смыкавшиеся над головой крыши домов, теперь располагались широкие проспекты и зеленые бульвары. До Аквилиты же веяния реконструкций не добрались. Она вся была в узких улочках, построенных более пятьсот лет назад. Низкие дома с узкими окнами еще видели саму Полли, местную знаменитость и проклятье городка.
Вики огляделась и, вспомнив карту, которую нашла в номере, направилась в сторону остановки паровика. Добраться до своей цели — больницы быстрее на нем, чем пешком.
Улочка, по которой ходил паровик, была сонной и безжизненной. На железной, простой без крыши остановке никто не сидел, хоть Вики внимательно просмотрела расписание, наклеенное на тумбу. Ближайший паровик должен был приехать через минуту, но… Ни стука колес по рельсам, ни предупреждающих сигналов, ничего. Улочка в обе стороны была девственно пуста. Однако!
— Ох ты ж белочки — сумасшедший город! — в который раз не удержалась от ругательств Вики, когда не пришел и третий обещанный расписанием паровик. Дальше ждать не было смысла.
Она, снова вспоминая карту, прошла через квартал и вышла на широкую, сейчас пустынную улочку. Складывалось впечатление, что во всем городе только она и не спит. Хотя… Вик замерла. У одного из столбов уличного освещения, которое тут было тоже весьма современным, электрическим, стояла хорошенькая нерисса в деловом троттере и коротком кожаном пальто с вышивкой. Девушка, на вид не больше двадцати лет, нагло нарушала порядок в городе — она наклеивала на столб какое-то объявление.
Вики не удержалась и, как представитель закона, пусть и неместного, подошла к ней:
— Простите, нерисса…
Та вздрогнула, оборачиваясь к Вики и прижимая к себе стопку распечатанных объявлений и баночку с клеем. На глаза Вик попалась большая надпись «Помогите, пропал человек!». М-да…
Нарушительница замерла, хлопая огромными, наивными глазами, в уголках которых уже собирались возможные слезы.
— Извините… вы что-то хотели? — голос девушки подозрительно дрожал.
Вик кивнула, срывая рукой в перчатке объявление со столба:
— Вы нарушаете закон. Для объявлений есть специальные тумбы.
— Но я…
— Тут указан ваш домашний адрес, нерисса. Полиции не составит труда найти вас и выписать штраф за каждое неправильно наклеенное объявление. Прошу прощения, но это важно прежде всего для вас.
Слезы все-таки потекли из глаз девушки. Вики вздохнула и уточнила:
— Вы в полицию обращались по поводу пропажи?
— Да, конечно, — прошептала девушка, опуская глаза вниз.
— И…?
— И мне сказали, что сейчас Вечный карнавал, молодые люди легко уходят в загул, не вспоминая о семьях, но Эрик не такой! — она, забывая о слезах выпрямилась, горячечно доказывая Вики: — Он совсем не такой! Он архивариус, он очень серьезный и ответственный, он никогда бы… А они говорят, что поиски в Карнавал начинаются только через пять дней — типа, чаще всего через столько дней нерадивые мужья и братья приполз… Возвращаются к семьям. Статистика у них…
Вики мрачно улыбнулась:
— Не плачьте, пожалуйста… — она протянула свой платок. — Возьмите… Я нерисса Виктория Ренар.
— Стелла… Стелла Бин… Нерисса…
— Вы уверены, что ваш брат не мог увлечься карнавалом?
— Исключено, нерисса Ренар. Он из тех, кого зовут пыльными червями… Он даже праздники умудрялся пропускать, когда находил в архиве что-то важное. Он работал над научным проектом по восстановлению старого облика Аквилиты. Он бы… — рыдания все же прорвались, и Стелла замокла, промокая платком слезы.
Вик не удержалась от улыбки — точно, уж если пропускал праздники, то архивариус до кончиков ногтей.
— Он не мог уйти с головой в работу, найдя что-то интересное? — с отцом такое бывало, и не раз.
— Мог, — призналась Стелла, — но… Я навестила всех его знакомцев и друзей. Его никто не видел… И в архиве грозились его уволить, если он не явится в ближайшее время…
Она неожиданно громко прочистила нос в платок и посмотрела на Вики:
— Простите… Простите… Вам совсем неинтересны мои проблемы, наверное. Простите, я веду себя крайне невежливо.
Вики сунула объявление себе в карман пальто:
— Не извиняйтесь, нерисса Бин. Я констебль полиции Олфинбурга. И пусть у меня тут нет полномочий для поиска, поставить на уши местную полицию и заставить их выполнять свои обязанности я могу. Как вы смотрите на то, что мы сейчас пройдем в ближайшее отделение и напишем новое заявление о пропаже вашего брата?
Стелла неуверенно замерла, подалась к Вики, потом отшатнулась, потом улыбнулась…
— Вас, наверное, само провидение послало мне!
— Полноте… Мы все люди и должны помогать друг другу. Так… Давайте, сейчас для начала сорвем все наклеенные объявления и пойдем в полицию?
Стелла вздохнула и призналась:
— Я сейчас не могу… У меня обеденный перерыв на работе… Мне нужно вернуться, иначе меня уволят…
Вики согласно кивнула:
— Хорошо. У меня тоже есть дела. Как вы смотрите на то, чтобы встретиться после вашей работы? Я могу подойти к вам…
— В пять. Я возвращаюсь домой в пять. Вас это действительно не затруднит?
— Что вы! — старательно улыбнулась Вик. — Мне все равно нечем заняться в вашем городке. Значит, в пять?
— Да, в пять. С меня чай и угощение. Простите, что придется добираться пешком — паровики начнут ходить только в шесть, когда город проснется… — Стелла посмотрела на наручные часы, ойкнула и улыбнулась на прощание: — Мне пора!
Она помчалась вдоль улицы, спешно срывая объявления.
Вики вздохнула — сумасшедший город! У них и общественный транспорт с заворотами, и полиция туда же! Она направилась обратно в гостиницу — зря, что ли, Эван ей шофера с паромобилем нанял? Доберется до больницы с комфортом, а вечером будет ставить на уши и воспитывать местных констеблей вместе со Стеллой. Нельзя обижать хорошеньких нерисс!
Жаль, что вечером Вики ждала уже мертвая Стелла.
…Она лежала на тротуаре в трех ярдах от дома с разбитой о поребрик головой. Струйка крови ползла по щели между тротуарной плиткой, уличная пыль сворачивалась клубочками вдоль алой дорожки. Хотелось плакать, но нельзя.
Окно на третьем этаже дома было раскрыто нараспашку, шторы печально развевались на ветру, и учитывая расстояние от дома до тела Стеллы, выпала она из окна не сама — её
