перед матерью отчитываться как будто я ребенок! Ненавижу!
И зря эти идиотки думают что я обеднею с алиментов. Минималку выплачивать буду, а остальное… У нас с Мариной есть свои источники доходов, которые не может отследить ни одна бухгалтерия: это сессия. И если раньше я боялся что меня поймают, мало ли идиотов, кто начнет звонить в полицию или прокуратуру, то с появлением Марины такой риск минимален. Конечно звонить может и не перестанут, только толку-то? Когда у тебя отец депутат и бывший начальник полиции ни одна проверка не даст результата. А вот студента, который попытается на меня пасть открыть, мы просто отчислим.
Весенняя сессия прошла «на ура». Все деньги, которые я заработал на экзаменах и зачетах, мы поделили с Мариной пополам. И все равно мне осталось очень прилично. Вика конечно не в курсе моих тайных доходов, и на это тоже свои причины.
Во-первых, я не хочу тратиться на Вику. Не стоит она того! Я ей благодарен за детей и все такое, но Вика — не Марина. Она превратилась в чухню, с ней скучно.
А во-вторых… И это «во-вторых» важнее чем «во-первых». Она же мне всю плешь выест! Как-то раз заикнулся что надо с тупых студентов брать взятки, столько воя было! Типа нехорошо, некрасиво и вообще посадят. Моралистка хренова. Но я-то знаю, это не мнение Вики. У женушки его просто нет. Это все подружка Женька, коза тупая, которая по юности с попом спуталась. Вот и играют в мораль. А я что, не знаю чем там эти батюшки с прихожанками занимаются? А иногда и друг с другом. Мерзость в общем.
Сижу в библиотеке до шести часов, пока наконец не является Марина. В классическом сером костюме, выгодно подчеркивающем шикарную грудь. Я жадно разглядываю юбку до колена, огромные каблуки, шикарные ноги. Эдакая плохая учительница.
— Привет, — глуповато улыбаюсь, глядя на нее. Сейчас бы завалить Марину на стол, среди груды книг и как следует оттрахать, а не вот это все. И уж тем более не хочется встречаться с мамой. От предвкушения что она нам устроит весь мой пыл гаснет.
— Привет, поехали, еще в магазин заскочим, надо хоть стол накрыть.
Уныло киваю.
— Мы вместе поедем?
— Если ты поедешь отдельно, то я одна ничего не успею.
Что ж, тоже верно. Марина очень деловая и расторопная девушка. Более того, она прекрасно знает как подать и себя, и меня, и обед на стол.
Мы заезжаем в один из самых дорогих продуктовых магазинов города, потом в какую-то сверх-элитную кондитерскую. И мне от этого очень приятно, Марина ценит мою маму, сразу видно. Теперь главное чтобы они друг другу понравились. Потому что мама не простой человек, ох какой непростой.
Дома Марина шуршит на кухне, а я отправляюсь прибираться в прихожей, хотя я уже и не помню когда последний раз этим занимался. Все всегда делала Вика, но тут, конечно, Марина просто не успеет навести порядок, она же еще и готовит.
И наконец когда на столе стоит чудесный ужин из нескольких блюд, а прихожая сияет, раздается пиликанье домофона. У меня тут же уходит душа в пятки, а по спине струится холодный пот. К сожалению я до сих пор боюсь свою мать. Она меня никогда не понимала. Она вообще никого не понимала и не пыталась, это женщина, которая единственная знает как правильно. Даже муж и тот у нее не задержался. Сбежал когда мне было полгода, отсылал алименты по почте и предпочитал не вмешиваться в нашу жизнь.
— Не переживай, все будет в лучшем виде, — видя мою реакцию, ласково шепчет на ухо Марина. А я как дурак стою в прихожей, боясь пошевелиться, — Я найду нужные слова для твоей мамы, мы с ней обязательно поймем друг друга.
Глава 12. Максим
— Мама, это Марина, — широко улыбаюсь, надеясь что мой оптимизм и жизнерадостность смягчат ситуацию. Но как бы ни так. Напряжение такое что воздух можно ножом резать.
— Марина, это моя мама Элеонора Федоровна, — переключаю взгляд на любимую. Она стоит такая вся приличная, в юбке, белой блузке, волосы забраны в низкую прическу. Сейчас я смотрю на нее глазами матери, не своими. Да, выбор наряда удачен, только этого недостаточно.
— Марина значит, — кивает мать, сжимая ярко накрашенные губы, обрамленные глубокими морщинками. Я как завороженный смотрю на ее рот, разглядывая как в этих заломах скапливается губная помада. — Вкус у тебя так себе.
— Она очень хорошая. — эта фраза звучит беспомощно, но как еще сказать понятия не имею.
— Обчистит тебя твоя Марина! — скинув мне на руки плащ, проходит на кухню. Я уже готов слушать от нее поток оскорблений, но, увидев накрытый стол, она неожиданно успокаивается. — А вы меня ждали…
— Марина готовила весь вечер, — киваю.
— Ну тогда поговорим.
Садится и тут же начинает накладывать себе еду. А Марина молодец, понабрала деликатесов. Мама-то красиво жить всегда любила, только не всегда получалось. А сейчас, на пенсии, особенно не пожируешь. Хотя накопления у нее безусловно имеются.
Марина садится сбоку от мамы и, улыбаясь, произносит:
— Как вам морепродукты?
— А ты уже хозяйничаешь на чужой кухне, да? — кивает. Затем переводит взгляд на меня: — И где Вика с детьми?
— У какой-то своей подруги, — откашливаюсь.
— Какой-то подруги! А может она с помойки завтракает? Ты об этом не подумал?! Эта проститутка тебе рожать детей не будет! Посмотри на ее сиськи! Зря что ли она в них силикон запихивала?
Марина молча жует салат, а я диву даюсь. Да она за одну десятую долю подобных оскорблений любому другому глаза выцарапает! А тут сидит паинькой. Ох лиса!
— Мама, Марина декан моего факультета и моя начальница.
— Да что ты несешь? — мама почему-то не верит, — Ты ее губы видел? Декан какого факультета? Стыдно спросить.
— Экономического. Если не веришь, я могу показать на сайте ее фотографию. Она из очень приличной семьи. И отец у нее депутат.
— Покажи фото с сайта, — неожиданно приказывает мама, а я понимаю что дело пошло на лад. Достав очки, она долго рассматривает портрет, потом сверяет с Мариной, и, убедившись что я не вру, поцокав языком, возвращает мне сотовый обратно.
— И зачем ты ей нужен? Она себе
