выглядела эта ситуация, где я стою как вкопанный, не реагируя на внешние раздражители, быстро и ловко накинул на шею ленту пропуска, сам пластиковый пропуск погрузил в нагрудный карман и поклонился. Извиняясь, разумеется.
— Что, бурная ночь после успешного собеседования? — аккуратно поинтересовалась низкорослая девушка. При этом в ее голосе не было слышно издевки, скорее, понимание и немного сочувствия. — Плохо?
— Сильно заметно? — криво улыбнулся я. — Я не специально…
— Просто так получилось, — по-доброму улыбнулась она в ответ, продолжая за меня заезженную фразу. — Понимаю. Ты не первый такой «радостный». Поверь моему опыту.
И на этом девушка попросила меня подождать ее прямо здесь, где я и стоял, и никуда не уходить. Спустя пару минут она вернулась с пластиковым стаканчиком, где что-то бурлило.
— Таблетка растворится, и сразу пей, — прокомментировала она. — Убирает неприятный запах и добавит бодрости.
В целом, так и получилось. Стоило жидкости попасть в мой желудок, как общее состояние стало в разы легче. После чего она повела меня знакомиться с моим будущим начальником.
Правое крыло первого этажа корпорации «ЭлДиДжи групп» больше походило на огромный муравейник, нежели на офисный центр. Мы прошли не одно крупное помещение, где менеджеры и прочие специалисты сидели за своими скромными местами, что-то выкрикивали друг другу и не убирали телефон от лица. Дошли до самого конца, где за прозрачными, двустворчатыми дверьми, скрывалось мое рабочее место.
«Отдел контроля и анализа финансовой отчетности», как гласила надпись на дверях, был не таким крупным, как все те отделы, сквозь которые мы прошли.
Двадцать два стола, закрытые с трех сторон пластиковыми перегородками, стояли кучно, но не были забиты персоналом до конца. Белые стены, панельный потолок с раздражающими, диодными светильниками. Которые больше слепили, чем освещали. И…
Большой аквариум прямо у окон, где сидел какой-то мужчина.
Именно туда мы и направились. Мои будущие коллеги даже не смотрели на меня. В офисе был один-единственный звук — звук стучащих по клавиатуре пальцев, да редкие щелчки мыши. Проходя мимо других работников, я про себя начал вести подсчет, сколько здесь мужчин и женщин, а самое главное — какого возраста.
Для чего мне нужен был возраст? Ну, по крайней мере, для того, чтобы понять конкуренцию в отделе. Чем человек старше, тем он менее подвержен желанию сменить род своей деятельности, как я считал. Ведь молодой и опытный, умный и сообразительный, давным-давно бы перешел на этаж выше. Достиг бы высоты здесь и попал на повышение. А если кто-то застрял на одной позиции, то либо он компетентен только на текущем уровне обязанностей, либо не желает в целом куда-то двигаться и его все устраивает здесь.
Но… в отделе из тридцати человек все сплошь были старше меня. Кое-кто даже лет на двадцать, не меньше. А что было самым странным, так это полное отсутствие женщин. Если их можно было назвать акулами, то… эти акулы были старыми и отъевшимися на мелководье. Я, отныне здесь самый молодой.
Да и в целом, выглядели они не как работники крупнейшей корпорации, а как специалисты, которых набрали по объявлению в местной газете. Нет, разумеется, костюмы были чистыми, рубашки белыми, а лица, выражали должное рвение, но слишком уж показательно. Будто они все делали для галочки и не собирались выходить сверх поставленных себе рамок. Впрочем, ожидаемо.
— Похоже, отдел много работникам не платит, — пробормотал сам себе под нос, следуя за секретарем. — Ну ничего, надеюсь, я здесь ненадолго.
После короткого стука секретаря нам позволили войти в «аквариум».
Мой будущий, а точнее, уже действующий начальник был типичным образцом начальства низкого уровня по всем канонам. Невысокий, лысеющий, с выразительным брюшком и глазами-бусинками. И что было самым главным, он явно здесь засиделся.
В его кабинете был беспорядок, но такой, в котором тот всегда найдет нужное ему, а остальные просто потратят впустую кучу времени.
Интересно, сколько он уже здесь, лет двадцать? Больше?
— Господин Сон Хун, — девушка поклонилась мужчине. — Я привела в ваше распоряжение нового стажера.
— Представься, — глухо ответил он, внимательно рассматривая меня.
Я тут же поклонился, сложив руки по швам и не разгибаясь. Сказал:
— Ишито Винсент.
— Европеец? — тут же спросил он. — Или корни иностранные есть?
— Родился в Соннам, всю жизнь прожил здесь. За границей никогда не был, — отчитался я и разогнулся. — Мама — коренная кореянка. Отец — наполовину француз.
— Ага, вижу, — протянул он, но уже глядя в бумаги, которые передала ему секретарь. — Один из лучших выпускников «СолБридж», — перелистнул страницу дела, облизывая палец. — Так… вижу визу Хан Сэге. Хм… — он переместил взгляд с бумаг на меня. — Я так понимаю, ты ей не очень понравился?
— Почему вы так решили? — слегка насторожился я на этих словах.
— Она попросила спрашивать с вас побольше, — хитро улыбнулся Сон Хун. — А еще, — он отодвинулся на стуле, встал и подошел ко мне, — сказала, что вы гениальный аналитик, верно?
Меня немного смутили его слова. Я уж точно никогда такого не говорил. Хотя… гениальный аналитик? Почему после его слов у меня такое яркое чувство дежавю, словно я таким раньше и являлся? Или был и буду в будущем?
Моменты из моего сна о жизни, которую я мог бы прожить, все еще были в моей памяти, будто и не сон, а воспоминания, но только воспоминания о прошлом, где я вел себя совершенно иначе и добился многого, очень многого. Видимо, за ночь все это как-то улеглось в разуме и отодвинулось в сторону, пока я об этом сам не вспомнил.
— Я хороший аналитик, — скромно заявил я. — Но, чтобы называть себя гениальным, требуется время и опыт. Сами сможете посмотреть на меня в работе.
— А у тебя есть опыт? — он улыбнулся еще шире. — Вчера Хан Сэге отдала на пересмотрение один любопытный договор, который почему-то вопреки всем инструкциям решила открыть прямо на собеседовании с будущими стажерами. Не подскажешь, не ты ли в этом замешан?
— Я, — я убрал улыбку с лица и начал пристально смотреть в его карие глаза. — Ошибка в договоре была самой неприметной на первый взгляд и одновременно серьезной. Один ноль в сумме выкупа мог принести огромный убыток корпорации.
— И как ты узнал о договоре, как ты проанализировал ошибку?
—
