женская особь. В соответствии с данной информацией и на основе предложенных данных, формирую запрос: кто из вас троих мой папа?
Глава 4
— Ну, вот тут ты будешь жить… Отдыхать… Находиться?.. — начав уверенно, Флаттершай в итоге немного стушевалась.
Называть Багиру живой было все еще сложно, несмотря на стремительно улучшающуюся речь и поведение, все сильнее и сильнее соответствующее большой кошке.
— Я нахожу данную обстановку приемлемой, — пегаске показалось, что железная тигрица не очень вдохновлена перспективой жить буквально в сарае, и просто решила не усугублять ситуацию.
— Тебе что-то нужно?
— Техническое обслуживание и пополнение боекомплекта, — безо всякой надежды в голосе сказала Багира. — Поэтому нет, ответ отрицательный.
Факт, что в голосе машины появились эмоции и интонации, уже традиционно вызвал у обеих Твайлайт панику и ужас. Они вообще много паниковали, хотя Флаттершай и не понимала особо, почему. Большая железная кошка не выглядела и не ощущалась опасной, а чутью своему пегаска привыкла доверять.
— Если что, зови, ну или попроси кого-нибудь из моих друзей. Ах да, я забыла уточнить — здесь много зверят. Они не умеют разговаривать, но все умные и все понимают, поэтому можешь попросить кого-нибудь позвать меня, если что.
— Уточнение: ты предлагаешь мне разговаривать с животными с расчетом на то, что они меня поймут?
— Да, именно так.
Багира повернула голову к пегаске. Даже с учетом абсолютного отсутствия мимики как таковой, Флаттершай поняла, что на нее смотрят, как на сумасшедшую.
— В твоем мире зверята не очень умные?
— Точных данных я предоставить не могу, по косвенным признакам, характеристика «интеллект» по отношению к животным не может быть применена полноценно. Проще говоря, говорить о животном, что оно умное, не то же самое, что говорить подобное об интеллектуальной органической платформе.
— А если еще проще? — привычно попросила Флаттершай.
— Животные лишены разума.
— Ну, у нас все иначе, — пегаска вздохнула. — Поэтому, пожалуйста, не обижай никого, ладно?
— Замечание: в виду особенностей моего программирования, я не могу гарантировать непричинение вреда любым платформам, если данные платформы совершат попытку диверсии, повреждения и/или моего уничтожения. Проще говоря, пусть животные не лезут ко мне.
— Хорошо, — еще раз вздохнула пони. — Тогда, пока?
— Конец связи, Флаттершай.
Пегаска не стала поправлять Багиру — это бы заняло слишком много времени — и вместо этого сразу направилась к себе домой. Ей следовало поговорить со зверятами, во избежание возможных проблем.
Она была доброй, заботливой, сострадательной, но уже давно не была столь наивной, и не хотела однажды увидеть того же Эйнджела раздавленным в лепешку просто потому, что своенравному кролику захотелось подергать железную тигрицу за хвост.
Проводив пегаску взглядом объективов, Багира завершила режим диалога и принялась изучать предоставленное место. С точки зрения машины, «амбар» был плохим гаражом: стены из дерева, нет док-станции, нет экранирования… А для временного укрытия он был слишком заметным снаружи. Но та, странная, аномальная часть системы большой кошки, считала, что это нормально. И вообще, ей стоило радоваться тому, что ей предоставили хоть какое-то жилье.
Чему тут радоваться, Багира не понимала. Она бы с радостью променяла всех этих мирно настроенных пони на возможность вернуться к себе на базу и продолжить выполнять свое предназначение.
Изучив каждый угол с помощью множества датчиков, тигрица оценила гараж на 0.14 — укрыться от непогоды, да и только. Даже простого подвесного крана не было, чтобы снять нагрузку с шасси, не говоря уже о полноценном боксе… В очередной раз осознав аномальность принятия решений, Багира прервала текущую цепочку рассуждений, вернее, попыталась. Она понимала, что с ней что-то не так, какая-то сложная неисправность, диагностировать которую имеющимися средствами было невозможно. Пони не помогали — они, как и положено органическим платформам, только кричали, причитали, ругались и мучили тигрицу своими странными, сложными, непонятными запросами. Машина уже давно распрощалась с надеждой на техническое обслуживание, а теперь, похоже, придется забыть и пополнении боекомплекта, и о заданиях — последней радости в существовании боевого робота.
Перед ней предстал непростой выбор — что делать дальше. Ее запас автономности был сильно ограничен, генератор требовал пополнения топлива и все того же обслуживания. Оценка запаса хода была сложной и комплексной, но с учетом текущих данных, Багира давала себе двадцать три дня. В режиме энергосбережения это значение возростало до шестидесяти семи, а в режиме максимальной боевой эффективности наоборот, сокращалось аж до одинадцати. И это все с учетом непонятного откуда взявшейся компенсации работы нейронной сети, которая обычно отжирала немалую часть энергии.
К сожалению, несмотря на, в целом, приемлемое состояние генератора, топливо, которым ее снабжали в последние дни, не отличалось высоким качеством. Конечно, прошло уже время, когда она требовала весьма дорогих и опасных изотопов, но топливные ячейки тоже нужны были новые, а не прошедшие перезарядку — эффективность таких элементов падала. А нынешние и вовсе, кажется, перезаряжали уже раз пять. Боевая машина сейчас, после неизвестно почему возросшей эффективности нейронной сети, испытывала обиду. Она считала, что заслужила если не нормального обслуживания, то хотя бы красивого стенда в музее, а не работы на износ.
«Неблагодарность — черта органических интеллектуальных платформ», — сделала вывод Багира, добавив результат генерации в базу накопленных знаний.
Пони так же не казались ей благодарными. Она все-таки защитила одну из этих странных платформ, а в итоге получила лишь много криков, ругательств и сарай вместо базовой станции. Пока пони не особо отличались от ее создателей по уровню благодарности.
Да еще и сравнивали регулярно то с тостером, то с паровозом, что тигрице не понравилось. Она лучше какого-то там тостера или паровоза.
К сожалению, обширная база данных, к которой машина получила удаленный доступ, отличалась очень странным протоколом обмена данными. Багира не могла просто сделать запрос и получить нужную информацию, эта странная база сама выдавала ее, когда нейросеть генерировала ответы, решения или при формировании цепочки рассуждений. Да и, несмотря на ее обширность, многое для тигрицы оставалось непонятным. Она все так же плохо понимала, что за странные органические платформы ее окружают, столь непохожие на ее создателей. Не понимала, что за излучение регистрирует — Твайлайт Спаркл назвала его магией, но этот вывод имел довольно слабый вес по мнению Багиры. Хотя это и не помешало присвоить излучению соответствующий идертификатор, так было проще.
Таинственная «дружба», о которой пони регулярно твердили, так же понятнее не стала. Тигрица решила временно ассоциировать «дружбу» со статусом «безопасен» — лучшее, что она могла сделать, на основе странных объяснений.
Слишком много сложного и непонятного окружало машину. Раньше все было
