Стоял закат. Ноги устало ступали по твердой земле. Вдалеке виднелась развилка. Добравшись до перекрестка, девочка остановилась. Идти больше не было сил.
Опустившись на лежащий рядом валун, она смотрела на розовое небо, на краснеющий диск солнца, на пустынное поле травы, расстеленное вдоль асфальта. Сама не зная почему, она ощущала грусть, и вскоре начала тихонько плакать, а через минуту ее короткие всхлипы переросли в горький надрывистый плач. Она стала звать маму, молила о ее возвращении. Ей хотелось домой, в свою комнату, в свою кровать. Ей хотелось видеть маму, посмотреть на лицо папы, почувствовать, как он держит ее на руках, когда несет укладывать спать. Но вместо этого, выдохшись, она от изнеможения уснула здесь, прямо под этим валуном, лежа на траве вместо постели, укрытая покрывалом из ярких звезд.
Пришел следующий день. Утром на траве блестели какие-то капли. Это была роса. Девочка сначала попробовала ее пальцем, а затем стала жадно слизывать с растений. Свертки с едой, оставленные Онезиной теткой, оказались опустошенными еще вчера. Около полудня на дороге послышался шум – хриплый рев мотора. Приближалась машина, но девочка побежала к дереву, и, не шевелясь, сидела за ним, пока автомобиль не проехал мимо.
Следующая ночь прошла бессонной. Когда стемнело, уши уловили среди шелеста листьев какой-то тонкий вой. Он был далеко и доносился сюда лишь эхом. Но закрыть глаза девочка смогла только утром, когда он стих.
Прошло еще два рассвета, прежде, чем она набрела на город. Верхушки его зданий цеплялись за облака. Ей раньше не доводилось видеть таких высоких домов. Битые оконные рамы скрипели, вися над землей. Девочка изумленно смотрела на них. Солнечный свет, отражавшийся в осколках,– завораживал. На потрескавшемся асфальте стояли брошенные автомобили. Под ногами лежал мусор: жестяные банки, покрышки, бумага и куски разорванной одежды. Казалось, город замер и дышит пустотой.
Обессиленное и голодное дитя, переступая через горы мусора, тащилось в самую глубь улицы. Оно надеялось что-то там отыскать или, быть может, кого-то. Но под ноги случайно попалась жестяная банка, и поддетая нечаянным пинком, она звонко запрыгала по асфальту. В стороне, где стояли машины, послышалось неясное шуршание. На середину улицы выскочил человек. Он принялся бегать из стороны в сторону, от машины к машине, останавливался и рылся в мусоре, при этом припадая на колени. У него была какая-то странная кожа, будто спаленная солнцем, темно-коричневая с желтыми волдырями. Девочка насторожилась; человек немного пугал ее. Она начала медленно отступать назад, и в этот момент он заметил ее и зарычал, как рычала бы собака. Выждав с секунду, он сорвался с места и понесся прямиком на нее.
Тело девочки оцепенело от страха. Ей хотелось побежать, но асфальт приковал ее к себе намертво. Она видела оскал на приближающемся лице и под конец зажмурилась.
–Беги!– вдруг прокричал чей-то громкий голос,– делай ноги, ненормальная!
Рык стал удаляться. Распахнутые испуганные глаза следили за тем, как монстр уносится к одному из зданий, где раздавался грохот и треск от падающих камней. Кто-то бросался оттуда ими. На крыши машин стали быстро запрыгивать мальчишки – такие же дети, как и она сама.
–Прыгай на него, Поль! Давай!– прокричал один из детей.– Открути ему голову!
–А самому слабо что ли?– выпалил второй.– Мне-то вон как далеко лететь!
–Да ты просто струсил, Поль!
–Я не трус, просто здесь далеко, а тебе ближе.
–Вы ведете себя как настоящий дураки!– сказал голос постарше.– Я сам прыгну. Смотрите и учитесь!
Мальчик сильно оттолкнулся ногами от ржавой крыши и приземлился прямо на плечи обгоревшему человеку. Одной рукой уцепившись за его волосы, он во второй держал какую-то тонкую железяку. Замахнувшись, он всадил трубку прямо в макушку монстру. Спаленное солнцем тело медленно обомлело и свалилось на асфальт, и мальчик упал вместе с ним, но в самом конце ловко вскочил на ноги и красиво поклонился.
–Ура, Бартош!– хором закричали дети.– Ура! Как ты круто его повалил!
–Бартош, ты наш герой!
Они стали повторять эту фразу все звучнее и звучнее. Мальчишек было с десяток. Они долго не унимались. Не замолчали, пока один из них не перекричал остальных:
–Может, побежим уже, а? Побежали, а то придут еще!
–Побежали! Бежим!– подхватили остальные.
Дети сорвались с места и вихрем стали уноситься прочь. Девочка, не растерявшись, побежала за ними. Бежать пришлось долго, пока не добрались до какого-то подвала. Оказавшись в нем, мальчишки плотно задвинули решетку. В темноте слышалось их тяжелое дыхание. Не давая себе отдышаться, они продолжили бурно обсуждать случившееся.
–А это кто еще?– вдруг раздался голос Поля.
Он первым приметил в темноте незнакомое лицо. Вышагнув вперед, он схватил незваного гостя за шею и подтащил к решетке, чтобы придать свету его лицо.
–Да это же та девчонка,– задиристым тоном протянул он.
–Пусть идет прочь!– выкрикнул кто-то из темноты.
Девочка взволнованно посмотрела на сверкающее в черноте белки глаз. Ей не хотелось уходить. Если ее прогонят, ей придется идти к монстрам.
Фыркнув, Поль отпустил ее шею.
–Откуда ты здесь взялась?– спросил он.
Девочка не нашлась, что ответить.
–Где твои родители?
–Я… я не знаю,– нерешительно ответила она.
–Это потому что мы их давно прикончили,– загорланил Поль, и все остальные рассмеялись. Когда смех закончился, Поль сказал:– Тебе с нами нельзя, ясно, ненормальная? Девчонки нам не нужны. Убирайся!
Девочка помотала головой. Она знала, что не может уйти. Поль не на шутку разозлился. Он открыл решетку и попытался выпихнуть ее.
–Тебе же сказали, иди прочь!
–Ну, хватит, Поль!– одернул его кто-то. Этот кто-то подступил чуть ближе к свету, и его силуэт очертился ясными контурами. Мальчик выглядел очень высоким. Наверное, он старше многих здесь.
–Пусть скажет, откуда она пришла,– потребовал высокий.
–Я потерялась,– протянула она, не найдясь, что еще ответить.
Ведь по правде она до сих пор не знала, где мама и папа, что с ними случилось, что означали те хлопки. Лишь слепо обливалось тревогой сердце.
–Ты помнишь то место, где вы разлучились? Знаешь, где потеряла их?– продолжил высокий.
–Если бы она знала, то нашла бы их запросто, дубина,– съязвил Поль, а потом, ухмыльнувшись, выдал:– посмотрите, Артур у нас, кажется, влюбился!
Смех Поля подхватили и остальные, но он быстро утих.
–Как тебя зовут?– спросил высокий мальчик.
–Ева,– робко ответила она.– Ева Гордон.
–А я Артур Дюваль,– представился он и мягко улыбнулся.
Бартошу, самому старшему было целых четырнадцать лет. Артуру – восемь, Полю-Полю девять. Самому младшему, крохе Рори – всего два. Он был найденышем, как и почти все здесь. Скитался по улицам совсем один, голодный и босой, пока на него не наткнулись ребята. Все, что он помнил, это свое имя. Рори Аллен. Рори. Просто два похожих по звучанию слога. Может, мать звала его как-то по-другому, но в силу возраста он не смог запомнить и выговорить свое настоящее имя. Некоторые не совсем верили, что такое имя вообще существует. Но к нему все привыкли, а по законам сего подвала, какая кличка к тебе прицепилась, тем ты и будешь.
