— …во-вторых, создавать позитивный образ! В-третьих, отражать…
— Транспортак! — вдруг сказал детина в галстуке с таким мясистым и красным лбом, словно туда имплантировали говяжью отбивную. — Транспортак!
— Как — транспортак? — растерялась Марина.
— Транспортная компания — Транспортак, — объяснил детина.
Наступила удрученная тишина, и каждый в комнате переменил позу: кто досадно почесался, кто подпер голову другим кулаком, кто перекрестил ноги наоборот, а один чернявый и нервный macho de cabrio вынул из-за уха карандаш, покрутил его в пальцах и положил за другое ухо. Неряшливый админ плавно крутанулся на кресле, как антициклон, и снова стало душно.
— ТРАС! — вдруг поднял палец macho de cabrio с такой поспешностью, словно испугался, что мысль уйдет. — Транспорт России!
— Почему ТРАС? — удивленно обернулись к нему.
— ТРА-нспортная, — торжествующе объяснил macho de cabrio, — России. Вместе — Трас! Транспорт России! Как трасса! Тут очень важна позитивная черта имиджа — трасса. Скорость! Дорога! Надежность доставки! Трас! Трас — и готово! — Macho de cabrio явно переживал небывалый протуберанец интеллекта за последние несколько часов.
— О! Наконец-то! Мне нравится! — послышались голоса.
Затем все снова замолчали, обдумывая, и каждый переменил позу, но теперь в этой перемене было какое-то радостное весеннее предвкушение. А macho de cabrio пришел в движение полностью, даже начал зачем-то передвигать мизинцем пустые чашки по столу.
Даша посмотрела на меня, а затем вдруг негромко произнесла:
— Россия через «о» вообще-то пишется…
Все повернулись и озадаченно посмотрели на Дашу. Я одобрительно ткнула ее локтем.
— Вот черт… — огорчился macho de cabrio. — Точно, через «о».
— Ну, значит, ТРОС! — услужливо сообразил сисадмин, почувствовав вдруг свою полезность. — Одну букву поменять!
— Одну букву поменять, и уже плохая ассоциация для транспортной компании, — веско объяснил кто-то на дальнем конце стола. — Трос бывает только буксировочный. Вечно сломаны, значит.
— Господа, господа, по-моему, мы близко! Какой еще может быть транспорт? — с видом курортного аниматора вскочил толстяк в галстуке и принялся загибать пухлые пальцы. — Российский, отечественный, мнэ-э-э… всероссийский… мнэ-э-э…
— Русский, — подсказал кто-то. — Русь.
— Конечно! — воскликнул толстяк. — Транспорт Руси!
— Трус? — поднял удивленное лицо сисадмин. — Трусь?
Все опять замолчали, на лицах проступило уныние.
— По какому поводу ребрендинг? — громко поинтересовалась я. — Сезонный попил бабла или продались кому-то?
— Не знаю, — честно ответила Марина.
Я снова залезла в сеть и некоторое время провела там в поисках ответов на свои вопросы. От происходящего я совершенно отключилась. Когда вынырнула, обсуждение вяло теплилось с большими паузами. Я опять принялась объяснять Даше на ухо смысл происходящего:
— Эта задача называется бренднейминг — придумывание нейма для бренда. Kapish?
Даша на всякий случай кивнула, хотя у меня остался стойкий impression, что она не понимает.
— Поскольку название не имеет абсолютно никакого значения, то не существует разницы между словами. Эта креативная комната будет работать вечно, потому что никогда не настанет момент, когда одно название покажется лучше остальных. Льющаяся вода, горящее пламя и люди, придумывающие бренднейм, — это бесконечные стихии природы. Бренднейминг не имеет конца, потому что его цель не имеет значения.
— Как это? — удивилась Даша шепотом. — Почему название не имеет значения?
— Название имеет очень большое значение, — согласилась я. — Да только это значение — значение товара или услуги, которое обозначает бренд. Чем больше пашет ИКЕЯ или ДЭУ, тем удачнее кажется их название в человеческих умах. Но офисная баранина отечественного поголовья считает наоборот: мол, надо найти удачное слово, и это слово станет пахать вместо них.
Даша молчала, хлопая круглыми коровьими глазами. Пусть хлопает, скоро сама поймет. Я еще раз пробежалась по клавишам нотика, кивнула Даше, чтобы сидела здесь, а сама тихо вышла в коридор позвонить.
Когда я вернулась, комната снова гудела на разные голоса, но теперь в этом гуле носился typisch дух истощения и маразма:
— Повозка!
— Повоз тогда уж!
— Перевозчик!
— Харон?
— Не-е…
— Думаем, думаем! Транспортная компания! Крупная!
— Крупновоз?
— Многогруз!
— Транс-рос! Рос-тран!
— Ротор?
— Слушайте, а они самолетами возят?
— Хер знает.
— Так надо выяснить! Авиарос?
— Самогруз!
Я посмотрела на Дашу. Кажется, она начинала что-то понимать.
— Может быть, Илена нам что-то скажет? — вдруг произнесла Марина и подняла на меня глаза.
Я встала, взяла под мышку ноутбук и медленно прошла мимо собравшихся к доске, исписанной словами, оставшимися от прошлого ребрендинга. Судя по изобилию деревенского маразма в стиле «как я провел лето в деревне», в прошлый раз в этой комнате сочиняли название для молокопродуктов.
Я медленно стерла губкой этот пот головного мозга, взяла в руку красный магнитный маркер и только после этого обернулась. Все смотрели на меня.
— Мы забыли, — начала я, вычерчивая большой эллипс по размеру доски, — что неймбрендинг — это магия. La grande магия слова.
Эллипс получился неровный, но это не имело значения.
— Слово — это не просто набор звуков, которые выжимают легочные мешки из скрипящей гортани. Слово — это особая комбинация мистической вибрации, это сакральная герметическая сущность, направляющая мировые процессы. Слово — материально. Словом можно убить, словом можно спасти. Слово может прославить на века или загнать в небытие. И даже в начале всего, как пишут нам священные книги, было слово. А это значит, что Господь тоже начал работу по сотворению мира с самого важного — с бренднейминга. И мы, креативщики, коллеги Господни…
— Простите, — перебила Марина. — Илена, это, конечно, все интересно и правильно, но дидлайн…
— Да не, пусть говорит! — послышались заинтересованные голоса. — Дело говорит!
Я не удостоила Марину ответом, а только послала в нее луч verbrennenden Durchfalles. Снова обернулась к доске и принялась дорисовывать к эллипсу вертикальные черточки.
— Слово материально, — повторила я мантру, зная по опыту, что этот рекордно бессмысленный гештальт производит на любого человека hypnotique впечатление. — Слово материально. Имя определяет судьбу. Имя дает силу или уязвимость. Откройте любой учебник магии — узнать истинное имя человека означает получить над ним власть или войти с ним в родство… Что такое неймбрендинг? Нам поручили самую ответственную миссию: мы даем самое главное — даем имя. От того, каким будет это имя, сложится дальнейшая судьба нашего клиента. АО «МММ» разорилось, а фирма «3M» процветает десятилетиями. Почему?
