ладонью от солнца. Я сделала то же самое. С этого места вершина была едва видна.
Отличненько! Гора, по склону которой можно ползти вечно, если не убедишь себя в том, что обязательно доберёшься до верха.
Глубоко вздохнув, я кивнула Лалу:
– Только так можно вернуть назад свою прошлую жизнь, да?
– Да, принцесса Киран. Это первый шаг на пути твоих поисков.
– Зови меня просто Киран. – Я потёрла ноющую шею.
– Хорошо, Просто Киран, нам пора идти.
Лал произнёс это с такой милой улыбкой, что у меня не хватило духу его поправить, тем более – на глазах у придирчивого старшего брата.
– Вперёд и вверх, если я правильно понимаю.
Мы лезли вверх, как мне показалось, бесконечно долго и в полной тишине, – не считая моего пыхтения и повизгивания, когда я ударялась ногой о камень. Солнце стояло в зените, но чем выше мы поднимались, тем сильнее пронизывали нас резкие пустынные ветры. У меня ныли все кости, в животе урчало от голода. Как я сейчас жалела, что не сунула в карман несколько сандешей.
– Почему кони не могут перенести нас наверх? – задыхаясь, спросила я.
Мы были уже очень высоко. Кони спокойно шли по твёрдым камням, но не расправляли крылья.
– Здесь запрещены полёты.
Понятнее не стало, но я решила не уточнять. Не хотела, чтобы Нил снова обозвал меня двухмерной.
Я также не спросила, почему до пещеры так далеко. Наверняка это было связано с моей решимостью и способностью сфокусироваться на цели. Готова ли я узнать, кто я такая на самом деле? Готова ли выяснить, откуда явилась на Землю? Да какая разница! Отказаться от путешествия означало бросить родителей на произвол судьбы, но на это я ни за что не согласилась бы.
Я попыталась сосредоточиться и представить, как добираюсь до вершины. Кажется, помогло, потому что внезапно передо мной возникло горное плато, на котором темнела пещера. Но всего в нескольких шагах от входа в неё что-то странное преграждало путь.
После довольно долгого отсутствия каких бы то ни было признаков цивилизации мы вдруг увидели две огороженные шнурами дорожки, ведущие в разные стороны. Такие ограждения ставят в театрах и аэропортах – металлические столбики с крючками, между которыми натянуты чёрные виниловые шнуры. Каждая дорожка была обозначена табличкой.
Первая табличка гласила:
Добропорядочные царственные особы, граждане, животные и демоны, имеющие документы (сюда).
На второй табличке значилось:
Все остальные ни на что не годные мошенники без документов (сюда).
Вокруг не было ни души, но перед входом в пещеру дорожки расходились в разные стороны. Кто их установил? И кто проверит, по какой я пойду?
Но стоило принцам шагнуть вправо, как чей-то бестелесный голос рявкнул:
– Эта очередь только для тех, кто с документами!
Лал и Нил, порывшись в карманах, достали какие-то бумаги и замахали ими перед собой. Потом Нил открыл сумки, привязанные к сёдлам коней, и вынул оттуда, судя по всему, лошадиные документы.
Я сделала глубокий вдох и в полном одиночестве направилась к левой дорожке, той, которая для «мошенников без документов».
– Тут не помешала бы иммиграционная реформа, – буркнула я.
– Мы будем ждать тебя на той стороне, Просто Киран, – нервно улыбнувшись, крикнул мне Лал. – Что бы ни случилось, отвечай честно и ничего не бойся.
Нил бросил на меня суровый взгляд:
– А если это не поможет, беги сломя голову, ради бога.
Глава 7
Пограничник
Какое-то время мы шли по своим дорожкам. Двигались медленно, поскольку оградительные верёвки всё время поворачивали то туда, то сюда, как в аэропорту, так что невозможно было идти по прямой и приходилось то и дело сворачивать влево, вправо, влево, вправо. На каждом повороте висела табличка с дурацкими указаниями. На первой было написано:
Выпейте все жидкости, которые у вас есть. Снимите обувь. Прыгайте дальше на одной ноге.
Я оглянулась на Лала и Нила – они скакали вовсю, держа в руках туфли с загнутыми носами. Пришлось скинуть берцы и последовать их примеру. Так я допрыгала до второй таблички:
Никакого употребления жидкостей. Никаких босых ног. И если вы не можете предоставить доказательства того, что являетесь наполовину жабой, кенгуру или прыгающим зверем джуджу, прекратите прыгать!
Я надела берцы и пошла дальше. Появилась третья табличка:
Все луки со стрелами, ножи, плётки, булавы, палицы, мечи и волшебные палочки должны быть просвечены рентгеном. Запрещено проносить с собой нунчаки, ядовитые дротики и огнестрельное оружие.
А затем:
P. S. Если ваши руки стреляют огнём, можете пройти. Но вы несёте ответственность, если что-то или кто-то загорится. И вы обязаны иметь при себе огнетушитель. Если у вас нет собственного огнетушителя, вам его не предоставят.
Задержанные, стреляющие руками, должны быть уведомлены о своих правах согласно американским законам?! Чего только не бывает!
До сих пор я видела Лала, Нила и коней, которые шли, поворачивая то влево, то вправо. Но вот они исчезли за большим валуном – наверное, их оружие просвечивали рентгеном. У меня сжалось сердце, когда Снежок взмахнул вдали белым хвостом.
Появилась очередная табличка, и я поняла, что приближаюсь к пограничному контролю.
Не чихать, не кашлять, не сморкаться и не брызгать слюной на пограничника. При необходимости воспользуйтесь расставленными в соответствующих местах плевательницами для надлежащего выделения жидкостей из организма.
И тут же, помельче:
Плевательница – это ведро, в которое можно плевать, свинья ты невежественная.
Я вспомнила, как раккош обрызгал меня своими вонючими соплями. Огляделась в поисках плевательницы, но ничего не нашла и направилась дальше, пока не увидела ещё одну табличку.
Любой раккош, хоккош, волшебный зверь или получеловек, пойманный за поеданием плевательницы, будет наказан. Любой человек, съевший плевательницу, тяжело заболеет и даже умрет. (Прекратите пожирать плевательницы на пограничном контроле! Мы знаем, кто вы.)
Дорожка закончилась в нескольких шагах от входа в пещеру. Перед ней располагалось нечто вроде трибуны, на такую обычно поднималась директриса нашей школы миссис Чен во время школьных собраний. На трибуне стоял маленький колокольчик, а рядом – табличка с надписью:
Звоните, чтобы вызвать дежурного пограничника. Не бойтесь (если получится).
Оглядев пустынную вершину и склон, ведущий в каменистую долину, я поняла, что это где-то очень далеко от школы имени Александра Гамильтона и от Парсиппани. Я почувствовала себя такой крошечной и оторванной от того, что мне близко и понятно. В этот миг я
