груди. — Я обещаю не проказничать. Что скажешь?
Мера уже ненавидела эту бессмысленную игру, но весь следующий день им нечем заняться. Плюс услуга от фейри могла в конечном итоге пригодиться.
— Хорошо, — сдалась она. — Ты начинай.
Баст нагнулся вперед и уставился на нее. — У тебя есть секрет.
— У всех они есть, — быстро ответила она.
— О, у тебя он большой! — с восторгом сказал Баст. — И ты отчаянно влюблена в своего напарника. Это слишком очевидно.
Она покраснела от смущения. — Я не влюблена в Джулса!
«Лгунья, — напевала ее сирена. — На воре и шапка горит».
— Пожалуйста, не ставь себя в неловкое положение, котенок. Нет, твой секрет другой. — Он похлопал себя по коленям и откинулся назад. — Рано или поздно я узнаю, что это.
«Давай, черт подери, попытай удачу», — процедила сирена сквозь стиснутые зубы, больше не кокетничая и падая в обморок, но желая крови.
— О, а как насчет тебя? — ответила Мера. — Ты высокого происхождения.
Чем больше Мера общалась с ним, тем больше это понимала. Дело в том, как он говорил, как двигался и как обиделся, когда она упомянула королевское кровосмешение.
Конечно, Баст был ночным фейри, но даже изгнанная особа королевской крови все еще оставалась особой королевской крови. Мера знала это лучше, чем кто-либо другой.
Он распахнул глаза и улыбнулся. — Возможно.
— Напрашивается вопрос, почему ты стал детективом? Почему бы тебе не проматывать свое богатство?
Баст мгновение наблюдал за ней, взгляд его голубых глаз пронзал ее насквозь. Мере стало неловко, а сирене — радостно.
— Полагаю, мне не хватало цели, — наконец признал он, его тон был тяжелым, но все же соблазнительным. — Поэтому я поступил на службу.
Инстинкты Меры подсказывали ей, что это не вся правда, что у него много секретов.
— Моя очередь, — проворковал он. — Ты нелегко доверяешь людям.
— Ты тоже.
Он захлопал в ладоши от восторга. — Туше!
Мера внимательно изучала его, постукивая пальцами по столу. — Внутри тебя есть тьма.
Это глупое заявление, учитывая, что он ночной фейри, и все же эти слова поразили Баста, как удар в живот. Веселье в его глазах исчезло, быстро сменившись глубокой печалью.
Он кашлянул, глядя на свои руки. — Разве не у всех нас внутри есть тьма?
Да, но не так, как у него. И не так, как у нее.
Лучше не давить.
— Да, — согласилась она. — Ты прав.
Мера наблюдала, как дома и хаос города сменяются бесконечными травянистыми полями, открывая мирную и солнечную сельскую местность.
Поезд миновал несколько городков, остановившись в деревне оборотней под названием Вулфхэм. Насколько Мера могла видеть, в поезд никто не сел.
— Волки ненавидят нас больше, чем люди, — ответил Баст на ее невысказанный вопрос, когда они снова двинулись в путь. — Другие оборотни обычно менее… темпераментны.
— Темпераментны? Вы открыто называете волков дворнягами. Конечно, они вас ненавидят.
Гнев заклубился в него в глазах. — Я никогда не называл и никогда не буду называть оборотня дворняжкой. Понятно?
О, она задела его за живое.
Один-ноль в пользу Меры.
— Прекрасно. Но ты не можешь отрицать тот факт, что большинство фейри — чванливые засранцы, и именно поэтому все вас ненавидят. — Она сделала последний глоток остывшего мокко и чуть не выплюнула его.
— Ты права. Я не могу этого отрицать. — Что-то блеснуло в его глазах, но прежде чем Мера успела задуматься, что бы это могло быть, он отвернулся к окну и стал наблюдать за проплывающим пейзажем.
— Ваш район самый коррумпированный в Холлоуклиффе, — сказала она. Это общеизвестный факт.
Баст проигнорировал ее.
— Королевские сидхе отказываются соблюдать законы Таграда. Они думают, что важнее всех нас, — настаивала она. — Между прочим, это не вина вашего округа. Я понимаю.
— Правда? — Он приподнял бровь.
— Да. Вы не можете полностью обеспечивать соблюдение закона и одновременно поддерживать мир в дворах. Вот почему вы получаете карт-бланш по многим вопросам. Избежать гражданской войны важнее, чем следовать закону.
— Ты так думаешь?
— Ты королевский сидхе, работающий детективом.
Он с гневом уставился на нее. — Я притворюсь, что не слышал, как ты только что обвинила меня в коррупции.
— Я не это…
— Мера. — Он сжал губы в тонкую линию. Смесь возмущения и ярости горела в его глазах.
Она посмотрела на его лицо, затем на то, как дернулась мышца на его щеке, когда он сглотнул. Пряди волос свисали над его висками, как нити звездного света. Даже в гневе Баст выглядел удивительно печальным. И эта печаль внутри него, эта боль каким-то образом перекликались с печалью Меры.
— Твоя игра — отстой, — проворчала она.
— Да, ты права.
Поезд резко остановился, и Баст чуть не врезался в Меру. Он успел затормозить перед столом, но плечами почти вдавил Меру в сиденье.
— Эй, осторожнее!
Баст опустил взгляд, одарив ее озадаченной улыбкой. Волосы выбились из пучка на макушке, и он походил на сумасшедшего. — Ты чувствуешь это?
Магия. Шипящая, кипящая магия. С металлическим привкусом.
Тот, кто следил за ними, вышел поиграть.
— О чем ты говоришь? — солгала Мера, потому что Баст считал ее человеком, а люди не могут чувствовать магию.
Однако эта магия отличалась от магии Баста. Она была более хаотичной, менее стабильной.
Магия ведьм.
Металл вагонов громко заскрежетал, прежде чем весь поезд набрал ход, затем остановился. На долю секунды Мера почувствовала невесомость. Словно плыла по течению, позволяя океану нести ее туда, куда он хочет.
Она парила в воздухе вместе с Бастом, их сумками и осколками стекла из разбитого окна, когда металл вращался вокруг них.
Баст притянул Меру к себе, окутав ее своим телом.
Он ее защищал?
Баст думал, что она человек, так что да, он ее защищал. И из-за этого Мера чувствовала себя ужасно виноватой за то, что считала его коррумпированным.
Ее окутало теплом его кожи, когда поезд яростно рванулся с места. Они рухнули на пол с яростным грохотом, вокруг них раздался скрежет разрывающегося металла.
Баст застонал, и Мера немедленно высвободилась из его хватки. — Ты в порядке? — Она проверила, не сломаны ли его ребра, прощупала руки и ноги, но он казался в порядке.
— Да, — он поморщился. — Бывало и хуже.
Внутри нее закружилась ярость, какой она не испытывала уже долгое время. Такая же ярость, которая убила ее мать.
Выглянув в оконный проем без стекол, Мера заметила фигуру в капюшоне, стоявшую за несколько вагонов впереди поезда.
— Выходите, где бы вы ни были, детективы! — завопила фигура.
Покачнувшись, Баст встал и одернул края своего серого жилета. Потом смахнул с рубашки осколки битого стекла и посмотрел на фигуру в капюшоне, которая только что
