, почувствовал соленый вкус крови и открыл глаза.
Он сидел, прислоненный к дереву, а над ним склонилась девушка — не та, совсем другая. Он поискал глазами нападавшего, но поблизости никого больше не было.
— Мне очень жаль, что так получилось, — проговорила девушка звучным голосом. — Я думала, ты пристаешь к моей сестре. Я приглядываю за ней, потому что она не может позвать на помощь.
Тора вспомнил неблагодарную красотку и сердито нахмурился.
— Что значит «не может позвать на помощь»? Разве в этом была нужда? Я окликнул ее несколько раз, представился. Да она знала меня! Я уж не говорю о том, что перед этим спас ее от изнасилования. Так какого черта она должна была звать на помощь?! Что за люди у вас тут? И… — Тора оттолкнул девушку и поднялся на ноги. — И кто, интересно знать, так лихо меня уложил? Что, черт возьми, вообще происходит?!
Нападавшего он по-прежнему не видел, но на всякий случай подобрал с земли обломок бамбуковой палки.
— Я же говорю, мне жаль, что так получилось. — Девушка растерянно закусила губку. — Моя сестра Отоми — глухонемая. Она не слышит и не разговаривает. Меня зовут Аяко, а нашего отца Хигэкуро. Он преподает боевые искусства, поэтому мы здесь часто видим разных головорезов.
Пока девушка говорила, Тора разглядел ее — она была очень мила, но не так красива, как ее сестра. Впрочем, ему было не до того.
— Значит, я головорез! — обиженно воскликнул он. — Ну спасибо на добром слове! И кстати, можешь передать отцу, что так не делают: человека сначала предупреждают, за что его будут бить. И со спины нападать тоже не принято! Неудивительно, что к вам сюда захаживают одни головорезы. Потому что ни один порядочный человек не станет сражаться на таких условиях. — Он в сердцах хлопнул себя по лбу. — И зачем только я послушался этого типа по прозвищу Крыса?!
