в салоне. Наблюдаю за ней, как воришка, исподтишка. Она молчит.
Неужели вправду решила, что я все забыл?!
Глава 9
Поиск тактик и стратегий
Антонина
— Я не боюсь тебя, Данил, ясно? — улыбаюсь ему в ответ.
На самом деле, это не так, и сейчас меня даже потряхивает от ужаса. Ведь он гонит больше ста и, пусть очень теоретически, но может сотворить со мной все, что угодно.
Зимин маньяк!
— Рад слышать. Потому что у меня, вообще-то, другие цели, — он чуть-чуть сбрасывает скорость, поглядывая, — если ты еще не догадалась.
— Пожалуйста, следи за дорогой, — нервничаю.
Напряжение не отпускает. Я до сих пор не могу поверить, что он вот так запросто взял и закинул меня в свою машину, как мешок с картошкой.
— Меня твои цели не интересуют! Я никуда с тобой не поеду, — фыркаю.
— Ты уже едешь.
Только почему, когда Зимин улыбается, он выглядит таким чертовски обаятельным? Это нечестно.
Что ж. Придется, видимо, играть по его правилам.
— Ладно, Зимин. Я должна извиниться, да?! — интересуюсь у него со вздохом, — тогда извини. Пожалуйста. За прошлое. Так достаточно? Или мне упасть на колени?
Ответом мне служит хитрая улыбка Зимина, и в глазах его пляшут «бесенята».
— Я давно простил.
Что, неужели все так просто?
— Вот спасибо, — расслабляюсь, — я, правда, рада, что мы пришли к согласию по поводу прошлого. Можешь не верить, но это было важно для меня! Хочешь, обсудим, что тогда случилось?
— Хочу, но не сейчас, — коротко отвечает.
Он ведет машину, теперь почти не отрывая взгляда от дороги и, видимо, думая о чем-то своем. Приятный женский голос из навигатора ведет нас пустынными питерскими улочками и закоулками.
— Мне тоже не очень хочется! — признаюсь честно.
Оба мы замолкаем, и какое-то время просто едем дальше в тишине. Я тайком разглядываю Зимина. По моему телу изредка, словно в предвкушении, проносится приятная дрожь. О чем же мы будем говорить с ним?
— Знаешь, Дань, — поддаюсь я внезапному порыву, и начинаю болтать, — а ты стал по-настоящему классным! Добился всего, чего хотел. Ты реально крутой. А еще, стал таким привлекательным, просто с ума сойти.
Делаю паузу, но мне хочется говорить еще.
— Да ты красавчик, Зимин!
Мои слова, вместо ожидаемой улыбки, производят с Зиминым «метаморфозу». Из смешливого и отвязного он вдруг делается серьезным, даже собранным. Напрягается.
Неужели так падок на комплименты? Надеюсь, я доставила ему удовольствие комплиментом. Я больше не «подливаю масло в огонь», но с удовлетворением подмечаю, что он взволнован.
Неожиданно сворачивает в глухой переулок, и тормозит у где-то у обочины. Мои ладошки потеют от адреналина, даже сердце начинает биться в два раза учащеннее. Что он задумал?!
Зимин недолго гипнотизирует взглядом свой руль, а потом, улыбаясь, оборачивается ко мне. Смотрит прямо в глаза. Пытается отгадать, о чем я сейчас думаю?
— Что с тобой? — тихо интересуюсь.
— Тош, спасибо, — отвечает застенчиво, что совсем не вяжется с его брутальным видом, — ты говоришь такие приятные вещи! Ты меня невероятно волнуешь этим.
— Так уж невероятно?! — пытаюсь перевести все в шутку.
— Хочешь конфетку? — вдруг спрашивает.
Я слегка теряюсь от смены темы, но все же отвечаю:
— Эмм… ну давай.
— Сейчас принесу, — Зимин стремительно выходит из машины и пересаживается ко мне на задние сиденья. Застыв в неподвижности, я слышу щелчок блокируемых дверей. Смотрю на него во все глаза.
— Это чтоб никто не залез в машину, — поясняет.
Протягивает мне пачку каких-то мятных леденцов, и тут только до меня доходит. Однако, не желая казаться дурочкой, я молча сыплю себе на ладонь один из них, затем отправляю в рот.
Смотрю, как он берет губами себе парочку из узкой пачки, не отрывая от меня хищного взгляда. Инстинктивно отодвигаюсь от него. У этих леденцов приятный ментоловый вкус.
Все мысли из моей головы вдруг разом куда-то испаряются. В ней остается одна только неудержимая, хмельная легкость, как после бокала шампанского, выпитого залпом.
Но Зимин — не шампанское, это чистый спирт. Да такой, чтоб выпить и свалиться!
— Что, обязательно было останавливаться? — не удерживаюсь от глуповатого вопроса.
— Обязательно, — шепчет низко и хрипловато.
— Мог бы просто протянуть леденцы.
— Леденцы ни при чем, мне захотелось к тебе поближе. Можно?
Он нагло двигается ко мне, не оставляя никаких сомнений в своих намерениях.
— Вкусно? — смотрит на меня как на леденец. На мои губы. Я даже вижу, как он глотает те леденцы, что у него во рту.
И… я веду себя как трусиха.
— Дань, что-то мне нехорошо, — отворачиваюсь к окну, панически дергая ручку закрытой двери, — открой!
Шквал переживаний не дает мне даже дышать нормально, а дурацкий страх непонятно чего сбивает с толку. Но Зимин не торопится открывать.
— Меня сейчас стошнит, Дань, — не глядя на него, шепчу.
Зимин мрачнеет и почти что силой отлепляет меня от двери, в которую вжимаюсь. Дергает на себя, заставляя посмотреть ему в глаза.
— Не ври, — сухо бросает, — от меня тебя тошнит, что ли?!
Мимо нас по дороге проезжают машины, на секунду ослепляя салон ярким светом фар. А здесь темно и тепло, и приятно пахнет кожей. Очень тихо. Я слышу только бешеный перестук наших сердец, и чувствую жар тела напротив. Зима очень теплый. Всегда таким был.
— Нет, — хмурюсь, — просто укачало, наверное. От твоей гонки по городу!
Он досадливо морщится.
— Боюсь я тебя, Брежнева! — признается с тоской. Я недоверчиво всматриваюсь в черты его лица.
— Что-то непохоже, — хмыкаю, не в силах сдержать улыбку.
— Но это так, — упрямо повторяет, — я же вижу, что ты не всерьез меня отвергаешь. Хотя, все, что ни сделаю — не в тему! Почему?!
Я только смеюсь.
— Может, для начала попробуешь сбавить обороты? — предлагаю, — или ты всерьез рассчитывал умыкнуть меня силой, а потом заняться сексом в машине?
Мое предположение настолько нелепо, что Зимина в очередной раз «выкручивает» от каких-то тайных мыслей и переживаний. Он снова становится серьезным.
— Я ни на что не рассчитывал, — пожимает плечами. Улыбается, — но я понял, хорошо. Сбавляю обороты!
Зимин выглядит очень трогательным, когда выходит из машины и возвращается на место водителя. Заводится, едем. Меня всю, до сих пор колотит от волнения из-за дерганого поведения этого кумира молодежи. Он продолжает смотреть странно, и мое сердце снова частит.
— Хорошо, с этим определились, — произношу я весело, — спасибо тебе за деликатность. Но отвези меня, пожалуйста, где взял — я уже говорила, что не одета для свидания!
— Если не нравится, разденься, я не буду против, — хмыкает, — Тош, мы уже на месте.
