с помощью Ириса, на заднем дворе. За дровами ушел Ирис домашний кот, а вернулся уже «конем». Он решительно вернул себе прежний размер, но это уже не удивляло, больше меня заинтересовало то, что дрова были аккуратно сложены и скрыты от дождя. Интересно, кто же их заготовил?
— Ирис, чей это дом? Твой? — спросила я.
Он не ответил. Ирис посмотрел на меня печальными глазами, отрицательно помотал головой и повел обратно на кухню, не оставляя подсказку о свое грусти.
— Хозяин вернется? — задала я следующий вопрос.
Ирис опять отрицательно качнул головой — это было хорошей новостью для меня. Однако, я ощущала, как скребло внутри от страданий Ириса. Я хотела ему помочь, но выпытывать причину его страданий — это совсем не помощь, пока я просто побуду рядом.
На кухне котик показал, где лежат спички для разведения очага, и раза с двадцатого, я смогла раздобыть огонь. Нашла я котелок и нужную посуду, все это было не в шкафах, а в тайной кладовке. И такое расположение необходимой каждый день посуды говорило о том, что хозяин дома подготовился перед свои уходом и неизвестно, когда вернется, и вернется ли.
Я набрала в котелок воды и установила его на оригинальную плиту из штырей, под ней уже во всю плясал огонек. Я собиралась приготовить суп, его меньше риска испортить и сжечь на огне, поэтому в меню на обед будет рыбная похлебка. Я еще не разобралась, где и как хранить купленные продукты, поэтому творение из рыбы было первым в очереди. Остальное могло и полежать, пока я не разберусь с хранением.
Я погрузилась полностью в приготовление, наслаждаясь этим процессом, я мыла, резала, чистила и немножечко думала о том, как же я дошла до жизни такой. Мне вспомнились родители, и я закономерно опечалилась о невозможности послать о нас весточку. Я строила догадки, зачем же мы здесь оказались, есть ли шанс вернуться и что же делать дальше, разрабатывала план на более отдаленное будущее. У меня получалось слишком много вариантов этого самого будущего…
Как только суп приготовился, я сняла вкусно пахнущее варево с огня и поднялась наверх для того, чтобы посмотреть, как там Варенька, а за одно приступить ко второй задаче в пункте плана. После ремонтных работ неизвестным можно было не бояться разбудить дочурку. Кстати, «воздыхатель» — очередная загадка.
Варя спала, лежа калачиком в центре большой кровати — умилительная картина для моего сердечка. Я перевела взгляд на стойку с книгой, а вот и информатор. Боженька, пусть там будут полезные знания.
— Так, так, что тут у нас? — прошептала я и двинулась изучать древний фолиант.
Книга была очень толстая с огромными страницами и… пустая. Что это была за ерунда? Я решила пощупать книгу, подумав, что здесь работала такая же система, что и с тайной кладовой. Мои руки потянулись к раскрытым страницам, как краем глаза я увидела бегущего ко мне Ириса с очень испуганным выражением морды, но одернуть руки я уже не успевала.
Я коснулась страниц, книга заискрилась, ветер взметнул подол юбки, а меня пронзила острая боль от ладоней до головы. Боль медленно поднималась от рук, текла по шее и взвинчивалась в виски, боженька, как же мне было больно. Длилась эта мука несколько секунд. Это были самые безумно сверхболезненные секунды. Боль резко отступила, выпустив меня из своего капкана. Что это такое было?
Больше ничего не напоминало о произошедшей вспышке адской боли, будто и не было ничего мгновение назад. Зачем я вообще полезла в неизвестную книгу? Я не знала, как я нашла в себе силы и осталась стоять, но я все еще держалась за чертов фолиант и видела, как прямо на моих глазах стали проявляться буквы.
«Добро пожаловать, Василиса Игоревна Рубах!» — было написано красивым подчерком. Я отдернула руки и отшатнулась, как будто сам демона ада выводил это ровное приветствие.
— Что? — прошептала я, не удержав вопрос в себе.
На листе бумаги проявилась следующая надпись:
«Вопрос некорректен».
Я уже устала удивляться, честное слово, поэтому тихо спросила:
— Что ты такое?
«Книга заклинаний по ведовству, собственность Василисы Игоревны Рубах.»
— Что? — повторила я, находясь в шоке от того, кому причислила себя книга в собственность.
«Вопрос некорректен.»
Я взглянула на Ириса. Он зорко наблюдал за мной и недовольно стучал хвостом по полу. Я ждала его емкого слово, но он молчал и выжидательно сверлил меня глазами. Мне тяжело осознавать, что происходило с нами последние сутки.
Три дня назад для меня все было ясно и понятно, мне нравилась моя жизнь. Я умела наслаждаться каждой ее минутой и радоваться мелочам. У меня была работа, которая меня устраивала, семья, дом, где я чувствовала себя на своем месте. И всего один шаг изменил и перевернул все привычное. Я в неизведанном и непонятном мире со своими правилами и законами вместе с четырехлетней дочерью — страшно было об этом думать. Я была благодарна за то, что Варя была со мной, без нее я сошла бы с ума. Я абсолютно не контролировала ситуацию и неслась щепкой в бурной реке событий, как же меня это пугало.
— Что ты за книга? Почему ты моя собственность? И как, в конце концов, попасть домой? — это все я сказала тихим уверенным шепотом, вернув себе подобие самообладания.
«Книга заклинаний содержит в себе все существующие заклинания по специальности «Ведовство», а также является носителем любой общедоступной информации, накопленных знаний от прежних ведающих, за исключением информации личного характера. Право собственности переходит вместе с силой от ведающей к ведающей. Вернуться в свой мир — невозможно. Дом ведающих и книга заклинаний теперь являются вашей собственностью, Василиса Игоревна»
— Что? — снова повторила я. Меня заело, как граммофонную пластинку.
«Вопрос некорректен.»
Книгам тоже было свойственно заедать. А у меня возникло желание сжечь или треснуть по самой чересчур умной книге.
— Что значит невозможно вернуться обратно? — вскрикнула я, опомнившись, что именно написала чертова книга.
«Данный мир открыт на «вход», закрыт на «выход». Перенос в мир Азалия был осуществлен, с помощью спонтанной телепортации, выход не предусмотрен.» — поставила приговор моим надеждам всезнайка.
Невозможно было описать словами чувства, которые я испытала после твердой точки в вопросе возвращения. Убитым голосом я уточнила:
— Нам нельзя переместиться обратно, но можно послать весточку или письмо родным, какой-нибудь знак¸ что мы живы?
«В день весеннего равноденствия можно совершить одну попытку. Вероятность осуществления переноса составляет двадцать процентов».
Получалось, что попытку с маленькой вероятностью результата можно было осуществить через
