— Точно?
— Да. — Наджиб красноречиво фыркнула, давая понять, что менталист в таких вопросах не путается. Затем терпеливо пояснила. — Тебе продавщица только что цену когда назвала, ты за своим мешком с монетами полез с идиотским хихиканьем. Чему радовался?
— А-а-а… Поговорку вспомнил семейную. "Сгорел сарай — гори и домик". Смешно стало, слова занятные.
— Странная мудрость, — пробормотала менталистка в сторону. — Глубинный смысл от меня ускользает.
— Ничего не странная. У нас так в семье всегда говорят, когда расходы из-за прекрасного пола начинают превышать семейный бюджет и ожидаемый уровень дохо… ай, неважно, — беззаботно отмахнулся Дмитрий, перебивая самого себя. — Подумаешь. В общем, у нас в семье эта фраза много поколений в ходу! В некой однотипной и циклической ситуации. Извини, подробностей не скажу — родовая тайна. — Он напустил на лицо серьёзный вид так, что снова стал похож на идиота.
— Может, в таких ситуациях надо не рукой махать и домики поджигать, а время от времени менять стратегию генерации доходной части? — Предположила добросовестная Норимацу, задумываясь следом за Ржевским. — Или управление расходами? Не хочу лезть не в своё дело, но успех любого самурая начинается с самодисциплины, — она серьёзно посмотрела на парня, шагая сбоку. — Не сочтите, за женские поучения. Дискутирую как ваш партнёр, в порядке обмена мнениями.
— Зая, — блондин наклонил голову к плечу и ласково посмотрел на японку. — Нам ли быть в печали? Руки-ноги есть, голова варит! Что-нибудь придумается!
*****
Денег, если такими темпами, хватит в мешке совсем ненадолго. Такое впечатление, что на мою рассудительность старые мыслительные схемы предшественника влияют.
С другой стороны, когда девчонки эту свою одежду выбирали, мысль пришла: дома соратники-гномы с границы в гости приедут — а меня в Столице нет. И я им кабак обещал, когда на границе расставались, пиво первосортное и баб с нормальными сиськами.
Не сдержал Драго слова, получается, пусть и не по своей вине.
Такая тоска накатила, что даже пожалеть себя захотелось. И до этого-то момента туфли Мадине собирался купить кровь из носу, а уж после таких мыслей…
Хоть здесь эти деньги потрачу, раз дома на своих не выйдет. Потом ещё заработаю — так и подумал. В стиле Димы Ржевского.
Ну а дальше чистый принцип сработал. Какой нормальный парень девчонке скажет, "Туфли я тебе покупаю, а за платье сама плати"?
Или "Эту пару туфлей оплачиваю я, а вторую ты"?
Не лучше был и третий вариант: "Мадина, отдели свои вещи от Далии, за тебя как опекун рассчитаюсь, а близнец твоя пусть сама за себя расщёлкается, у неё денег больше".
В принципе, поэтому я и рассмеялся: как ни ткни, всюду клин. Нет хороших решений, чтобы сэкономить.
Сгорел сарай, гори и домик. Потому что нельзя на таких женщинах экономить, если ты от них хоть что-то… не буду до конца додумывать, чтобы не сглазить.
А вдруг что-то всё же выгорит.
Ну и, поговорка семьи предшественника действительно смешная. В очень узком ситуативном контексте.
А Норимацу молодец, хорошо подыграла: и под руку меня взяла, словно я её интересую как мужик, и время от времени, когда шагает, своим бедром моего касается.
Приятно. Если ни с кем из близнецов не срастётся, надеюсь, её можно будет уговорить. На это самое. Сердцем чую, совсем она не неопытная в одном деликатном вопросе.
— Сейчас в мой разговор не лезешь, пока не договорюсь, — предупреждаю перед салоном ювелира. — Мадина, вообще-то я тебе это говорю.
Она рассеяно оглядывается по сторонам и меня не слушает.
— Я поняла, что была тогда неправа. Извини. — Серьёзно отвечает менталистка. — Сейчас буду ходить вдоль витрин и смотреть, что нового из моделей. В твои разговоры вмешиваться не буду.
Понимаем друг друга без слов. Когда она в мою драку со звездой менталистов через забор полезла, ещё и со своими ценными указаниями, это было несколько невовремя.
В ювелирных салонах языком тоже лучше лишний раз не трепать, если о чём-то договориться надеешься. По крайней мере, пока тебя там не узнают с хорошей стороны.
Входим, осматриваемся.
Близнецы расходятся в стороны и прилипают к прозрачным витринам. Норимацу, убрав руку с моего локтя, топает к манекенам, демонстрирующим цепи различного плетения.
Тип за стойкой — не владелец и не менеджер.
Вон там, за глухой стеной и дверью, наверняка две комнаты, одна за другой: последняя — сейфовая, в ней запасы товара хранятся. Предыдущая, проходная — мастерская в миниатюре. Фиксатор на серьге подтянуть, царапину шлифонуть, порвавшуюся тонкую цепочку запаять, выпавший камень вставить.
— Уважаемый, добрый день. — Вежливо здороваюсь с типом за стойкой, который старается проканать за продавца. — Я по делу, мне ваша помощь нужна. Пока девушки осмотрятся, ты бы не мог своего хозяина из второй комнаты позвать?
— Вы кто? — взгляд мужика мгновенно становится колючим.
В его руке из-под прилавка незаметно появляется боевой амулет (опять шоковая заморозка, ты смотри. Это здесь самое популярное плетение?).
— Меня зовут Ржевский, Дмитрий, — на своём магическом браслете запускаю идентификатор личности, как в своё время перед продавщицей пива. — Двенадцатый Изначальный Род города.
— Извините. — Тип на ровном месте озадачивается.
Амулет исчезает под столом.
— Я вас не за того принял, — продолжает он.
— Я к вашим услугам! — дверь в глухой стене распахивается и с той стороны прилавка появляется лысый круглый человек в очках. — Господин Ржевский, а как вы узнали, что я там?
— Логика и немножко опыта, — пожимаю плечами. — Часть витрин пустует, хотя аренда здесь наверняка конская, — указываю пальцем на три ближайших стеклянных куба. — Салон хороший, хозяин не дурак, видно и по ассортименту, и по качеству работ. Пустая торговая площадь равно прямой убыток. Значит, что?
— Что? — спрашивает из-за спины на своём языке Далия, фоня любопытством.
Ей Мадина синхронно переводила.
— Значит, новый товар прибыл вне плана, — поясняю. — Скорее всего, вместе с хозяином.
Про мастерскую и сейфовую молчу, лысому уже и так понятно, что я в теме.
— Вы говорите на языке Пророка?! — удивляется хозяин, тоже переходя на язык Залива.
А вот как он рассматривает принцессу, мне не нравится. Такое впечатление, что он сейчас на ходу какие-то свои разведпризнаки вычисляет.
— Волей Всевышнего, я только на нём и говорю, — мягко улыбается аль-Футаим. — Это мой родной язык.
