Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 49
– На гулянке у Одинеки какой-то бас…
Лиза не дала Антону договорить:
– Нет, это сват кузнеца частушки пел. Высокий бритоголовый здоровяк лет под шестьдесят. Приехал из Новосибирска поохотиться на наших лугах. Вчера утром заходил в таверну. На пару с Хачиком распили четушку водки под шашлык.
– А сегодня на утренней зорьке он не охотился?
– Может, и охотился. Сабантуй у Одинеки начался с обеда. Теперь прогудят до полночи.
– Сколько Гусянову было лет?
– Двадцать пять. Володька ровесник моему старшему брату Андрею.
Задавая вопрос за вопросом, Бирюков узнал, что самой Лизе недавно пошел двадцать первый год. После школы она уезжала в Кузнецк. Работала там продавщицей в коммерческой палатке. Выходила замуж, но неудачно. Бросила все и вернулась в Раздольное. Здесь купила небольшой домик рядом с усадьбой родителей и живет в нем одна. В шашлычной работает со дня ее открытия. Пригласил Богдан Куделькин. Пока шашлычная принадлежала Богдану, заработок зависел от выручки. Часто получалось до миллиона в месяц. Теперь, когда стала «таверна», Семен Максимович больше пятисот тысяч не платит, хоть разбейся. В таверну перекрестил шашлычную Володька Гусянов. Название, конечно, как корове седло, но с дурака взятки гладки. Причиной для переименования явилось то, что Володьке нравились песня «В таверне веселились моряки» и мелодия танго «Брызги шампанского». Вот они смешал кислое с пресным. Доволен был этим, как малый ребенок. Нигде, мол, такого названия нет. Главным в таверне считается Хачик. Он ведет учет расходов и доходов. Мясом, продуктами и всем прочим товаром обеспечивает Гусянов-отец, а выручку полностью забирает сын. Вчера Володька не брал из кассы ни рубля, а расплачивался за выпивку новенькими стотысячными купюрами. Он строго соблюдал заведенный им же самим железный порядок: бесплатно в таверне ничего не брать. Даже за пустячную жевательную резинку всегда платил.
– Говорят, Гусянов был неравнодушен к вам, – сказал Бирюков.
Лиза поморщилась:
– Ой, знаете, неравнодушных здесь хватает. Только я обожглась с замужеством в Кузнецке. Теперь не клюю ни на какие посулы. Еще прошлую ошибку не забыла. Как вспомню, так вздрогну. А уж связаться с Володькой Гусяновым – это сверхглупость.
– Почему?
– Потому, что такие беспардонные циники и тунеядцы рождаются раз в сто лет.
– Чем он занимался в Кузнецке?
– Насколько поняла из его трепа, официально числился механиком в какой-то липовой конторе. На самом же деле с бандой таких же трутней, как сам, прикрывал кого-то из крутых бизнесменов. Так мне кажется.
– Вам не угрожал?
– За что?..
– За то, что отвергали его ухаживания.
– Из осторожности я не козырилась перед Володькой. Конечно, он понимал, что пустой номер тянет, но обиды не высказывал. Надеялся соблазнить меня богатством. А я однажды уже была «богатой». Второй раз не хочу обжигаться.
– Имеете в виду неудачное замужество?
– Естественно.
– Почему не сложилась семейная жизнь?
Лиза смущенно потупилась:
– Зачем вам знать эту грязь…
– Поверьте, не из любопытства.
– Наверное, думаете, что мой бывший муж из ревности «замочил» Володьку?
– Разве это исключено?
– Стопроцентно. Вскоре после моего дезертирства с семейного фронта муженек скоропостижно отправился в мир иной.
– Умер?
– Киллеры из автомата Калашникова в упор расстреляли.
– За что?
– Слишком богатый был и хотел стать еще богаче.
– Вот как… – Бирюков помолчал. – Может, и Гусянова из-за богатства прикончили?
– Может быть. У крутых ребят кровавые разборки – заурядное дело. Через сорок дней ждите новый труп. Бандиты, обычно, мстят за убийство после сороковин.
– Откуда вам известны бандитские обычаи?
– Хотя и немного, но я пообщалась с бизнесменами. Наслышалась, какие ужасы творятся вокруг больших денег.
– Неужели Гусянов ни словом не обмолвился, зачем он вчера приехал в Раздольное?
Лиза неопределенно дернула плечиками:
– Наверное, за деньгами. Закарян весь вчерашний день занимался подготовкой юбилейного торжества, и, когда Гусянов заявился, его в таверне не было. Перед пьянкой Володька сказал мне: «Передай Хачику, чтобы приготовил пятнадцать „лимонов“ на мелкие расходы».
– Он вроде бы намеревался у вас заночевать…
– Кто бы ему это позволил?! – словно испугалась Лиза. – В деревне каждый шаг виден, как под микроскопом. Не скрою, напрашивался хам проводить до дому, но я популярным языком ему объяснила, что в провожатых не нуждаюсь. Сказала: «Сначала протрезвись».
– Куда же после этого Гусянов отправился?
– По-моему, в «Белый дом» своих предков.
– Вместе с другом?
– Нет. Друг остался возле таверны в машине дремать.
– Какая машина была?
– Старая спортивного вида иномарка. Кажется, «Лагуна», что ли… Обычно Володька приезжал на своем лакированном джипе, а в этот раз почему-то друг его привез в зашарпанной машинешке.
– Госномер не приметили?
– Мне и в голову не стукнуло примечать.
На все вопросы Лиза отвечала быстро, почти не задумываясь, но при этом было заметно, что внутренне она напряжена и очень встревожена.
– У вас какая-то большая неприятность? – внезапно спросил Бирюков.
– С чего такое взяли?
– По лицу видно.
– А что мое лицо?.. Просто не выспалась сегодня.
– В вашем возрасте «просто» бессонницей страдать рано. Если не спалось, значит, была какая-то серьезная причина. Гусянов не дал спать?
– Ну, вот еще!..
– Тогда расскажите, что случилось ночью?
– Ничего.
– Лиза, вы или в чем-то сами обманываетесь с испугу, или хотите меня обмануть… – спокойно сказал Антон и, сделав паузу, добавил: – Обманываться – нехорошо, а обманывать – еще хуже. Кто вас запугал?
– Я не из пугливых.
– Бывают обстоятельства, когда пугаются не только пугливые. Или, по-вашему, не так?..
– Так, конечно. Бывает, что и ружье само стреляет.
– К Гусянову этот пример не подходит. Гусянова застрелили.
– Я вовсе не о нем сказала.
– А о ком?
– О его друге.
– Вот и давайте поговорим откровенно, без намеков. Поверьте, все тайное со временем становится явным.
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 49
