Вася повернулся к Игорю:
— Как сказать: «дай поиграть»?
— Вась, пойдем. Не надо. — Игорь взял Рогова за рукав. — Ну его…
Но сбить Рогова с выбранного пути было уже невозможно.
— Скажи, как?
— Гив ми, плиз.
Вася повернулся к музыканту, который перестал стучать и с любопытством наблюдал за перебранкой двух помятых белых.
— Гив ми, плиз… тамтам, — вновь попросил Вася чернокожего. Тот пожал плечами и протянул ему барабан.
Вася взвесил в руке экзотический инструмент, украшенный ломаными линиями узоров, и протянул его Игорю:
— Подыграй, а я спою.
— Ты что, спятил? — выпучил глаза Плахов, не ожидавший такого поворота событий.
— А что такого? Кто нас здесь знает? Не хочешь? Ну, тогда я один.
Вася решительно сел на скамейку, поставил барабан между ног и уже приготовился поразить мир непревзойденным шедевром, когда Плахов остановил его.
— Ладно, давай сюда, — с мрачной решительностью сказал он. — Что будете петь, маэстро?
— Давай «Калинку», — предложил Вася и откашлялся. — Ее везде поют.
Игорь на мгновение замер над барабаном, затем принялся ритмично настукивать ритм песни. Рогов принял картинную позу и, отсчитав необходимое количество тактов, затянул:
Калинка, калинка, калинка моя,
В саду ягода калинка-малинка моя…
Пропев этот рефрен несколько раз, он начал импровизировать, придав тексту экзотический оттенок:
Кокосы-мокосы, кокосы мои,
В саванне абрикосы-кокосы мои… Эх!
При первых звуках Васиного пения вокруг стали собираться чернокожие граждане, пораженные небывалым зрелищем. Одни удивленно переговаривались, другие широко улыбались и, пытаясь помочь исполнителям, хлопали в ладоши. Однако никто из них не бросил ни монетки в бейсболку, которую Вася предварительно разместил на земле. Чего греха таить, пел Василий Иванович хреново. Не Элтон Джон.
Краем глаза Плахов заметил, что напротив них остановился автомобиль, откуда высунулся толстый белый африканец. Он с негодованием посмотрел на невиданное шоу, сплюнул и дал по газам.
Игорь вошел в раж. «Не „Бекстрит-бойз“, конечно, но для аборигенов сойдет», — подумал он, рьяно выстукивая зажигательный ритм.
— Такого здесь еще не видели!
— Надо тему сменить! — крикнул певец. — Денег все равно не дают. Давай этих, «татушек»! Их должны знать. В аэропорту крутили.
Игорь сменил ритм, а Рогов монотонно завыл, приплясывая на месте и путая слова:
Мы убежим, все будет просто:
Ночь упадет, крышу уронит,
И что-то там на перекрестке,
И хренота нас не догонит.
Небо уронит ночь на ладони.
Нас не догонят, нас не догонят…
Собравшиеся вокруг слушатели начали весело пританцовывать в такт музыке. Сделав паузу, певец подмигнул аккомпаниатору.
— Нравится афро-африканцам!
Вася улыбнулся танцующим вокруг неграм, показал пальцем на бейсболку и пропел:
Мани, мани — кидай туда!
Рэнды давай, рэнды!
Негры наконец стали бросать деньги — мелкие купюры и монетки, которые быстро наполняли бейсболку.
Неожиданно раздался резкий скрежет тормозов, и на обочине дороги, прямо напротив скамейки, где господа офицеры давали представление, остановился синий микроавтобус с надписью «TV-2 canal» на борту. Дверь машины мгновенно распахнулась, на улицу выскочили молодая высокая женщина в светлом комбинезоне с микрофоном в руках и бородатый оператор с камерой на плече.
Корреспондент что-то прошептала оператору, и тот живо забегал вокруг веселого сборища, снимая с разных ракурсов оперов и их слушателей.
Парочка чернокожих полицейских возникла из ближайших кустов и, поигрывая дубинками, встала прямо за спиной у «музыкантов».
Игорь понизил ритм и проскрипел пританцовывающему Рогову:
— Завязывай, Киркоров, пресса приехала…
«Киркоров» заглох и под аплодисменты, поклонившись благодарной публике, поднял с земли бейсболку, наполненную честно заработанной валютой.
— Понял, что петь надо? — Вася дружески похлопал по плечу владельца барабана и собрался было переместить содержимое бейсболки в карман шортов, как вдруг мускулистая черная рука вырвала кепку из его рук. Полицейские поняли, что их время пришло.
— Алло, коллега! Осади! Это наши рэнды, — возмутился российский оперуполномоченный, вырывая бейсболку из рук южноафриканского блюстителя закона.
— У вас разрешение есть? — поинтересовался африканский коп на ломаном английском языке.
— Мы их напели! — кричал русский коп, ухватившись за козырек бейсболки и перетягивая ее к себе.
— Слышь, френд, — поддержал Плахов, — кончай беспердельничать. В собственную безопасность стуканем. Кончай, говорю.
Местному менту надоело играть в тяни-толкая с непонятливым белым, и он наградил Рогова двумя резкими ударами дубинкой. Вася сразу отстал и ухватился за ушибленный филей. Дать сдачи он, конечно, мог, но это было чревато международным конфликтом и разладом афро-российских отношений. Оставалось скромно удалиться с места происшествия.
— Козлы! — дежурно выругался Василий Иванович. — Руку напрочь отсушили, прокуратуры на них нет.
Полицейские поигрывали дубинками возле скамейки и, ухмыляясь, смотрели вслед удаляющимся белым.
К незадачливым музыкантам подскочила женщина с микрофоном, подсунула его под нос Васе и что-то бегло залепетала по-английски. Оператор, не прерываясь, снимал оперов.
— Чего она еще хочет? — поморщился Рогов.
— Как звать, спрашивает.
— Нельсон Манделай и екарный бабай! — рявкнул в микрофон Рогов. — Напредставлялись уже по самые помидоры, ешкин кот.
— Ноу коммент, — бросил корреспондентше Игорь и увлек раненого товарища через дорогу.
Представители прессы расстроенно посмотрели им вслед и, о чем-то коротко переговорив, погрузились в подъехавшую машину.
Микроавтобус туристической компании, в которой трудилась Даша, остановился перед перекрестком в районе Констанции. Уже в десятый раз добросовестный гид набирала по мобильному телефону номер отеля, но всякий раз портье ледяным голосом сообщал ей, что джентльмены из России еще не вернулись.
— Вот ведь свалились на мою голову! — Даша нервно захлопнула крышечку мобильника. — Какие безответственные люди!
— Может, плюнем на них и домой поедем? — предложил Володя, который заранее возненавидел нерадивых подопечных жены. — Пускай сами выпутываются…
— Нет, Вова, так нельзя, — строго ответила Даша. — Я за них отвечаю, и мы должны их найти. Обязательно.
