на территорию друг друга. И что же теперь получается?
– И что же получается? – эхом спросил Фрост.
– А получается вот что! Фарерские Земли вроде как первыми преступили это условие. Но если зайти с другой стороны, то границы были нарушены не войсками, а мирными добытчиками Крови Земли. Тем более до войны часть этих земель и вовсе нам принадлежала. И выходит, что договор Фарерскими землями соблюден. А нарушили его как раз таки драконы, спалив Острожный край.
– Что-то не слыхал я о таком договоре! – Фрост наморщил лоб.
– Так это же три столетия назад было! Гномы в то время еще в Скалистых горах обитали и в людскую жизнь не особо вникали.
– Ну как же не вникали?! Мы вообще-то в ту войну боевое снаряжение для людей изготавливали! Мечи, доспехи, кольчуги, копья, топоры – все из нашего железа ковалось. Все руками гномов делалось. Дед говорил, мы тогда в стороне остаться не сумели – как-никак на одной земле все же живем. Чем смогли, тем и помогли.
– Так-то оно так! Без вас нам бы пришлось совсем худо. Однако что касается политики… тут вы многое не знаете, в общем. И договор с драконами в том числе.
– Хм… – задумчиво протянул Фрост. – Наверное, по этому договору отступникам какое-то наказание полагается?
– Верно мыслишь! Конечно, полагается! Теперь Фарерским землям драконы должны огромную денежную компенсацию выплатить. Однако императору нужно не это. Точнее не только это.
– А что же ему нужно?
– Согласно все тому же договору Фарерские земли, как пострадавшая сторона, имеют право на такие же ответные действия. Иными словами, теперь у императора появился прекрасный повод развязать войну с драконами!
– Войну?! С драконами?! – брови гнома стремительно поползли на лоб. А он-то думал, что уже ничто не сможет его удивить.
– Ну да, войну с драконами, – с мрачным видом подтвердила свои слова хозяйка. – Войну для того, чтобы оттяпать территории с залежами Крови Земли. Ради этого все и затевалось. Потому и налоги новые ввели, чтобы армию, значит, собрать. На чьи ж деньги все это делать, как не на наши?!
– Но как император собирается воевать? Это все-таки драконы! В прошлую войну-то Фарерские земли, помнится, их победить не смогли!
– Так наши маги не стоят на месте! Говорят, какое-то оружие мощное изобрели. Вот как раз повод его испробовать.
– И если это оружие на самом деле окажется действенным, то император Флориан, лишь уверится в правильности своего решения, – тихо произнес мужчина. – Скажите, кому же не хочется потешить свое самолюбие? А победив драконов, он именно это и получит. Ведь он станет первым, кто сумел сразить Белый Предел. Он войдет в историю как Великий Избавитель. Его власть укрепится. Остальные соседи станут его уважать и бояться. О нем будут слагать героические баллады. Да он сделается живой легендой! Но вот о чем никто и никогда не вспомнит, так это о том, какими путями все это достигалось.
– Ну и дела! – гном потрясенно покачал головой и тут же недоверчиво прищурился. – Откуда вы все это знаете?
– Наш сын Густав служит во дворце. Он помощник и правая рука капитана дворцовой стражи, – ответил мужчина. – Так вышло, что он стал случайным свидетелем разговора императора с первым советником.
– Хвала небесам, его не заметили, а то покоился бы сейчас в какой-нибудь выгребной яме, – судорожно вцепившись в косу, произнесла хозяйка.
– Да уж, действительно повезло, – согласился мужчина и прижал к себе жену. – Густав сначала не хотел нам говорить. Но мы-то сразу заметили, что с ним что-то неладно. Начали расспрашивать, что да как, он и признался.
– А как все нам рассказал, вознамерился из дворца уйти. Но разве ж это так просто? Да Густав и сам это понимал, не дурак все же, – хозяйка нервно дернула плечом. – Вот был бы конюхом или носильщиком, тогда да, другое дело. А военных людей легко не отпускают. Ты либо служишь и свои обязанности выполняешь, либо дезертиром объявляешься и тебе виселица положена.
– Потому Густав вернулся во дворец. Но сказал, что раз небеса ему эти знания открыли, значит, не зря то было сделано, и в его силах ситуацию исправить.
– Да как ее теперь исправишь, коли император уже таких дел наворотил? – недоуменно спросил Фрост. – Он уже, считай, своего добился!
– Эх, гном! Далек, однако, ваш народ от политики, – со вздохом произнес хозяйкин муж. – Ты пойми, любой расклад всегда изменить можно! Было бы желание.
Несколько мгновений Фрост непонимающе смотрел на мужчину, но тут вдруг к нему пришло понимание.
– Это что же, ваш сын хочет против императора пойти? – догадался гном. – Заговор устроить?
Ответом ему была тишина. Гном внимательно разглядывал напряженные лица собеседников, а после кивнул сам себе. Ну да, о таких вещах вот так запросто не говорят вслух.
– Густав просил нас уехать из Фарерских земель. На время, пока здесь все не разрешится. Но мы отказались, – глухо произнесла хозяйка. – Как мы его здесь одного оставим? Да и, может, помочь, чем сможем.
– Да и не по-людски это, – поддержал ее муж. – Ведь никто из простых горожан даже не догадывается, что в скором времени будет. Неправильно это: вот так скрытно бежать, будто мы крысы какие.
– Выходит, у Фарерских земель два пути: либо новый император, либо самое страшное, что только возможно – война с драконами. – еле слышно прошептал Фрост. В силу нового оружия ему верилось слабо. Разве может существовать на свете что-то, способное пробить стальную драконью шкуру?
Хозяйка кивнула:
– Потому-то я вас и отговаривала во дворец идти. Надеюсь, сейчас, наконец, ты понял, что этого делать не стоит?
Не успел Фрост ответить, как мужчина с жаром воскликнул:
– Уезжайте в Золотой Пик, пока есть такая возможность. Дороги еще открыты, так что не медлите. В Острожный край вам возврата нет. Эти земли сейчас самые опасные. Мне думается, большинство сражений будет проходить именно там. Поэтому уезжайте в Золотой Пик. Это не ваша война. Это! Не ваша! Война! – повторил он. – Мы, люди, сами здесь разберемся.
Гном задумчиво на него взглянул. Хозяйкин муж предлагал очень серьезное решение. И принимать его за всех гномов Фрост был не вправе. Он немного помолчал, а после перевел взгляд на хозяйку:
– Нет, – гном отрицательно качнул головой. – Во дворец мы все равно пойдем, – твердо заявил он. – Я хочу посмотреть в глаза тому человеку, что теперь зовется нашим императором. Тому человеку, который в своих целях вот так запросто распоряжается чужими жизнями. Тому человеку, что, словно великий Гадрук, решает, кому еще можно пожить, а кому стоит умереть.
– Вот ведь
