руках, я увидел, как он наступил на двойную бумагу с копиркой, которую Крейг положил у двери.
Кеннеди наклонился и начал собирать бумаги.
– О, оставьте, – резко заметил Стюарт. – Не обращайте на это внимания. Вот где находятся некоторые из наших интересов на севере.
Думаю, мы с Кеннеди едва ли уделяли карте внимание, когда склонились над ней вместе с Уитни. Мой друг то и дело незаметно оглядывался на бумагу, которую он положил на пол, словно фиксируя в уме точное место, куда наступил Уитни.
Пока хозяин кабинета рассказывал о Перу, мы закурили предложенные им сигареты какой-то особой марки. Мне их необычный вкус не слишком понравился. Наверное, это были латиноамериканские сигареты, которые мы, американцы, не можем оценить по достоинству.
Пока мы разговаривали, я заметил, что Кеннеди, очевидно, разделял мои вкусы: он позволил своей сигарете погаснуть; после одной-двух затяжек я сделал то же самое. Дождавшись удобного момента, я вытащил одну из своих собственных сигарет, а свой первый окурок положил в пепельницу на столе Уитни.
– У мистера Локвуда и сеньора Мендосы тоже были совместные проекты в Перу, не так ли? – спросил Крейг, все еще не сводя глаз с листа бумаги возле двери.
– Да, – ответил Уитни и позвал: – Локвуд!
– Да? – раздался снаружи голос Честера.
– Покажите профессору Кеннеди, где у вас с Мендосой были те концессии.
Молодой инженер вошел в комнату, и я увидел, как на лице Кеннеди отразилось удовлетворение, когда нога Локвуда тоже приземлилась на бумагу у двери.
Однако, в отличие от Стюарта, Локвуд наклонился, чтобы собрать листы. Крейг его опередил и будто ненароком отпихнул их подальше.
– Ах, ерунда, – Кеннеди повернулся к Уитни и Локвуду спиной, заслоняя листы, собрал их и выложил на стол.
Он стоял спиной к Честеру и Стюарту, но не ко мне, и я видел его манипуляции с бумагами. Крейг быстро прижал ноготь большого пальца с одной стороны листа, выдавив на ней грубую букву «У», а потом с другой, изобразив нечто похожее на букву «Л». Затем он сунул два листа, проложенные копиркой, в карман.
Я поспешно отвел глаза. К счастью, ни Уитни, ни Локвуд ничего не заметили. Теперь, наблюдая за ними, я впервые обратил внимание, что глаза Честера тоже немного блестели, хотя и не так ярко, как у его компаньона.
– Дайте глянуть, – продолжил Стюарт. – Все ваши территории здесь, на севере, не так ли?
Локвуд достал из кармана карандаш и сделал несколько перекрестных пометок над названиями некоторых городов на большой карте.
– Это те пункты, в которых мы предполагали поработать, – просто сказал он, – до этой ужасной трагедии с Мендосой.
– Добыча полезных ископаемых, знаете ли… – начал объяснять Уитни, а затем после паузы быстро продолжил: – Конечно, вы знаете об этом: уже многое было сказано о возможностях инвестировать в добычу полезных ископаемых и о шансах разбогатеть в Южной Америке. Перу – страна, которая была Меккой удачи для охотников за сокровищами со времен Писарро. Но там, где одному человеку повезло, тысячи других потерпели неудачу, потому что не знали правил игры. Я знаю об одной инвестиции в сотни тысяч, которая не принесла и цента прибыли только из-за этого.
Локвуд ничего не сказал, очевидно не желая тратить время и силы на тех, кто не являлся потенциальными инвесторами. Но у Уитни был врожденный инстинкт инвестора, он готов был раскручивать свой проект всегда – на случай, что кто-нибудь из слушателей все же вдохновится его словами.
– Американские финансисты действительно потеряли миллионы на добыче полезных ископаемых в Перу, – взволнованно продолжил он, доставая красивый чеканный золотой портсигар. – Но это не та схема, которой пользуется наша группа, включая теперь и мистера Локвуда. Мы собираемся заработать больше, чем кто-либо когда-либо мечтал, хотя на поиски великого сокровища Трухильо люди уже потратили многие миллионы.
Невозможно было не заразиться энтузиазмом Уитни.
Кеннеди внимательно следил за ним, в то время как Честер неодобрительно хмурился.
– Значит, вы знаете место, где спрятаны сокровища? – резко спросил Крейг.
Стюарт отрицательно покачал головой.
– Моя идея в том, что нам и не нужно его знать, – ответил он. – Благодаря подсказкам, которые мы получили от туземцев, я думаю, мы сможем найти сокровища, не потратив на это много времени и денег. Сеньор Мендоса получил от правительства Перу разрешение на крупномасштабные раскопки холмов вокруг Трухильо. Мы знаем, что оно там. Разве этого недостаточно?
Если бы на его месте был кто-то менее харизматичный, мы, вероятно, сказали бы, что этого явно мало. Но перед нами был Уитни; чтобы подвергнуть сомнениям его слова, требовались железные аргументы. На лице Локвуда застыло странное выражение. Казалось, что он не против самого обсуждения этой темы, вот только у меня появились подозрения, не могло ли оказаться так, что Уитни уже знает местонахождение сокровища – и блефует, уверяя в необходимости широкомасштабных раскопок, в ходе которых планирует «найти» клад? Этот Стюарт Уитни был самой скользкой личностью, с которой я когда-либо встречался. Его искренность была искренностью мошенника. И все же, рассказывая об этом деле, он ухитрялся вселять в собеседников огромную уверенность. И в самом деле: а может, сейчас он действительно говорил правду?
Зазвонил телефон, и Локвуд снял трубку. Хотя он не называл имен, по его тону и поведению я понял, что звонит сеньорита де Мендоса. Очевидно, его продолжительное отсутствие встревожило девушку.
– Совершенно не о чем беспокоиться, – услышали мы его слова. – Ничего не изменилось. Я приеду навестить вас, как только освобожусь.
В репликах Честера чувствовалась сдержанность: не то чтобы он что-то скрывал от сеньориты, но говорил как будто бы неохотно, явно не желая, чтобы мы услышали что-нибудь о его делах.
Локвуд докурил сигарету и добавил свой окурок в пепельницу на столе Уитни. В какой-то момент я увидел, как Крейг бросил на нее быстрый взгляд, и мне стало ясно, что ему не терпится изучить эти окурки.
– Вы видели кинжал, который Нортон привез из Перу? – спросил он Стюарта.
– Да, он показывал его вместе с остальными находками, когда все распаковал, – ответил тот небрежно. – Он привез массу интересных предметов из той последней поездки.
Я не смог понять, знал ли он что-нибудь о секрете, связанном с кинжалом инков, – Уитни не попал в ловушку и ничем не выдал себя. У меня возникла мысль, что Локвуду тоже было интересно выяснить, что известно его компаньону. В любом случае, для нас осталось тайной, были ли эти двое совершенно откровенны друг с другом.
Честеру, казалось, не терпелось уйти, и, бросив быстрый взгляд на своего партнера, он поднялся.
