Шелби.
– Конечно, бесчеловечный, – хохотнул Томас. – Я только мимикрирую под человека.
– Опять научных программок насмотрелся по телевизору?
– Не-а, я теперь продвинутый пользователь, Интернетом интересуюсь.
Он стоял рядом в спортивном костюме, жевал куриную ножку и запивал ее какой-то шипучей газировкой.
– Ты чего ее не отговорил тащить вот это в дом? – он ткнул ножкой в Олега, обращаясь к Исмаилу.
– Вот ты и отговори. А то ты не знаешь, какая она упертая, – ответил волк.
– Ээээ, я еще здесь, вы чего обо мне в третьем лице говорите? – возмутилась я. – На раз-два взяли и поволокли болезного в дом.
– Щас, – ответили хором граждане нелюди.
– Вот я сейчас всё брошу и потащу вот это в дом, – ответил Шелби, грызя кость от куриной ноги. – Ты знаешь, что у тебя с хатой будет через пару дней вот с этим?
– Что? – прищурилась я.
– Вот это чувырло очухается и начнет к себе в клюв всё подряд совать, и всё будет собой отравлять. Через пару недель оно будет сидеть на твоем доме и жрать всё, что ему придется по вкусу. И это будешь не только ты, но и твои родные и близкие. Со скотом можешь сейчас сходить попрощаться. Они в первую очередь гибнут.
– Я его успею почистить, – упрямо посмотрела я на Шелби.
– А если не успеешь, не сможешь, силенок, знаний не хватит? Смотри, как оно щупальцами во все стороны шарится, пытается найти, от кого полечиться. Это ты такая крутая супер-пупер, а остальные в твоей семье такие же? Ты своего родного ребенка хочешь обречь на пожизненное невезенье, на хроническое безденежье? Про мужиков говорить не будем, они тебе не родные, но все же не чужие люди, уж всяко ближе, чем вот это, – догрыз он кость.
– Мне высшие силы дали добро, – ответила я упрямо.
– Конечно, они дали, наверно, попкорном запаслись и чипсами, а может и семечками с орешками, и сели смотреть, как ты корячиться будешь. Помни, им там скучно, и они вас, смертных, в качестве развлечения используют.
– Какой ты все-таки противный, – надула я губы. – И что ты предлагаешь? Пусть тут валяется?
– Пусть у батюшки валяется. У Бога на Николая свои планы, так что он его в обиду не даст.
– Но он может добить Олега, – парировала я.
– Ну, тут два варианта, или добьет, или вылечит.
– Или искалечит, – скептически добавила я.
– Пути Господни неисповедимы, – заржал бес, вытер о себя руки и закинул Олега на плечо.
От таких манипуляций мужчину вырвало прямо на беса.
– Вот паразит, я же себе только новый Абибас купил, прямо из рук китайца, который его шил, – поморщился гражданин помощник.
Шелби исчез, прихватив с собой бедолагу.
– Куда он его? – спросила я Исмаила.
– К батюшке, – зевнул волк.
– Но я же разрешения не давала, – захлопала я ресницами.
– А он тебя спрашивать не будет, для него главное – твоя безопасность. Это я тебе перечить не могу, ангел-хранитель тебе только подсказать может, а вот этот делает так, как считает лучшим для тебя.
– Он сам решает? – нахмурилась я.
– Ага, и мне это нравится, – вывалил язык довольный волк.
– Какие вы умные, – возмутилась я.
– Угу, нам на этого Олега все равно, для нас ты важнее.
– Я уже поняла, – развернулась и пошла в дом.
Дома собрала кое-какие травки, волшебные ножницы, нож, иголку с ниткой, свечи. Позвонила Саше и спросила, где у него запасные ключи от его берлоги. Объяснила, что Олегу некуда идти, а к нам он не хочет, а Николай его бросил около наших ворот и убежал в церковь. Вытащила из ящичка в коридоре связку и отправилась к батюшке домой.
Около калитки бултыхался Шелби уже в чистой одежде.
– И куда ты намылилась?
– Лечить Бомж-Бруевича, – ответила я.
– Не мешай, он спит, – преградил он мне дорогу.
– Я его будить не буду.
– Не пущу.
– Я тебе сейчас как дам не пущу! – замахнулась я пакетом.
Обошла беса и пошла своей дорогой. Он пошел со мной рядом и начал гундеть, что, дескать, я совсем себя не берегу и о себе не думаю.
– Он точно у батюшки? – остановилась я.
– Точно. Ты думаешь, я его в овраг уволок и там бросил? – прищурился Шелби.
– Да кто же тебя знает, – ответила я.
Так в препирательствах и перепалках добрались мы до хаты. Открыла дверь ключом. Олег ползал по дому на четвереньках и стонал. Тут же в мою сторону полетело щупальце, которое перехватил Шелби и откусил.
– Невкусно, как резинка, – сжевал он ее.
– Я свечи по кругу поставлю, а ты его в круг затащи, – велела я.
Бес так и сделал, правда, немного Олега по голове приложил, чтобы тот не трепыхался. Обвела круг восковой свечой, присыпала солью в этих местах. Соль хорошо к воску прилипает. Зажгла свечи и полезла в круг с ножом воевать со спрутом. Махала, махала ножом, пару щупальцев отрезала. Рубанула по переплетенным трубкам, полилась оттуда черная вязкая жижа, густая и вонючая, как нефть.
Кинулся осьминог всё латать да завязывать. От него, как у ребенка пуповина, к телу мужчины тянется. Извернулась и перерезала кишку. Только вот спрут не упал и не начал корчиться в агонии, а прыгнул в мою сторону. Меня из круга словно взрывной волной выбило, а сущ о невидимую стену ударилось. Шмякнулось и поползло к своему хозяину обратно.
Надо было быстро действовать, чтобы оно не вернулось обратно на свое место. Воткнула в него атам по самую рукоять. Затрепыхалось чудовище, забилось в конвульсиях. Душа моя возликовала, возрадовалась: победа, я победила!
– Рано радуешься, – услышала я голос Шелби.
Вот вечно он мне всю малину портит.
– Вытащишь из него нож, и оно вернется на место или на нового хозяина, – сообщил он мне.
– Зашибись, – выдохнула я.
– Думай, Агнета.
– А ты его слопать не можешь? – спросила я.
– Пока он на полу валяется, не могу, как только на тебе будет, так, может, и слопаю, а может, и не слопаю, в зависимости от того, как он к тебе прилепится.
– Понятно, помощник из тебя никакой, – скептически оглядела его.
– А я и не претендую на это высокое звание, – заржал он, как конь.
Покопалась в карманах, нарыла немного мелочи. Развернулась и пошла прочь из дома.
– Ты куда? – спросил меня Шелби, материализуясь рядом.
– На перекресток, – ответила я. – Нечисти рядом много, а помощников не хватает.
– Ого, ты уже и с бесом перекрестка знакома? – удивился Томас.
– Угу, помогал мне как-то.
Дошли до старой дороги.
– Давай, сгинь отседова, – прогнала я Шелби.
Кинула за спину монет.
– Помочь мне в
