Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
ее состоянием, значит, справлюсь и с остальными трудностями. Я никогда не чувствовала, что вот-вот сдамся, никогда ни к кому не обращалась и не говорила: «Я не могу этого вынести». Я смогла пережить все, что она вытворяла: попытки убить себя, пьянки до бессознанки, когда мне надо было забирать ее из бара, известие, что Дэнни – не мой настоящий отец. Я бы выжила в любом случае, но это легче делать, если ты всегда наготове. Когда наступал критический момент, я оставляла свое тело – функционировала, но была отрешенной, как бы замороженной.
Конечно, в нашем жилом комплексе все знали о маме, и в ответ я была вынуждена играть роль неуязвимой самодостаточной личности, свободной от правил и ограничений. Каждый раз, когда я резко отвечала: «Моей маме все равно, если…» или «Я могу делать все, что захочу», меня несла волна сомнительной свободы, и я это ощущала. Я не испытывала особого сочувствия к Джинни. Даже в свои четырнадцать я поняла, что ее эксцентричность и попытки самоубийства сильно отражаются на мне.
Ее нарастающее саморазрушение приводило к попыткам понять, чем я отличаюсь от нее, и я убеждала себя, что я – другой человек, не такой, как она. Однако с каждым разом моя неуверенность в этом все больше усиливалась.
Я была девочкой, чья мать всегда пыталась покончить с собой, девочкой, которую бросили два отца. Внезапно мое косоглазие оказалось очевидным физическим проявлением правды обо мне – я была сломленной, и каждый мог это сказать. Как раз перед тем, как мне исполнилось пятнадцать, мне сделали операцию, окончательно исправившую мое зрение, но в своем сознании я оставалась такой же сломленной.
Все это совпало с половым созреванием. Физические изменения сбивали меня с толку, ведь из худощавого косоглазого ребенка я становилась девушкой, которую хотели мужчины. Появление сексуальности глубоко в душе вызывало стыд. Пройдут десятилетия, прежде чем я смогу разделять эти два понятия.
Я начала проводить время с парой парней, которые жили в конце коридора, – они относились ко мне очень дружелюбно. Правда, ребята были старше меня, им тогда было примерно по двадцать лет. Думаю, что я просто пыталась впечатлить их и старалась вести себя круто и по-взрослому, чтобы присоединиться к их компании. Иногда они заходили в гости, когда я была одна дома, а иногда я бродила по коридорам и заглядывала к ним, чтобы поболтать.
Однажды вечером в их квартире мы пили пиво и между делом флиртовали друг с другом. Сначала было весело. Я была невинна и только начинала понимать, какой эффект произвожу на противоположный пол. Однако к последствиям я явно была не готова. Один из парней начал действовать, в то время как другой исчез. Очевидно, он давно хотел этого, но почему-то я чувствовала, что у меня нет выбора, что это моя обязанность – оправдать его ожидания, потому что он проводил со мной время. Я корила себя за собственные провокации и попытки выглядеть старше.
После этого на душе было пусто, я почувствовала себя использованной – новое ощущение одиночества.
Джинни не очень сильно волновало, как я адаптировалась на новом месте – в Высшей школе Фэйрфакса. Ее не волновал мой табель успеваемости – честно признаться, она даже не подозревала о существовании таких вещей. Мы были словно подружки, которые проводят вместе время. Она никогда не разговаривала со мной о моем будущем, не давала никаких советов по поводу колледжа, все обсуждения вертелись вокруг ее несчастной жизни – мы говорили о том, что она лишила себя большего и как хотела найти мужчину, которого заслуживает.
На некоторое время Джинни нашла такого – его звали Рон Фелиция, у него была своя студия звукозаписи. У них действительно были на первый взгляд нормальные отношения, он делал ее спокойнее, когда они были вместе. Мы даже съехались с ним на несколько месяцев. Кстати, мне не надо было снова менять школу, хотя я была бы не прочь, поскольку в Высшей школе Фэйрфакса ничем, собственно, не занималась. В старших классах учеба меня уже не вдохновляла, поэтому я просто старалась пережить это время. Из тысячи ребят, с которыми я училась, мне удалось завести лишь нескольких друзей. (Кстати, мне жаль, что я тогда не смогла пересечься с Фли[26] и Энтони Кидисом[27] – они как раз учились в это время в Фэйрфаксе. Мы стали общаться только спустя десятилетия, но я сомневаюсь, что тогда в школе могла влиться в их компанию.)
Через Рона я нашла человека, который был агентом миленьких девушек, – найти работу было нелегко, ведь у меня совсем не было опыта, к тому же я была несовершеннолетней. Но такие знаменитости, как Хелен Хант или Джоди Фостер, как раз и начинали свой карьерный путь, будучи детьми. Я наблюдала, изучала индустрию развлечений – в общем, руководствовалась девизом «повторяй за другими, пока не получится». Я хотела бы сказать, что желание заниматься актерским мастерством появилось у меня из-за увлечения пьесами, с которыми я познакомилась в школе, или волнующего трепета, пережитого во время исполнения роли в театральном кружке. Хотелось бы, чтобы именно так я пришла в мир актерского искусства, однако, по правде говоря, к этому меня побудил Голливуд – он был еще одной новой школой, которую мне необходимо было понять, еще одной системой игры. Однажды столкнувшись с ним, я пыталась изучить принцип работы в этой сфере. Пройдут годы, прежде чем я буду зарабатывать себе на жизнь как актриса, но именно тот первый агент ввел меня в этот мир – нашел для меня небольшую роль в сериале под названием «Каз»[28], где я сыграла тринадцатилетнюю проститутку. И первая большая фраза, которая принесла мне членский билет Гильдии киноактеров, звучала так: «С вас пятьдесят долларов, сэр».
Как бы мама ни мечтала об отношениях с добрым и понимающим мужчиной, а Рон Фелиция был именно таким, он ей наскучил. Она чувствовала, что обязана разрушить эти отношения своим любимым способом – очередной драмой, – и сделала это. Однажды Рон вернулся домой и застал ее в постели с моим отцом. Понятное дело, Рон был в ярости, подрался с Дэнни, после чего выгнал маму. Мы переехали в маленькую студию в Брентвуде прямо с Сансета – к переездам я относилась спокойно, чувствуя при этом пустоту в душе.
В нашей жизни всегда были мужчины – когда мы выходили вечером гулять, на нас с Джинни многие обращали внимание. Помню, сидим мы в баре одного мексиканского ресторанчика в районе Западного Голливуда. Джинни тогда очень много выпила, высматривая кокетливым
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
