объясняются общностью задач или орудий. Изобретатели решали одни и те же задачи и черпали сведения из одних и тех же источников, а свое вдохновение – из одних и тех же потребностей; одновременность (точнее, квазиодновременность) их побед объясняется сходством потребностей. Мы говорим: «Идея носилась в воздухе». Более того, каждая задача, как только она решена, порождает новые задачи; каждое открытие влечет за собой логическую цепочку других открытий. Почему бы такому не быть в доисторические времена? В этом отношении далекое прошлое отличается от наших дней лишь в том, что в прошлом все двигалось гораздо медленнее, а сходные процессы исчислялись веками, а не годами или месяцами, как сейчас.
Самым внушительным примером конвергенции (в противовес имитации) можно считать независимое изобретение десятеричной системы счисления в разных частях света, ее почти единодушное (пусть и бессознательное) принятие теми народами, чьи культуры стали доминирующими. Это одно из чудес эпохи зарождения науки. Анатомическое объяснение, приведенное выше, достаточно убедительно само по себе, однако оно отнюдь не является исчерпывающим. Почему люди считали десятками, а не пятерками и не двадцатками?
Теория конвергентной эволюции, или конвергенции, как называют ее антропологи, не отрицает частоты заимствований и имитации у разных народов. Ее сторонники утверждают, что сходство разных культур не обязательно является результатом имитации, но может возникнуть и часто возникает благодаря независимым изобретениям. Даже когда какой-либо народ заимствует некую культурную черту, орудие, слово или идею у другого народа, имитация чаще активна, чем пассивна. Более того, орудие или идея должны быть приемлемыми для нового народа. Даже если их принимают не сразу, они все же должны быть приняты, что часто подразумевает такую же долгую и болезненную борьбу, как и при принятии оригинального изобретения. Культурная черта лишь тогда усваивается тем или иным народом, когда она становится совершенно понятна (возможно, ошибочно истолкована), когда она начинает нравиться и ассимилируется. Появление новой черты или нового свойства идет не в процессе простого добавления, но в процессе биологического усвоения, воссоздания. Для того чтобы пользоваться металлическими, а не каменными орудиями, людям пришлось отбросить прежние убеждения и стать – как это называется сейчас – осмысленными пользователями металлических орудий.
Даже если человечество зародилось в одном месте, между его возникновением и зарождением культуры прошло столько тысячелетий, что у людей были бесчисленные возможности расселиться во многих местах, куда толкали их судьба и обстоятельства. Хотя задачи, которые предстояло решать нашим предкам, различались в зависимости от климатических и географических условий, их суть оставалась неизменной. Удивительно ли, что они приходили к одним и тем же или сходным решениям? Разве по сути они не были одними и теми же людьми? Иногда они находили решение самостоятельно; в других случаях обращали внимание на соседей и заимствовали их решение, принимали его, крали или изобретали заново. Заимствование можно истолковать по-разному, и оно значительно варьируется от всего до почти ничего или от рабского подражания до восприятия малейшего намека.
В каждом поселении имелись свои гении и свои тупицы. Однако подавляющее большинство составляли так называемые средние люди. Их количество варьировалось от поселения к поселению не только в силу наследственности, но и потому, что климатические и географические условия (в том числе доступность определенных растений и животных) в одних местах оказывались благоприятнее, чем в других. С самого начала люди очень отличались друг от друга по своим качествам и возможностям. Обитатели приозерных или приморских краев обладали определенными преимуществами по сравнению со своими дальними родственниками, которые находили убежище в горных пещерах или в оазисах в пустыне. Каждый дар природы порождал отличительные потребности. Некоторые из таких потребностей с течением времени исчезали, чем объясняются «утерянные искусства». Первобытные люди умели многое из того, на что мы не способны; кроме того, им удавалось выживать среди таких опасностей, с которыми мы больше не сталкиваемся.
Как некоторые люди выделялись среди своих сородичей, так и некоторые сообщества выделялись среди других сообществ и были способны выполнять определенные задачи, о которых другие даже не думали. Таким образом, они помогали человечеству сделать еще один шаг вперед. Следующий шаг становился возможным благодаря еще одному сообществу, в другое время, в другом месте. Так все шло с самого начала, и так было всегда. Ученые, которые занимаются эволюцией человека, не могут не заметить, что человечество трудится «посменно». Нет привилегированной «расы» или сообщества в абсолютном смысле, но для каждой задачи и в каждое время отдельные личности или отдельные народы могут превосходить остальных.
Рассвет науки не забрезжил повсеместно с одинаковой красотой и одинаковой надеждой. Возможно, одни народы развились рано, подобно вундеркиндам, которые начинают очень рано, но идут не слишком далеко. В следующих главах мы займемся древними народами, чей культурный рассвет стал лишь прелюдией к величайшим достижениям третьего и второго тысячелетий до нашей эры.
II. Египет
Выдающиеся культурные модели складывались в долинах великих рек на севере субтропических регионов. Ясно, что цивилизация большой сложности могла развиваться только там, где достаточному количеству людей удается жить относительно мирно и относительно удобно. Они сообща решают многочисленные задачи и пользуются плодами совместного проживания, поощряя друг друга. Такие реки – Нил, Евфрат и Тигр, Инд и Ганг, Хуанхэ и Янцзы. Возможно, к ним можно причислить Менам (Чаупхрая) и Меконг, хотя низовья двух последних рек (как и устье Ганга) находятся в тропиках. Все названные реки отличаются большой протяженностью (длина самой короткой из них, Менама, составляет около 1200 км, а протяженность Нила и Янцзы составляет соответственно около 5600 и 5150 км). Эти реки питают и орошают громадные территории. Такое совпадение не случайно. Реки, которые несут к морю не только воду, но и людей, товары, идеи, должны быть очень протяженными. При таком условии они обеспечивают достаточную концентрацию и конкуренцию в низовьях. Любая цивилизация, даже наименее развитая, настолько сложна, что не может быть создана небольшими группами людей. Цивилизацию создают сравнительно большие группы – тысячи или миллионы человек. Для того чтобы охватить масштаб задач, которые необходимо выполнить, представьте себе всего один элемент цивилизации – язык. Его развитие подразумевает многообразное и крайне сложное брожение в умах многих и многих анонимных носителей.
Поскольку нас главным образом занимает происхождение нашей цивилизации, в этой и следующей главах рассмотрим две цивилизации Древнего Ближнего Востока, так как они отчетливее всего повлияли на цивилизации Средиземноморья. Более того, две названные цивилизации ближе всего к средиземноморской, хотя ни одна из них не являлась ее законченной частью. Сказанное вполне очевидно для Месопотамии. Верховья Евфрата находятся довольно близко к Средиземному морю, хотя
