сейчас поделывает Сара?..
— А вы не слышали воплей?
Он наклонил голову и шевельнул бровями.
— Воплей?
— И полагаю, также не видели некое разгуливающее по коридорам очень бледное, здоровенное и уродливое чудовище?
— Вы, вероятно, шутите, сударь, — с нейтральной улыбкой проговорил Лашин.
"Леди Телдра врала куда лучше, босс."
"Это да."
— Да, — ответил я, — шучу. Это я, знаете, умею.
— Не позволите ли проводить вас обратно в приемную? Я велел кухарке приготовить вам перекусить, пока решается вопрос с дверью.
Какой еще кухарке?
— Перекусить? О, в таком случае, с удовольствием.
Он поклонился и изящно развернулся, я последовал за ним до самой приемной. Там меня ждало вино и тарелка с копчеными бычками, спаржей и ковригой хлеба. Хлеб был свежий и вполне видимый.
— Спасибо, Лашин.
— Не за что, сударь.
— Вы уверены, что не слышали воплей?
По лицу его скользнула улыбка — как раз подходящая для того, кто знает, что ему рассказали шутку, но на самом деле он не считает ее смешной. Иссола поклонился и удалился через небольшую дверь.
"Да, Лойош, он врет."
"Поделись рыбкой, босс."
Хлеб был хороший. Рыба — пресновата, но не настолько, чтобы копчение испортило вкус. Я бы получил от еды больше удовольствия, если бы не гадал, откуда она взялась. Пустая кухня раздражала так же, как то чудовище, которое я успел заметить лишь краешком глаза. Ну, почти так же.
"И сколько мы тут сейчас будем сидеть, босс?"
"Примерно как в прошлый раз."
Пожалуй, стоит пояснить. Во-первых, Девере нужна была моя помощь: ей я отказать не мог. Также, признаться, я человек любопытный, и понимал, что вокруг творится то, чего я напрочь не понимаю, но имею на сей счет кое-какие предположения. Почти уверен, что в этом месте вовсю задействована некромантия. Для тех, кто с таковой незнаком: некромантия — это магия, которая имеет дело со смертью, что включает в себя места, куда невозможно попасть обычным способом. Сама Некромантка как-то объяснила, что смерть — всего лишь путь в такое место. Может, она и ошибается, но пока я не получу доказательств обратного, буду считать, что она знает, о чем говорит: ведь сама Некромантка именно из такого места и пришла, а кроме того, не зря же ее зовут именно так, верно?
Да и хлеб кое-что да значил: в кухне им пахло вовсю, но никаких следов самого процесса выпечки хлеба. В ящике-холодильнике никаких следов рыбы. Вообще ничего — ни в кладовке, ни в холодильнике, ни на кухне. Кроме яблок. Почему там были яблоки? Это как минимум так же странно, как все прочее.
Я не хотел просто просиживать тут кресло, но и бесцельно разгуливать по особняку было как-то неудобно. Я подумал, не стоит ли найти Атранта и приставить ему к горлу кинжал, а может, даже Леди Телдру, а потом вежливо попросить прямо ответить на несколько простых вопросов. Но — нет, пока нет. Пока я не буду понимать, с какими силами он связан. Мне не нравится угрожать кому-то, а потом обнаружить, что на самом деле хозяин положения именно он. Со мной такое пару раз случалось, пренеприятнейшее ощущение.
Я доел хлеб, рыбу и вино. Лойош и Ротса поделили между собой спаржу: для меня она всегда имеет вкус мыла, как бы ни старались повара. Откуда бы ни взялась еда и что бы она ни значила, лучше так, чем голодать. Кроме спаржи — лучше голодать, чем питаться ею.
"Интересно, а винный погреб тоже пустой?" — спросил Лойош.
Я не сразу понял, что он вполне серьезно. Но даже если и так, какая мне-то разница? Кроме того, вряд ли в поисках винного погреба мне повезет больше, чем в поисках всего остального.
Повинуясь внезапному побуждению, или чему-то вроде того, я встал, вышел из комнаты и вернулся к входным дверям — просто проверить, на месте ли они, или тут все перемещается, когда я смотрю в другом направлении, как в тех замках из восточных сказок. Нет, двери остались там, где и были, уже легче. Я развернулся, миновал знакомые мне двери и проследовал правым коридором до пустой кухни и пошел дальше. В конце коридора, где мне повстречался Армарк, я повернул налево, испытывая смутную надежду пройти из одного угла здания, "платформы", в другой, противоположный.
Впереди оказались раскрытые двойные двери. Я вошел с самым беззаботным видом — и действительно, ничего опасного. Большой бальный зал с высокими потолками, стратегически расположенными альковчиками с бутылками и бокалами, в дальнем конце подиум, в каждом углу большие полноразмерные зеркала, и две изгибающиеся полукругом лестницы, ведущие вверх, судя по их виду — беломраморные.
Я подошел поближе; точно, мраморные. Поднялся по лестнице и оказался на балконе, который шел вокруг всего зала. Интересно, каково это — находиться тут, когда внизу вовсю танцуют, а зал заполняют звуки музыки. Коти наверняка ввернула бы что-то на тему того, сколько семей выходцев с Востока или текл могли бы прокормиться за те деньги, что ушли на одно лишь парадное платье или камзол.
Я молча фыркнул: похоже, я дошел до того, что веду с ней воображаемые беседы о воображаемых развлечениях.
В каждом углу балкона были двери. Две — большие и вычурные, две поменьше. И какой выход мне предпочесть, предназначенный для благородных
