на руки получили, а первого сентября в родном ВУЗе уже учителями устроились. «Не отходя от кассы».
– «Матёрые» специалисты.
– Дедушке ведь экзамен сдали.
– Этот твой дедуля мне чем-то Маркова напомнил, Вадима Георгиевича, капитана «Адмирала Нахимова». Сначала не ушёл от явного столкновения с сухогрузом – лайнер утонул за 8 минут. Потом, благодаря нашей гуманной амнистии, отсидел целых 6 лет вместо 15, а после освобождения вернулся в Одессу на должность капитана-наставника в Черноморское пароходство, преподавать спасение судов на море. И вряд ли кто-то из его слушателей мог предположить, что по вине этого с виду безобидного старичка погибло более четырёхсот человек.
– Ой, блин, что делается? – Фёдор схватился за голову.
– Зато тот, кто с ним трудовой договор подписывал, прекрасно знал и о его тюремном прошлом, и за что он срок получил. ВУЗы, ректоры, преподаватели, факультеты, предметы – всё это корявые звенья одной цепи. Всё какое-то нелепое, глупое, ненужное, а главное, не связанное с зарабатыванием денег.
– А факультеты-то в ВУЗах какие! Один полезней другого: государственное и муниципальное управление, художественно-графический факультет, охрана окружающей среды, связь с общественностью…
– Всё закономерно, – согласилась Марина, – в стране индустриализация идёт полным ходом. Промышленный бум, как при Сталине, куда ж тут без связи-то с общественностью?
– Сейчас в обычном училище профессию маляра получишь – и специальность в руках будет, и зарплата больше, и график работы человеческий.
– И для психики безопасней, в отличие от нашей офисной грызни: «скандалы, интриги, расследования».
– Фу! Я сам терпеть не могу эту офисную «закулиску». Друг на друга перекидывают работу и к начальнику на поклон бегают: «Какой Вася негодяй. «Накосячил» Вася, гнать Васю в три шеи!» – изобразил Жириновского молодой человек. – Директор к себе вызывает, не знаешь, откуда «прилетит», что ему «доброжелатели» пять минут назад о тебе «нажужжали»?
– Всё, социализм закончился, ушли в историю «товарищи», «сплочённость коллектива», «чувство локтя», «взять отстающего на поруки». Пришёл звериный оскал капитализма.
– Скорее ухмылка олигархии.
– А так ведь в наивных восьмидесятых хотелось перемен.
– Вспомни, как при Советской власти ГПТУ расшифровывалось?
– Государственное профессионально-техническое училище.
– Меня отец с первого класса пугал этим – «Господи, помоги тупому устроиться». Не будешь учится – в ГПТУ пойдёшь. А сегодня попробуй нанять рабочих стены выровнять, обои поклеить или ламинат положить – ремонт золотой выйдет. У меня почему-то сложилось твёрдое убеждение, что ребята без высшего образования гораздо успешней в жизни устроились. Глядя на расценки сварщиков, электриков, ассенизаторов и перевозчиков мебели, я чувствую себя каким-то таракашкой на этом празднике жизни.
– Сама удивляюсь, откуда эти бесчисленные ВУЗы берутся? Как грибы после дождя, по два в микрорайоне. Единственный техникум в городе, и то внутрь него университет умудрились засунуть. Как тебе это нравится? Заходишь в «технарь», ан нет, ты уже в «универе». Вот это кабинет техникума – здесь детально изучают монтаж сантехники, а через десять минут – хоп, это уже кабинет ВУЗа – здесь макроэкономику преподают. Что нужнее? Подключение унитаза или макроэкономика?
– Штампуют безработных, как кроссовки на шанхайской фабрике, в три смены, сырьё только подавай. Провинция Цзянсу! Банза-а-ай, в атаку! Вон у нас во дворе с обратной стороны детского сада открыли какой-то «Урюпинский музыкально-тракторный гуманитарный университет имени дружбы народов», правда, через пару лет у него лицензию могут отозвать, но это так, мелочи.
– Есть, конечно, в учебных заведениях один большой плюс.
– Какой?
– Там тебя пять лет приучают, что «давать на лапу» – это норма жизни. У тебя есть хоть один знакомый, который бы ни разу не платил преподу? Привыкайте дети, брать с вас будут всегда и за всё: детский сад, школа, техосмотр, скрипач в ЗАГСе, любая регистрационная служба. Везде искусственно создаётся очередь. Для чего? – Правильно. Для того, чтобы её «объехать по обочине». А болеть вообще нельзя: к нашим врачам попадёшь в руки – и без здоровья останешься, и «без штанов».
– Добро пожаловать в реальную жизнь, детки.
– Я последние два курса на заочном отделении заканчивала – вот это был спектакль. Там же все студенты – рабочий класс: учиться некогда, а зарплату получают, и преподавательский состав об этом «догадывался». Приехали на сессию, сели в аудитории, староста прошёл по рядам, зачётки пособирал… Мы учителей даже в глаза не видели.
– Мне обидно, что за пять лет я просто «время убил». Но тут уже я сам виноват: можно было двумя языками овладеть и русскую классическую литературу изучить.
– Ну, во-первых, что тебе сейчас мешает? А во-вторых, я вот большой плюс вижу, что ты в таком «шибуршном» возрасте в родном городе остался. Вон у нас друг семьи в Самару учиться уехал, вернулся домой с хроническим алкоголизмом. Они там все пять лет через день «квасили». Сели за стол, он стопку выпивает и падает, как подкошенный колосок. Мать его уже в 21 год кодироваться отвела. Так что, спасибо родителям скажи: и диплом тебе дали, и ты не «сторчался».
– В других странах только с 21 года разрешают «алкашку» продавать, а у нас в это время уже «завязывают»… Помню осень 1993 года, 13 лет только исполнилось. Идёшь в школу, 07:15, бабки сидят на улице, жвачки, семечки, сигареты поштучно продают. Купишь пару, на спортивной площадке перед школой на турник залезешь, затянешься, вчерашнее домашнее поражение московского «Динамо» от «Айнтрахта» 0:6 в голове прокрутишь, погрустишь, жвачкой заешь и со «свежей» головой в храм науки.
– Да… Было время. В девяностые люди деньги из воздуха делали. В багажнике с «калашом» в Краснодар ездили. Мент останавливает – сто долларов достал и дальше поехал без досмотра. У меня есть один знакомый друг-адвокат, я его долго пытала: «Как ты на такое шикарное здание в центре города заработал»? А он тогда в Земельном комитете начинал, на Риткином месте, кстати, сидел. Так вот, на свадьбе у нашего Сани Деревянных он всё-таки мне признался: «Электронной базы ещё не было. На муниципальное здание из нашего архива дело изъял и на принтере решение суда «О признании права собственности» распечатал». Ну, знаешь, судятся Иванов с Петровым, дескать, здание не поделили, и суд выбирает строну одного из них. В канцелярии суда за шоколадку у девчонок поставил гербовую печать. Регистратору судебный акт отнёс, с ведром денег, разумеется. Регистратор не делает запрос в суд, было ли такое дело в природе. Получите, распишитесь – вот вам свидетельство, дорогой товарищ. Три раза своим знакомым перепродал и всё – добросовестный приобретатель. И пойди, распутай этот клубок. Продавай кому хочешь.
– А зачем три раза перепродавать?
– Постановление есть и практика сложилась, что третий приобретатель является добросовестным:
