намёка на криминал тоже не прозвучало. Когда Алексей спросил на экономфаке про Максима Лескова, местные женщины уважительно закивали, потому что гордились, что он достиг таких высот. И тут же пошли почти рыдания о его безвременной кончине.
По главной улице студенческого города шли многочисленные студенты. Вдруг со стороны входных турникетов Алексей заметил знакомую фигуру.
Варвара шла отстранённо, за спиной несерьёзный рюкзачок, распахнутая курточка-дутик цвета увядшей розы. «Нет, кажется, пыльной розы», – вспомнил Алексей. Он кинулся наперерез траектории её движения и схватил за рукав. Варвара остановилась и удивлённо вскрикнула:
– Ты?
– Привет. Прости, что напугал, я сам не ожидал. Ты как здесь?
– Ну, вообще-то, иду на пару, – гордо ответила она.
Варвара приходила в себя от неожиданности, голос её звучал всё суше и суше. Алексей почувствовал, что она совсем не рада встрече с прошлым. Только сейчас он заметил, что она стала ещё худее, на лбу предательски стали выступать морщины, когда она сдвинула брови, насупившись. Они стояли посреди дороги, и идущие вынуждены были обходить их, кое-где слышались вздохи недовольства.
– Может, отойдём на минутку, тут у фонтана никому мешать не будем? – Алексей потянул её за рукав.
– Да, но у меня занятия…
– Минутка. Я так давно тебя не видел. Сейчас не время, конечно, всё вспоминать, но давай погуляем, просто погуляем как-нибудь?
Варвара молчала. На лице отразилась тень боли от воспоминаний прошлого года. Она смотрела на этого парня, с которым вроде даже были какие-то отношения. Но они ей были не нужны. Год после встречи с Моршанским в Питере и его внезапным бегством она прожила в каком-то автоматическом режиме. Заботы о Василисе, восстановление в университет, здесь ей помог Перевалов по старой, забытой почти, любви, учёба в напряжённом ритме – всё это помогло забыть предыдущие страдания. Она как будто очерствела душой, и сейчас ей совсем не хотелось царапать рану воспоминаниями.
– Ну да, погуляем, но у меня очень много дел, – отозвалась Варвара, всем своим видом показывая, что ей это неинтересно и даже скучно.
– А Василиса с кем? – Алексей, конечно, заметил, что Варвара не горит желанием прогуливаться с ним, но что-то заставляло его цепляться вопросами, словно он хотел ещё немного продлить минуты встречи.
– По-разному, иногда няня, иногда мама.
– Понятно. Если хочешь, я заеду на машине, вместе можно куда-нибудь скататься, – с надеждой, просящим голосом предложил Алексей.
– Алексей, не надо, – Варвара сморщилась, жестом показывая, что ей неинтересно продолжение совместных семейных прогулок.
– Прости меня, Варя, если чем-то тебя обидел, я же по-дружески предложил. У меня жизнь тоже изменилась, я строю коттедж, отец попросил. Так что стройка идёт полным ходом. Если надумаешь, можешь приехать. Ну, и работа у меня, сама знаешь, день и ночь голова загружена. Вот сейчас занимаюсь одним делом, не поверишь, дороги привели в университет.
В глазах Варвары промелькнула искра интереса, хотя больно резануло «по-дружески». Алексей вдруг подумал, что они прекрасно работали над предыдущим делом о местном Отелло, и загрустил, что это уже в прошлом.
– Интересное дело? – с лёгкой усмешкой спросила она.
– Это пока ещё не дело, а предположение. Но интересно, потому что не понятно.
– Ладно. Я побежала. – Варвара дружелюбно улыбнулась, откинув волосы.
… В понедельник СМИ задыхались от сообщений о стрельбе в Пермском университете. Студент юридического факультета прошёл через вертушки, на ходу отстреливая охранника. Далее прошёл с оружием наперевес по всему университету, до юридического корпуса, в народе прозванного «Три поросёнка», потому что раньше там была столовая. Потом он развернулся и пошёл в химический корпус, где методично прошёл с оружием по коридорам. Правда, информация о его передвижениях поступила не сразу. Сообщалось, что люди выпрыгивали из окон.
Алексей услышал новости в отделе и сразу стал набирать телефон Варвары. Телефон не отвечал сразу, тревога росла. В отделе все говорили только об этом. Списки пострадавших пока не были известны, а телефон Варвары молчал. Примерно в 12 дня она позвонила.
– Алексей? Ты звонил?
– Варя! Ты слышала, что происходит в университете?
– Нет…
– Ты где?
– Я ещё дома. Вот, Василису сейчас няне передаю.
– Слава Богу!
– Да что случилось?
– Перестрелка в университете.
– А, вижу.
– Я думал, что ты можешь быть поблизости. В общем, я испугался. – Алексей перевёл дыхание. – Но дело не в этом. Я говорил тебе, что сейчас занимаюсь одним случаем, очень непонятным, но… Я подумал, а вдруг ты сможешь мне помочь. Мы ведь неплохо работали в команде. И вроде бы тебе было интересно распутывать дела.
– Ну…
Варвара быстро обдумывала предложение Алексея. Конечно, у неё много дел, но жизнь стала сплошной рутиной. Она помнит, что они действительно хорошо играли в команде. Кроме всего прочего, это может пригодиться в качестве практики, тема расследования ей близка.
– Ты подумай. И давай я в субботу заеду, поговорим. А то я хожу кругами, вроде и преступления нет, а начальство сомневается.
Варвара согласилась.
Глава 7. Гримасы прошлого
«Хотя любовь – это странная вещь,
И никто не знает, что она скажет.
Но мы же взрослые люди,
Мы редко рискуем бесплатно.»
(Борис Гребенщиков)
В субботу Алексей наскоро собрался. В коттедже уже было тепло, а из окна открывался вид на лес. Дом располагался как бы сверху, и вся лесная гладь была хорошо видна. На бескрайнем зеленом покрывале уже были вкрапления из жёлтой листвы. Стояли последние солнечные дни догорающего бабьего лета.
Варвара ждала его дома, в университете занятия отменили из-за стрельбы, всё указывало на то, что снова вменят «дистанционку».
Василиса тихо играла у себя в уголке и не мешала разговору.
– Ну, давай с начала начнём. У меня тут схемы уже нарисованы. – Алексей достал папку с листочками. – Вот. Есть некий Максим Лесков, 33 года. В марте приезжал в Пермь, встречался с однокурсниками и гулял на юбилее некоего Лунина Владимира Ивановича.
– А, я слышала о нём. Правда, у нас он не читал.
– Ну да, он в университете работал. Итак, Максим здесь пребывает примерно с неделю, и вдруг попадает в больницу с отравлением, причём, даже не с отравлением. А передозировкой гликозидами, а ещё он пил коньяк.
– В бутылке гликозиды обнаружены?
– Ты не поверишь, но исследование содержимого бутылки не проводилось. Просто в крови сразу обнаружили гликозиды, которые, конечно, не совместимы с коньяком. И просто начали лечить.
– Он их употреблял, получается?
– Да, в медицинской карте прописано, что у него аритмия. Я немного разговаривал с лечащим врачом, он сказал, что когда его привезли, было не до расспросов, просто начали промывать желудок
