где я лежала, оказалась отзывчивой, потрясающей женщиной. Мы с ней подружились.
Зоя Павловна теперь Сонечку называет внученькой, а меня – дочкой. Если бы не она, даже не знаю, как бы я выживала.
Эта женщина очень помогла мне с малышкой в первые месяцы после её рождения. Соня много болела, плохо кушала, да и сама я долго отходила после тяжёлых родов.
Я вообще долго отходила. Буквально училась заново жить. Привыкала к самостоятельности, к мысли, что теперь я одна и надеяться мне не на кого.
Это было больно и тяжело. Я осознала, от скольких проблем меня защищал мой муж, как сложно выживать одной, и как сильно я привыкла к его заботе. Но всё это мелочи.
Самым тяжёлым оказалось вырвать его из сердца. Оно никак не хотело отпускать этого предателя.
Да, я помнила всё, что он сделал, я помнила кадры того поганого видео, но это днём…
А ночью мне снился мой самый родной, нежный, любимый Серёжа. Он звал меня, просил вернуться, не бросать его, каждый раз шептал “Прости”, и во сне я сдавалась. Падала в его объятия, забывая обо всём. И только утром проклятая память бросала меня в уродливую реальность.
Время лечит? Определённо. Я очень старалась его забыть, и у меня почти получилось. Но судьба усмехнулась, послав мне дочь, так похожую на отца.
И сейчас она хмурится во сне точно как её папа, а сердце моё снова заходится неровным стуком…
Глава 8.
Ночь получается бессонной. Сонечка плакала почти всё время, а если и засыпала, то только на руках, когда я её качала, расхаживая по комнате.
В итоге я свалилась под утро с дикой болью в пояснице.
За окном только светает, а малышка уже гулит в своей кроватке, и я ещё полчаса досыпаю, не в силах открыть глаза.
Но вот её зов становится всё более требовательным, с капризными нотками, пока не переходит в плачь.
– Всё, выспалась мама, да, малышка? – встаю устало, беру Сонечку на руки, идём умываться и завтракать.
Нам сегодня нужно в поликлинику на плановый осмотр к педиатру. Мы уже изрядно опаздываем из-за того, что Соня решила за пять минут до выхода уделать памперс, и пришлось возвращаться, отмываться, переодеваться.
Выкатываю прогулочную коляску из нашей съёмной квартиры, жму на кнопку вызова лифта. Жду несколько минут, но лифт не едет, и судя по отсутствию каких-либо звуков, я понимаю, что он сломан.
– Да чтоб тебя! Как не вовремя!
Со злостью разворачиваюсь, начинаю спускать коляску по ступенькам.
На одном из пролётов у меня отваливается колесо.
– Ну, нет! Только не это! – чуть не плачу я, осматривая аварию.
Зато плакать вместо меня начинает Соня, которой совершенно не нравится то, что происходит.
– Тише, малышка, тише! – достаю из сумки погремушку, отдаю дочери в пухлые ручки.
Хватает, тут же засовывает игрушку в рот, успокаивается. Только основной проблемы это не решает.
Рассматриваю отвалившееся колесо. Пытаюсь посадить его назад на крепления, но ничего не выходит. Мучаюсь минут пять.
– Девушка, вам помочь? – раздаётся вдруг незнакомый мужской голос.
– А? – поднимаю голову.
По лестнице спускается мужчина. В джинсах, бежевой толстовке, модных кроссовках. Светлые волосы небрежно зачёсаны назад, в ушах наушники. Не видела его раньше в нашем доме.
– Так что, помощь нужна? – ещё раз с улыбкой спрашивает он.
– Ах да! У меня тут вот, – взмахиваю колесом. – Не знаю даже, что делать.
– Давайте посмотрим, – наклоняется над коляской. Что-то там рассматривает, щёлкает какими-то фиксаторами, и так это ловко ставит колесо на место.
– Готово! – улыбается белозубо. Обаятельный какой.
– Спасибо! – улыбаюсь благодарно в ответ. – Даже не знаю, что бы я без вас делала.
– Да там ничего страшного. Просто фиксаторы у вас не до конца были закреплены, – отмахивается он. – А с лифтами у вас часто такое бывает?
– Не часто, но бывает. И как правило, в самый неподходящий момент, – вздыхаю я.
– Понятно. Буду знать. Я сюда всего пару дней назад переехал. У меня квартира на четвёртом.
– Да? У меня тоже на четвёртом, – вспоминаю, что пару дней назад видела, как грузчики заносили чьи-то вещи в квартиру напротив.
– Правда? Значит, мы соседи. Меня Антон зовут, – протягивает руку.
– Меня Ли… э… Майя, – теряюсь немного, протягиваю руку в ответ.
Пожимает уверенно.
– Очень приятно, Майя. Как пчёлка из мультика?
– Типа того, – смущаюсь ещё больше. Никак не привыкну к этому имени.
– Ну что же, Пчёлка, давай помогу вам спуститься, а то вдруг опять что-то отвалится.
– Спасибо.
Подхватывает легко коляску вместе с Соней и идёт так до первого этажа. А я спешу следом, любуясь тайком на широкие плечи мужчины, обтянутые тонким трикотажем.
Интересный у меня сосед. Хотя… Какая мне разница? Я ведь твёрдо решила, что мужчин в моей жизни больше не будет. Один раз обожглась, хватит, не хочу.
У меня есть дочь, и это главное. Ну и картины мои.
У подъезда мы расходимся с Антоном в разные стороны. Прежде чем убежать к роще, он одаривает меня своей голливудской улыбкой, а мы отправляемся с Соней в поликлинику.
Из больницы я возвращаюсь часа через три, уставшая и жутко раздражённая. Нам пришлось отстоять в длинной очереди. Несмотря на день здорового ребёнка, там было полно кашляющих детей, ещё и врач наш куда-то ушёл на полчаса. А Соня никак не желала сидеть спокойно. Ей нужно было ходить за две руки, прыгать, всё тянуть в рот.
В итоге домой я еле доползла. А лифт ведь так и не заработал.
Со стоном отчаяния начинаю затаскивать коляску по ступеням, уже ко второму этажу я готова разреветься.
– Нет, Пчёлка, так ты останешься без трудолюбивых рук, – вдруг доносится до меня.
– Антон, – с тяжёлым вздохом поворачиваюсь к нему. – Вы мой ангел-спаситель!
– Такая должность мне подходит! Только я не спросил, а как зовут принцессу-пчёлку? – наклоняется с улыбкой к Соне, та улыбается в ответ, показывая все свои три зуба.
– Её зовут Соня.
– Отлично, Соня, полетели! – подхватывает коляску и быстро поднимает её по ступеням.
Соня заливается смехом от восторга, а я еле поспеваю за ними.
– Спасибо! – останавливаюсь у своей квартиры.
– Это было нетрудно! – Антон зависает на мне внимательным взглядом. –
