все в таком духе.
Вампир и сам испугался её реакции, потому что просто не ожидал этого и не знал. И лишь когда её глаза коснулись его лица, Ридмус всё понял. Он опустил голову, чтобы она не видела лица за волосами, и тем более глаз. И с таким видом опустился к мечам, игнорируя её слова о самостоятельной подборке, и сам стал подбирать да укладывать.
— Прости, я забыл. Не хотел тебя пугать, — загробным голосом сказал он. Не из-за голода. Стыдно было… За собственную природу, тоже молодец, нужно было думать, просить ученика при его-то состоянии! — Я в порядке, просто тело меняется из-за голода. — В принципе Ева и так всё прекрасно знала, и он сам видел, как девочки, явно с забранными «бракованными» духами грустили от безответной любви. Его ученица была достаточно наказана. Она была не обязана быть с ним в таком состоянии, хоть в нём и не было зверя, который бы требовал убийства и крови. — Знаешь, Ева… Ты уже хорошо поработала, дальше я сам.
Он не хотел отвечать на то, в порядке ли он; не мог смотреть на неё в этой тьме — в воспоминаниях вставал образ той Евы, которая сейчас впервые увидела его вампирские голодные глаза. Этот испуг… Это трепещущее от страха сердце, которое каждым ударом болью отдавалось в сердце самого Йеона. Он любил свою ученицу, но вот сейчас увидеть её страх перед ним… Не сказать, что Ридмус тут же задумался о немедленном уходе из академии. Все-таки такой путь проделал, но вот если ученики будут его бояться… Он у некоторых до сих пор доверие завоевывает.
— Нет, нельзя же бросать дело незаконченным, — отказалась уходить Ева. Он же только пришел! Пусть она испугалась, но это все потому, что таким она его видела впервые. То, как он резко опустил голову и не хотел встречаться с ней взглядом, красноречивее слов рассказало о его состоянии.
Ева снова села на корточки, чтобы всё-таки собрать мечи. Юбка от резкого движения подняла облачко пыли с пола, а сердце участило свой бег, но теперь из-за близости Йеона. Девичье воображение рисовало, как они случайно могут коснуться пальцами, выбрав один и тот же меч; как они пересекутся взглядами в этот момент. Красные глаза уже не отталкивали, а наоборот, ей хотелось снова заглянуть в них, увидеть что-то новое в давно изученном лице профессора Ридмуса. Сознание ещё больше будоражил тот факт, что она может оказаться единственной, кто вообще видел эту часть Йеона.
— Простите, я не хотела вас обидеть, — тихо сказала она, укладывая меч в ящик. Не знала, как оправдаться, да и нужно ли? — Ваше появление и такой вид были немного неожиданными, мне уже не страшно. Это же вы, профессор, я знаю, что вы не причините мне вреда. — Она даже улыбнулась, чтобы доказать, что все и правда хорошо. Может быть, боязно совсем чуть-чуть, но гораздо больше интереса сейчас.
— Ты меня нисколько не обидела, — улыбнулся невесело профессор Ридмус, за короткое время с ней собрав те самые мечи. Хоть она поднялась и смотрела на него сверху вниз, всё же он продолжал сидеть, взгляда да и головы не поднимал вовсе. Она этого ужаса больше не увидит. — Я должен извиниться, что напугал тебя.
Его взгляд в пол пробежался по упавшему из рук свитку, который обхватил тонкими пальцами мягко, будто той бумаге несколько тысяч лет. Настолько мягко и нежно он относился к такой мелочи. Или боялся сделать резкое движение? Хотя он всегда был эталоном плавности. А уж о его бесшумном подходе со спины легенды ходят.
— Ты сделала уже достаточно много. Магии не чувствую, неужели вручную? — Он усмехнулся, поднимаясь на ноги. А ведь о запрете речь не шла! Тем более запрете магии. Настолько он её уже запугал со своими наказаниями? Это впервые за время, проведенное тут, заставило вампира улыбнуться искренне.
— Ну да, — ответила Ева с искренним непониманием, к чему был такой вопрос. А потом хлопнула себя по лбу. — Конечно, с магией было бы быстрее! Я даже не подумала ее использовать.
Ей пришлось мысленно отругать себя за глупость. А как бы проще было заставить те же мечи подлететь и складывать их по одному в ящик, пересчитывая. Это гораздо удобнее и быстрее, чем перекладывать вручную. Не додумалась до такой простой вещи!
— Мне остались кинжалы и наконечники для стрел, с магией я их вмиг пересчитаю! — обрадовалась Ева, а то уж больно удручала ее мысль, что придется возиться с этой мелочью. Она чуть наклонилась к плечу Йеона, чтобы заглянуть в список, как в тот же момент бумагу прошило острое лезвие и пригвоздило к ящику напротив. — Э?
Ещё один кинжал пролетел совсем близко от лица, она даже ничего не успела понять, как Йеон оттолкнул ее в сторону. Это чья-то шутка? Входная дверь резко захлопнулась, как только Ева повернулась к ней, а из всех ящиков поднималось все больше оружия, и целилось оно в Йеона. У Евы не было хорошей физической подготовки, но раньше она тренировалась и даже умела обращаться с оружием, да и боевая магия требует хоть какой-нибудь реакции. Йеон даже в своем состоянии ловко уворачивался от летящих в него клинков, вампирское ли это чутье или просто годами отточенное мастерство, Ева не знала. Она как завороженная наблюдала за ним, не было ни одного лишнего движения. Уходя с места, куда должно было воткнуться лезвие в самый последний момент, он ещё умудрялся готовить заклинание. Ей бы просто отсидеться в углу, чтобы не привлекать внимание, пока профессор Ридмус разбирался сам, но просто не могла так. И ладно вспомнила бы какой-то заклинание — сейчас неплохо подошло бы что-нибудь с невесомостью — но она просто схватила меч, который летел в спину Йеону, и он его не видел, и отбила им соседний кинжал, смещая с курса.
— Ого! Руки ещё помнят, — вслух удивилась она, оглядывая меч в руках.
Эта заминка дорого обошлась: один из мечей изменил направление в Еву, а она слишком поздно его заметила и уйти уже не успевала. Острое лезвие прошило плоть ровно под правой ключицей, кровь брызнула на лицо Еве. Прозвучало последнее слово заклинания, и взбесившиеся клинки с грохотом упали на каменный пол, а за ними и профессор Ридмус рухнул на колени, получивший ранение вместо своей ученицы.
— Йеон! — крикнула Ева, впервые назвав любимого профессора по имени. Она выронила меч из рук и в панике просто не знала, за что хвататься. Нужно ли вытащить
