понимаю.
— Я не могу сказать, кто, но поверьте, я уверена, что это из добрых побуждений. Я пообещала не разглашать личность этого человека.
В полном недоумении возвращаюсь. Попытка все-таки всунуть деньги ничем не закончилась. На вопросительный взгляд Энжи лишь покачал головой.
— Все в порядке. — Показываю на пакет с босоножками. — выкидываем?
— Щаз! — Она состроила озорную мордаху. — А если опять кому-нибудь врезать понадобится?
Покрутилась перед зеркалом. Притянула меня к зеркалу, стала рядом.
— Блин, какая я теперь мелкая.
Когда мы вышли из магазина, я остановился.
— Шнурок развязался, сейчас догоню.
Присев, внимательно осмотрелся по сторонам. Когда я нагнал Энжи, остановилась она.
— У тебя нет шнурков, Колись.
— Хотел кое-что проверить.
— Что именно?
— Теперь я знаю, зачем ты носила вот это. — Показываю пакет, на вопросительный взгляд продолжаю. — Чтобы те, кто увидит тебя в игре, не могли вычислить в реале по походке.
Она на пару десятков секунд зависает, потом пытается меня стукнуть.
— Извращенец!
— Я уже говорил, я эстет, любитель прекрасного. Как художник, ты должна меня понимать.
— И что же тут такого прекрасного? Ты так часто затрагиваешь эти темы, что мне иногда кажется, что ты озабоченный.
— Ничуть. Просто ты не представляешь, какой кайф наблюдать, как ты каждый раз краснеешь.
Снова успешно уворачиваюсь. На обед решаем не идти, ограничившись мороженым. Садимся на открытой площадке за самый удаленный столик.
— Сережа…
Я напрягаюсь, она впервые назвала меня по имени. И тон какой-то странный.
— … Я все понять не могу или поверить. Вот ты говорил про себя, что ты такой, как те или даже хуже. Неужели ты также к девушкам относился?
— За волосы так точно никого не таскал.
— Я вообще про отношение. — Она замялась, опустила глаза. — Про мясо.
— Мне не нужно было никогда никого принуждать. Не хочу хвастаться, но желающих стать моими девушками хотя бы на вечер всегда было больше, чем надо. Деньги очень сильно влияют на популярность.
— И где они теперь?
— Деньги?
— Те девушки?
— Там же. С моими бывшими приятелями или с кем-то другим, у кого есть деньги.
— А они тебе нравились.
— Я не шучу, когда говорю, что я эстет. Рядом со мной всегда были самые красотки.
— Я не о том. Ты любил когда-нибудь кого-то?
Пытаюсь сострить, но натыкаюсь на ее взгляд.
— Нет. Интерес какой-то мог быть, а так, чтоб…
— А какие девушки вызывали у тебя интерес? Послушные?
— Самые послушные надоедают быстрее всего.
— А какие?
— Знаешь, когда у тебя и не только у тебя готовы с рук есть, интереса никакого нет, таких много. А я думаю, мог бы даже влюбиться в такую, которую нужно приручать, что ли.
— И как же можно приручить человека?
— Также, как животное. Заботой и лаской, иногда строгостью… А вот когда приручишь, тогда и послушание вряд ли надоест. Потому, что послушна она только тебе, а не всем подряд.
— Получается, — она сверлит меня ехидным взглядом, — ты и меня приручал?
Делаю квадратные глаза.
— И в мыслях не было.
— А получается именно так. То ты заботливый и добрый, хоть к ране прикладывай, то сердитый и злой. Послушание тебе подавай.
Задумываюсь. Начинаю про себя ржать, как в магазине. А ведь она права.
— Ну чего ты лыбишься?! — Она еще больше распаляется.
— Понимаешь, одно дело, когда что-то делаешь для себя, даже приручаешь, например, лошадь потому, что хочется другим похвастаться, у вас такой нет, а у меня самая-самая. А другое, когда ты это делаешь для других. Мне твое послушание нужно, чтоб ты глупости не творила, себе хуже не делала, чтобы брата не мучила.
Я смотрю на нее и гадаю, начнет она реветь сейчас или влупит по башке мне пакетом с башмаками.
— Ты глупости себе только не выдумывай. Ты красивая, ты умница, ты талантливая. Я очень рад, что меня жизнь свела с твоим братом и с тобой. Я рядом с вами себя живее чувствую. Я никогда не наслаждался жизнью, как в эти дни. Какой-то новый вкус к жизни.
— Ты знаешь, мне сейчас иногда кажется, у меня как будто теперь не один брат, а целых два. А иногда…
Теперь я не знаю, мне смеяться или плакать.
Глава 5. Краш+2
Следующие две недели прошли абсолютно спокойно. Энжи порхала вокруг нас с Дэном в новых туфлях, показным послушанием и исключительной прилежностью в работе радуя брата, а меня доводя порой до оскомы. Стремные разговоры больше не заводила, изредка баловала меня в игре, разгуливая по лесу в своих костюмчиках. Учитывая, что главной целью нашей работы были баги, прокачку мы не особо гнали, добавив лишь по паре уровней. Да и ресурсы набивались лишь по ходу выполнения задач Дэна.
Меня продолжал беспокоить неразгаданный прикол в обувном. Никто не появился за эти недели на горизонте, никто ничего от меня не потребовал. В «просто так» я не особо верю. Дэн же, когда я рассказал это ему, возвращая деньги, хмыкнул и сказал, что деньги эти отложит в черный ящик, чтоб в любой момент их можно было отдать. Больше ни придумать, ни предположить он тоже ничего не смог. Я поневоле часто оглядывался на улице.
«Пара уровней» у нас была слегка разная. Учитывая, что стальной кабан, чуть не угробивший Энжи, мне закрыл семерку, а потом я поднялся до девятки, можно сказать, что я вообще сделал три левелапа, только в сравнении с этой красоткой я остался безнадежным нубом, как и раньше. Ей с ее тринадцатым уровнем по-прежнему хватило бы, по моим расчетам, три стрелы, чтобы при желании меня прикончить.
Я вот уже две недели каждый вечер по два-три часа проводил время после работы в спорт зале. Под руководством Никитоса, который оказался шикарным тренером, начали проявляться первые сдвиги, пока не столько внешние, сколько в моих собственных ощущениях. А несколько дней назад мы с Дэном загнали в спортзал и Энжи. Дэну понравилась идея потратить ее дурь и свободное время на что-то хотя бы безвредное, а с моей стороны это была скорее простая вредность. Поначалу была куча
