когда она сказала, что он не может приказывать ей. — Ты не хочешь этого знать. Ты хочешь сделать мне больно. А причинишь боль себе.
Ивар опешил, потеряв дар речи. Может, он бы и придумал, что ответить, но тут до него донесся голос Флоки:
— Что, решил-таки заглянуть в гости, маленький засранец? Я уж думал, не дождусь! — Он быстрым шагом спускался со склона со стороны леса с широкой улыбкой на лице.
Ивар расслабил пальцы, и запястье Ангрбоды тут же выскользнуло из них. Она выпрямилась и спрятала руки за спиной, почти незаметно потирая запястье.
========== — пять — ==========
Закатав выше колен штаны, братья бродили по мелководью лесной реки с острогами в руках. Иногда кто-то из них делал резкое движение, пронзая острогой водную гладь, а потом выпрямлялся и вытаскивал добычу — насаженную на металлические зубья форель, которая отчаянно трепыхалась, сверкая на солнце серебристыми боками. Ивар сидел на берегу и разводил костер.
Раньше они все вместе частенько выбирались порыбачить после тренировок в лесу. А потом был поход Хвитсерка в Средиземное море, путешествие Ивара в Англию, гибель матери, неудачная попытка поквитаться с Лагертой и, наконец, подготовка похода в Англию — чтобы отомстить за смерть отца. И вот теперь, впервые за столь долгое время, снова рыбалка — как в старые добрые времена.
Когда солнце уже садилось за макушки сосен, растущих на другом берегу, а вода в реке играла отсветами золотистого с примесью пурпура, на дне принесенных из дому фляг оставалось уже совсем немного эля. Костер давно догорел, но угли еще тлели, давая немного тепла, а редкие порывы ветра раздували их, и тогда их черные бока оживали алыми отсветами. Пара несъеденных форелей, насаженных на палки, которые установлены были на рогатины, коптилась сверху.
Болтали о всякой ерунде. Ивар, как и обычно, подначивал братьев, а братья его. Когда разговор зашел о женщинах, можно было сразу догадаться, что ни к чему хорошему это не приведет. О Маргрете Ивар в последнее время старался помалкивать, потому что при любом его выпаде всплывала та тайна, которую она не смогла сохранить.
— Интересно, чему научилась Ангрбода за пять лет с Харбардом? — спросил вдруг Сигурд. Он лежал на спине, заложив руки за голову и смотрел в небо. И едва заметно покосился на Ивара, который сидел чуть в стороне. — Харбард ведь был настолько хорош в постели, что удовлетворил чуть ли не всех каттегатских женщин. — Сигурд с особым выражением произнес слово «удовлетворил» — явно намеренно. — Ангрбода в постели с мужчинами так же искусна, как и Харбард в постели с женщинами?
Ивар ощутил, как в груди закипает ярость и потянулся к топорику. Об Ангрбоде он с братьями не говорил, но проклятый Сигурд будто прочитал мысли, не оставлявшие с тех пор, как стало известно о ее возвращении.
Уббе резко сел, обеспокоенно поглядывая на Ивара.
— Об Ангрбоде, в отличие от Харбарда, никаких слухов не ходит, — сказал Хвитсерк, перевернувшись на живот, чтобы видеть остальных, и подпер руками голову. — Если бы она была так же любвеобильна, как Харбард, мы бы уже знали об этом, верно? — Он явно хотел перевести тему и успокоить Ивара.
Никаких слухов об Ангрбоде и впрямь не ходило. Она вообще редко появлялась в Каттегате — только чтобы купить то необходимое, чего не доставало дома — да и то почти всегда в компании Хельги. Встреч с Иваром она все так же не искала, да и вообще ни с кем не общалась без необходимости. А он с того раза не наведывался в гости к Флоки — просто не знал, как вести себя с Ангрбодой, о чем с ней говорить. Она делала вид, будто ничего не случилось, будто она не пропадала на годы. И, как и годы назад, она была такой же отстраненной и немногословной.
— Верно, — согласился Сигурд. Все так же, лежа на спине, он глянул на Хвитсерка. — Но кто-то ведь должен однажды решиться и проверить, каково у нее между ног. Кто-то, кто может взять ее, как мужчина, — добавил он и перевел взгляд на Ивара.
Уббе и Хвитсерк сорвались с мест быстрее, чем Ивар и Сигурд успели сцепиться, — младших братьев, готовых чуть что поубивать друг друга, они давно уже изучили и всегда были наготове при случае.
Вечером следующего дня Сигурд не пришел к ужину. Лишь когда Маргрета уже поднялась из-за стола, чтобы собрать грязные тарелки, он появился на пороге, злой и потрепанный. Его правая щека и шея были расцарапаны в кровь — явно женскими ногтями, левая бровь — рассечена (похоже, ударили чем-то тяжелым), а ниже, под глазом, разливался огромный синяк.
— Неужто проиграл в битве с инеистой великаншей? — хохотнул Ивар.
— Да пошел ты! — рявкнул на него Сигурд. — Вместе со своей полоумной! Строит из себя целку, бешеная сука!
Ивар в первый момент потерял дар речи и даже не сразу понял, что, отпустив обычную колкость, ткнул пальцем в небо — и угадал: Сигурд пытался трахнуть Ангрбоду. И ничего из этого не вышло! Ангрбода не далась!
Ивар припомнил, как сам много лет назад получил увесистый удар по уху, когда ущипнул ее за грудь в воде. И расхохотался.
Сигурд метнулся было к нему, но Уббе поднялся из-за стола и шагнул навстречу, перегородив путь. Сигурд зарычал, сжав кулаки, и быстрым шагом ушел в свою спальню, так хлопнув дверью, что та чуть не слетела с петель.
Через несколько дней Ивар увидел Ангрбоду в Каттегате. Одну. Хотя ему казалось, что после случая с Сигурдом без Хельги она и вовсе перестанет появляться.
Ангрбода несла, прижимая к левому боку, большую корзину без ручки. Приблизившись, с высоты колесницы Ивар разглядел лежащий поверх сверток льняной ткани (видать, купила его у прибывших накануне купцов), из-под него выглядывала сырная голова и кусок солонины. Наверняка внутри было что-то еще: корзина выглядела увесистой и заставляла клониться вправо, чтобы легче было нести.
— Ты без Хельги сегодня? — поинтересовался Ивар, поравнявшись с Ангрбодой. Глупо было такое спрашивать — видно же, что да. Но как еще начать разговор, он не знал.
Она кивнула, не поворачивая в его сторону головы.
— Я сказал Сигурду, что если он снова притронется к тебе, я его убью, — на одном дыхании проговорил Ивар. Это была правда.
Ангрбода вскинула на него
