игрушка. И просто так он ее не отпустит.
На голову опустилась теплая ладонь, мягко огладила.
— Утри слезы, Забава. Никого они здесь не разжалобят. Но каждой из нас есть ради чего жить. И ты найти, постарайся. Может, дома кто ждёт.
— С-се-е-естры, — провыла в ответ.
А Ирья снова погладила.
— Вот и ладненько. Пошли им весточку, а?
И сей же миг на душе сделалось легче. Забава даже плакать перестала.
— Весточку? А можно?!
— Ну конечно, глупенькая. Не думаю, что князь в такой безделице откажет. Просто не забудь попросить…
Боги светлые! Глаза вновь защипало, но на этот раз от радости.
— …А пока давай, пей отвар, — велела Ирья. — Тело нужно хорошенько очистить, и от лишней крови тоже, — добавила, слегка выгибая темную бровь.
Забава схватилась за кружку.
Ну конечно!
Женские дни!
Хоть маленькая, а все же передышка. Князю точно не будет интересна «грязная» наложница.
Проглотив все, что было в кубке, она скорее отдала его Ирье.
Но больше поговорить они не успели. Без стука в покои зашёл волхв. Забава сразу его признала по темным одеждам и тяжёлому посоху.
— А-а-а, стало быть, очнулась, — прищурился, окидывая цепким взглядом. — Оставь нас, — неприязненно велел Ирье, — займись бабьими делами.
Каков грубиян!
Забава не любила служителей Сварога. Женщин они держали за скотину, а то и хуже. Считали даже маленьких девочек недостойными покровительства Богов.
И громче всех кричали, что все беды из-за женщин. Стало быть, богам нужны особые жертвы… Слухи шли, что в некоторых поселениях действительно пропадают светлокосые.
Но Ирью оказалось не так-то просто испугать.
— Приказывать мне может лишь князь милостивый и великий! — вздернула подбородок. — Его волей я присматривать назначена, по его слову и уйду!
Волхва аж перекосило.
Обвисшие щеки затряслись, рот скривился.
— Не смей перечить! — взвизгнул так, что уши заложило. — Вон пошла! — стукнул посохом.
Но храбрая женщина только подбоченилась:
— Попробуй выгони!
Неизвестно, чем бы закончилась перепалка, если бы в горнице не объявился третий гость.
Забава не могла сдержать радостного:
— Господин Ждан!
Мужчина довольно подкрутил усы. В темных глазах блеснула радость.
— Очнулась-таки. Ох, бедовая… Ирья, ступай. А я тут останусь.
И перевел взгляд на волхва.
Тот скис, будто старые щи. А как же! Этого воина так просто за порог не выставить. Ждан ходил сотником при князе. Тоже власть имел.
— Обряд требует таинства, — попытался возражать, но Ждан прошел к окну и грузно опустился на одну из лавок.
— Или ты делаешь, или убираешься отсюда. Девке отдохнуть надобно. Обряды подождут.
Волхв прошипел ругательства.
Однако выхватил из-за пояса флягу и сунул ей.
— Выпей!
Пахло просто ужасно! Но Забава без промедления приникла к горлышку. Фу-у-у! И на вкус гадость едкая! Но, опасаясь разозлить мужчин, она даже не поморщилась.
Однако волхв все равно остался недоволен.
— Сварог, отец наш! — взвыл, потрясывая посохом. — Дай мне сил и взгляд прозорливый! Явись!
И по темечку стукнул тяжёлый набалдашник.
— Ай! — вскрикнула, хватаясь руками за голову. — Больно!
Еще проломит голову! С этого татя черношарого станется!
А жрец все выл дикие песнопения.
Призывал на нее кары божьи, просил небо разверзнуться и покарать прислужницу мертвой богини.
Забава смиренно молчала. Ждан морщился и разглядывал то потолок, то окно. Боги тоже не спешили являться на призыв волхва. То ли заняты были, то ли не хотели — уж больно паскудно выл прислужник. Такому и собаки подгавкивать побрезгуют.
Наконец, волхв устал голосить. Ещё раз ударил ее по голове посохом и скривился пуще прежнего.
— Блудница меченная, — зашипел змеёй. — Настигнет тебя кара Сварога! Запомни!
И все ж таки покинул горницу.
— Тьфу, падаль писклявая, — сплюнул Ждан, когда за прислужником хлопнула дверь.
— Он зол, кажется…
— Всегда такой. От одного вида девки аж трясется. А тебя наверняка думал под нож жертвенный уволочь, только руки коротковаты. Зелье чистоты ты выпила, от молитв не рассыпалась…
— И тебя он испугался, — с улыбкой добавила Забава.
В темных глазах воина промелькнула хитринка.
— Да уж, при свидетелях трудно будет клевету возвести. Однако держи ухо востро. Мстив недаром свое имя заполучил. Ещё как только ты в княжьем тереме объявилась, он уже слюной брызгал, народу вещал о проклятье, что пришло к Сварг-граду.
— Я ж ему ничего не сделала!
— Ты родилась — и этого достаточно. Мстив истинный последователь Сварога. А тот женщин не жалует. К тому же волхв обладает какой-никакой, а поддержкой. Город уже полон слухами, а уж после твоей выходки с лютоволком…
— Он живой? Ушел?
Ждан закатил глаза.
— Я вот все думаю, с какого неба ты рухнула, девка? Ей про опасность, а она о злобной твари печется, — и, заметив ее умоляющий взгляд, Ждан тяжко вздохнул. — Убежал он. Такого попробуй останови… Огонь, а не лютоволк!
Забава улыбнулась. Даже сил прибавилось на постели сесть.
— Спасибо, господин Ждан!
Но воин махнул рукой.
— Лучше бы Мситв в лес убежал! Сегодня я его планы спутал, а завтра отправят меня на какую заставу, что делать будешь? Почему свободы не просила?
Забава понурила голову.
— Не могла…
— Эх, девка! Не могла она… А была б уже под мужской защитой!
И посмотрел внимательно.
Ее в жар так и кинуло. Это что же… Ждан намекает на свое покровительство? Ох… Мужчина он, конечно, видный, да только в отцы ей годится! Хотя теперь для неё, порченной, и это большая удача.
Вцепившись в покрывало, Забава покосилась на сидевшего невдалеке мужчину.
— Т-теперь уж ничего не сделаешь, — шепнула, запинаясь на каждом слове. — Князь не отпустит.
Ждан помрачнел.
— Когда-нибудь отпустит, — сказал не то ей, не то себе.
И, поднявшись с лавки, поправил кожаный доспех и вышел.
А в приоткрытую дверь скользнула Ирья.
— Ох, девонька, — шепнула, оглядываясь назад. — Пей-ка ты зелье быстрее. Следующей ночью князь тебя в покои требует…
* * *
Властимир
В иное время Властимир решил бы, что девка хитрит. Нарочно его дразнит, чтобы на крючок подцепить, но… Уж слишком много страха плескалось в лазурно-зеленых омутах.
Да и женские дни — это неудивительно для молодой девушки, особливо после лихорадки.
— Иди сюда, — махнул рукой, подзывая светлокосую ближе.
Сжав остренькие кулачки и закусив губу, наложница сделала пару шагов.
Боязливая! Но все равно храбрая. Будто лозинка, гнётся, но не ломается. Значит, и то, что сейчас случится, примет…
Обычно, Властимир не трогал женщин, если у тех случались грязные дни. Но сейчас голод плоти терзал так, что ни одной наложнице не утолить. Все дни, пока светлокосая валялась без памяти, Властимир забирал в свои покои по две, а то и три девицы. Но желание только крепло. Новая
