гусеницами, устремилась к темному горизонту, охваченному дымом и фронтовыми разрывами.
В пути предстояло остановиться для уточнения плана операции. И тут Андрей понял, что полученные парнями легкие ранения, кровь на одежде, порох и гарь, — это то, что может спасти весь план, обеспечив легенду!
— Так, лейтенант! — обратился Андрей к связисту. — Быстро мне рацию! Слушайте меня! Кровь не смывать, ничего вообще не трогать, как сидите, так и сидите, до остановки, там все объясню! Всем — нули![20]
— Погранпереход, командир!
Афганец вздрогнул. Заснул… Уже давно он перестал забываться во сне. Снится всегда война. И когда он открывает глаза, вокруг тоже война. После «ленточки» колонна остановилась. По рации Андрей вызвал всех командиров к штабной машине. Вынесли столик. Развернули карту. Включили фонарь. Все сосредоточились.
— Слушайте боевую задачу, парни. Вот точка. Здесь мы должны быть за два часа до прохода тыловой колонны нациков. Разведка уже поставила сигнализацию по трассе. Так что у нас будет достаточно времени, чтобы развернуться. Итак, напомню всем наше главное правило, оно же задача. Разведчик должен залезть так глубоко противнику в нутро, чтобы его вытаскивали оттуда всей дивизией, при этом хорошенечко это нутро разворотив. Поэтому в итоге мы должны оказаться с тыла от Вольфа. Для этого тормозим колонну. Бесшумно всех «снимаем». Доукомплектовываемся. У кого нет «цифры»[21], переодеваться будете со жмуров. Потерпи́те. Дальше идем колонной до морпехов. По пути минируем боеприпасы. Прибываем. Разгружаем. Оставляем «маяки» для «птичек». Уходим. Помните второе правило разведки: в нашем деле главное — вовремя свалить! Потому что есть третье правило: разведчик, стреляющий во вражеском тылу, — больше не разведчик, а пехота в окружении. На хрена нам станови́ться пехотинцами?! Мы разведка! Поэтому действуем по обстановке. В контакт вступаем в исключительном случае. Проколемся — живыми не выйдем. Всем конец. Поэтому сначала думаем, потом снова думаем, и только потом режем и стреляем. Бурый! — обратился Андрей к коренастому буряту с острым взглядом и постоянной улыбкой на лице.
Бурый — это Батодалаев Аюр, командир самого бесстрашного звена в бригаде. Обычно они уходили вперед, забирались в ту самую задницу к противнику, доставая оттуда нужных языков, уничтожая штабные центры. Аюр был ранен несколько раз. Последнее ранение в лицо перебило ему мышечные ткани. И когда его собрали, не удалось восстановить нормальную работу мышц лица. Поэтому в штатном режиме он всегда улыбался. В нештатных режимах — вне боев — увидеть его было нереально. Поэтому все привыкли к новому образу Аюра. Важно, чтобы группа Бурого не геройствовала. Все необходимо согласовать до деталей.
— А как мы остановим колонну? — спросил Аюр.
— В этом и есть основной вопрос. У меня несколько вариантов. Помните, как мы басмачей тормозили в Алеппо? Ты же, Аюр, хоть и возмущался тогда, что не получится, все сошлось — одно к одному. Как думаешь? — Афганец вопросительно поднял бровь.
Бурый взялся за бороду, задумчиво потянул ее вниз.
— Нет, ну а что?.. Бэтээр укропский есть. Давай тогда славян своих раненых раскладывай на дороге. Бэтээр задымим, может, и клюнут. Пусть донецкие парни на украинском поговорят с ними, высадят из головы[22], важно остановить именно тяжелую технику. А мы тогда колонну всю разберем. Пусть они опорожниться пойдут, пользуясь моментом.
Андрей подхватил идею Аюра и продолжил отработку вариантов. Достигнув полного согласия командиров с деталями плана, колонна устремилась к месту засады.
Нерешенным оставалось одно, и это волновало всех: как выходить из расположения украинских морпехов после того, как они дотянут остатки колонны и разгрузят боеприпасы и гуманитарку. Как не быть раскрытыми? Но тут приходилось полагаться на случай и удачу. А вернее, на благословение. А то, что высшие силы все решают за нас, сомнений ни у кого не оставалось…
Эпизод 10
Афганец занял позицию возле технарей. Они слушали датчики[23] на дороге. Трасса находилась на украинской территории, и гражданские не сталкивались с реальными боями, поэтому не боялись передвигаться между поселками. Сказать, что дорога была оживленной, — это ничего не сказать. Значит, можно использовать этот фактор, чтобы украинским тыловикам, идущим в колонне, достоверно преподнести информацию, что здесь у их земляков проблема и нужна помощь. Это поможет заранее исключить напряжение.
Андрей вызвал Аюра.
— Бурый, давай разворачивай декорации! Там идет какой-то транспорт. Ты раскладывай парней. Останови «колеса». Пусть водитель и кто там с ним будет помогут донести «раненых» до нашего подбитого бэтээра. Разложите их, окажите помощь. Попроси, если встретят колонну, пусть скажут им, что тут чепэ, что есть трехсотые, но опасности нет. Пусть поспешат на помощь и ничего не боятся. Ну объясни, что на мине подорвались или попали под дно брони. Спусти колесо. Им не до этого будет, но все равно… Не дураки же. Мало ли… «Сделай» картинку!
Андрей устроился с биноклем и начал осматривать трассу.
Технарь не ошибся. Со стороны расположения морпехов шел автобус, старый пазик.
— Так, всем внимание! Снайперы, всем быть готовыми, если что не так — по команде всех убираем. Только без шума.
На обочине «загорал» БТР, из-под него валил дым горящей покрышки. Заодно все дно «брони» прокоптили. Колесо спустили, скатили на обочину. Получилось правдоподобно. Будто раскидало парней перед дымящейся машиной.
Автобус показался из-за поворота. Все должно было решиться за считаные минуты. В эфире и у самих парней наступила полная тишина. Было непонятно, кто едет в автобусе. Могли быть и вэсэушники. Из-за БТР показался Даня. Его переодели в украинский камуфляж. Он помахал рукой. Автобус остановился. Водитель открыл дверь и неспешно вышел, присматриваясь к обстановке. Но дверь автобуса не открыл, поэтому пассажиров Андрею все еще не было видно.
— Терпение. Смотрим. Смотрим, — шептал Афганец снайперской паре, находящейся на позиции справа от него. — Что видишь? Кто в салоне?
— Мужики… Похоже, шахтеры… Но непонятно. Двое в рабочих касках. Спят. Кажется, все норм. Повезло, — выдохнул снайпер.
Даня подошел к водителю и заговорил на украинском. Он родился и вырос в Донецке, язык для него был вторым родным.
— Мы с Украины. Слава Украине!
Водитель вытянулся и громко испуганно произнес:
— Героям слава!
— Ты кого везешь, отец? — приподнимая ствол автомата, продолжил Даня.
— Так хлопцев со смены везу. С забоя. Там за терриконом шахта. Устали все, спят. А что случилось? Помочь чем?
— Да… Если кто в медицине понимает, пусть выйдет. И аптечку дай, если не жаль, помоги пацанов перевязать да с дороги снести.
— Так это мы быстро! —
