что-то ищет в них. Потом заглядывает в ежедневник, и только после этого начинает снова говорить.
— Да, есть, — Вася складывает перед собой руки, похлопывая одной ладонью по другой.
— И? — теперь уже я придвигаюсь к нему.
— И об этом просил сам Краснов, чтобы именно ты поехала с ним, — на одном дыхании выдает Вася.
Сказать, что я в шоке — это сказать очень мягко. Тот шок, который я испытываю, нельзя описать литературным языком.
— Вась, ты прикалываешься?
Я смотрю на него в надежде, что вот сейчас он рассмеется и закричит: «Ага, попалась! Это шутка, Кира! Я все это придумал, чтобы немного развлечься». И для довершения розыгрыша еще и хлопушку взорвет, осыпав меня цветным конфетти. Но чем дольше я смотрю на Василия, тем больше понимаю, что это не шутка.
— О-фи-геть! — выдаю я в конце концов и нервно хихикаю. — Ну он точно больной, да еще и садист к тому-же.
— Кир, да ладно тебе. Ну было у вас недопонимание, с кем не случается? — на последних словах Вася начинает заикаться, перехватив мой взгляд.
— Недопонимание?! Да он меня с грязью смешал. Общался только через тебя. А ты говоришь недопонимание. Вась, ты что?
— Кира, ну вот такой он сложный человек, — он театрально разводит руками. — Слушай, я его знаю… в институте учились в параллельных группах, и потом… — добавляет скороговоркой, — ничего криминального за ним не наблюдалось.
В кабинете наступает тишина. Мы сидим напротив друг друга и молчим. Вася периодически вздыхает, а я вспоминаю наш последний диалог с Красновым, в котором случилось то самое «недопонимание», после которого мы обходим друг друга за километр.
— Кир, там прибыль хорошая, — заговаривает снова мой босс. Он немного успокаивается, так как самое неприятное мне уже сообщил. — Да и для нас самих полезно будет, что ты все своими глазами посмотришь. Знаешь же, что это направление популярным становится, — добавляет он свои аргументы.
— Знаю, — вздыхаю я и согласно киваю. — Но все равно не понимаю, зачем Краснову мы? Там ведь столько агентов русскоговорящих. Зачем ему агент из России? Это как в Тулу со свои самоваром ехать. Разве нет?
— Мы с тобой его не поймем. Так что и обсуждать нечего. Подумай до завтра. Дмитрий будет мне звонить.
Вздыхаю и выхожу из кабинета. О чем думать? Не хочу я Красновым работать. И все. С другой стороны, Вася имеет право настоять — он все-таки мой начальник. Первый раз такая неоднозначная ситуация в компании. Вроде Вася и не особо настаивает, но по его глазам я вижу, что он был бы рад, если бы я согласилась на эту поездку. Ладно, до завтра время есть. Может, все само собой рассосется.
Утром, придя в офис, я успеваю только пальто снять, как звонит мой телефон.
— Нет, только не это, — с отчаянием смотрю на экран, где высветилось: «Дмитрий Краснов».
Делаю глубокий вдох, жду несколько секунд и отвечаю на вызов:
— Да, — в моем голосе даже деловой вежливости нет. Не хочу его слышать, а тем более разговаривать.
— Кира, добрый день, — слышу низкий бас.
— Здравствуйте, — все так же резко и безэмоционально продолжаю я.
— Я говорил с Василием Николаевичем. Он сказал, что вы отказываетесь от поездки. Это правда?
— Правда.
— Могу узнать, почему?
— Я могу не отвечать?
— Понятно.
«Ну что тебе понятно?» — вертится в голове.
— Я хотел бы лично вас попросить сопроводить меня в Дубай. Для меня это важно.
— Почему?
— Вы отличный менеджер, я с вами давно работаю и доволен вашей работой и вашими профессиональными качествами.
— Довольны? — усмехаюсь в голос. — По-моему, недавно вы были другого мнения.
— Это было стечение обстоятельств, день выдался неудачный.
«А у меня уже которая неделя неудачная из-за вас», — думаю я, но вслух говорю другое:
— Послушайте, Дмитрий. У нас есть другие сотрудники, не менее компетентные, чем я…
— Кира, я прошу прощения за прошлый раз. Пожалуйста, помогите мне. Я без вас не справлюсь, — говорит спокойно, непривычно спокойно.
Молчу, переваривая услышанное. Но, чувствую, что начинаю колебаться. На меня нельзя давить, я совершенно не умею сопротивляться. Вот если сейчас мне еще и Вася позвонит, то я точно соглашусь. «Ну за что мне это?» — почти плачу я.
— Кира?
— Я не знаю, — начинаю мямлить.
— Отлично, я тогда Василию звоню. Спасибо, — Краснов отключает вызов, а еле сдерживаюсь, чтобы не разреветься.
Буквально спустя пару минут мне перезванивает Вася и сообщает, что он обо всем договорился с Дмитрием. И что его помощница свяжется со мной по поводу деталей.
— Спасибо, Кир. Я в тебе не сомневался, — ликует Вася.
— Это все только ради тебя, — говорю я грустно, понимая, что назад дороги нет. — И еще, — добавляю я, — пусть он четко скажет, что именно от меня требуется. А то, зная его непредсказуемость, можно в какую-нибудь историю вляпаться.
Глава 9
Наступает день отъезда в Дубай. Сижу в такси, смотрю на часы и понимаю, что к назначенному времени приехать в аэропорт я не успеваю.
«И что за напасть такая — вот именно сегодня в городе такие пробки? Ну и ладно, такси мне заказывала помощница Краснова, так что все вопросы к ней», — как могу успокаиваю себя. Но это не сильно помогает. Поэтому, в здание аэропорта я буквально вбегаю, лишь бы выиграть драгоценные секунды.
Дмитрий уже на месте и привычно разговаривает по телефону. Иду к нему с колотящимся сердцем, которое пытаюсь утихомирить. «Это мы еще даже в самолет не сели, а я уже нервничаю», — говорю про себя.
— Добрый день, — здороваюсь я, и получаю в ответ легкий кивок.
— Ладно, я тебя понял. Давай, до связи, — прощается со своим собеседником и переключает свое внимание на меня. — Пойдем регистрироваться?
Киваю. Дмитрий берет мой небольшой чемодан — спорить даже не пытаюсь — и направляется к стойке регистрации, перед которой уже выстроилась очередь. Но в отличие от моих ожиданий, мы направляемся не в общую очередь, а туда, где производится регистрация пассажиров бизнес-класса. В моих глазах застывает немой вопрос, но он улетучивается, как только Дмитрий просит у меня паспорт. Все формальности занимают у нас не более десяти минут и вот мы уже сидим в зоне вылета около небольшого ресторанчика.
— Что-нибудь хотите Кира? — спрашивает Дмитрий, глядя мне прямо в глаза.
— Нет, спасибо, — увожу взгляд в сторону, так как меня напрягает внимание Краснова. Как бы я не внушала себе мысль о том, что он в первую очередь заказчик, а уже потом — мужчина, мой мозг думает по-другому. Сначала —
